Озерник, ворча, удалился под неприязненным взглядом немца-телохранителя.

– Он предаст вас, мой президент. Как предал его сын.

– Нет. Он знает, что тогда я разорю все их деревни на Чудском озере. Он ненавидит нашу власть, но будет с нами работать…

Коваль отвернулся, распахнул створки окна.

– Полотно льняное – шестьдесят рулонов!

– Давай направо, грузите на баржу.

– Бидоны люминиевые, чистые вроде… пятнадцать штук. Куды их?

– Тоже направо. Эй, стой, башка, куды лезешь поперек?

– Господин майор, снарядные ящики подвезли, сгружать?

– Геть, хлопцы, коней угробите! Закрывай глаза им, я сказал, тпррру! Заводи по одному, не то спужаются, ноги переломают!

– Господин майор, от Терищенко человек прибег. Грит, пленных подвезли еще, сотни три, а кормить нечем…

– Тьфу на тебя, а я-то где жратву возьму им? Скажи Терищенко – бегом к интенданту, пусть доложит ему, а не мне!

Артур задернул занавеску. Погрузка трофеев в захваченные портовые склады шла полным ходом. Несмотря на ураганный огонь, которому подверглась Сигонелла, на бывшей военно-морской базе НАТО разрушилось далеко не всё.

Президент чувствовал себя не вполне в своей тарелке. Для подчиненных он отсутствовал всего четверо суток, а не месяц с лишним. Он попросту забыл, где что расположено на каждом из кораблей, забыл о последних приказаниях, которые сам же отдал перед выгрузкой… Множество мелочей вылетели из головы и никак не желали в нее возвращаться. Коваль сообразил, что полностью восстановить контроль за ходом работ проще, погрузившись в работу. С того момента, как дирижабль бывшего визиря Дробиченко вернул их из греческих пещер в Италию, прошло почти пятьдесят часов, но Артур пока ни разу не сомкнул глаз.

– Ботинки. Вроде кожа… Двести пар. Куда?

– На второй склад сдашь, там же, где ремни и гимнастерки.

– Так это… ботинки шибко разные, господин лейтенант. И высокие, и черные, и сапоги вот…

– Так и сдашь, бестолочь, чтоб по описи! У нас и так ни один экипаж одинаково не обмундирован…

– Эй, братва, с деревни свиней пригнали, куда их?

– Пятая рота, становись! Строиться, я сказал, а ну, живо, мать вашу! Раздолбаи, совсем обнаглели, в Трибунал захотелось?!..

Артур поморщился, захлопнул жалюзи на втором окне.

– Господин президент, к вам нарочный от полковника Даляра.

– Пригласи.

– Ваше высокопревосходительство, полковник Даляр просит назначить нового начальника гарнизона. Этот не справляется, потому что…

– Короче давай. У него есть кандидатура?

– Так точно, даже две. Это капитан катера…

– Передай, пусть сами без меня разберутся. Только чтобы назначение прошло официально, через журнал, с соответствующей выпиской в архив. И – ко мне на подпись. Ясно?

– Так точно!

Нарочный так напрягал глаза, что Артур всерьез забеспокоился, как бы с парнем чего не случилось. Но внешне никак своей усмешки не проявил. За годы управления привык при подчиненных выглядеть, как кусок гранита.

– Ваше высокопревосходительство, от лейтенанта Тагеева рапорт. Он спрашивает, продолжать ли занятия с теми, кто изъявил желание учиться на механика? А то командир гарнизона всех людей к себе требует…

– Пиши приказ, живо. Всех учащихся оставить в распоряжении начальника школы.

– Еще радиограмма, от поискового отряда. Они обнаружили целый десантный корабль. На борту было шестнадцать человек команды, все сдались без боя. Машины работают на угле, но угля нет. Судно дрейфует на юг. Оружия никакого, трюмы затоплены, дифферент двадцать градусов на правый борт. Наши спрашивают у адмирала Орландо, что делать? Буксировать ли судно сюда? Адмирал считает, что нам нет нужды в лишнем железе, но передал решение вам.

– Правильно, что передал. Кто там у нас командует буксирами? Сокол? Позвоните Соколу, чтобы выслал туда два буксира с насосами. Нам нужны все суда, способные обеспечить горизонтальную погрузку. Что еще?

– С моря обстреляны наши рыбаки. Но это были не военные суда, так доложил дозорный. Вроде флаг черный и на веслах удирали.

– На веслах? – рассмеялся Артур. Упоминание о веслах навело его на интересную мысль.

– Так точно. Как наши с фрегата из пушки шарахнули – так те деру и дали…

– Господин президент! – Из-за перегородки в залу скользнул дежурный связист, сразу с двумя телефонными трубками. Молоденький помощник, пыхтя от напряжения, разматывал за шефом две бобины с кабелем. – Господин президент, начальник штаба докладывает, что прямой провод с Палермо заработал. Там сейчас наших два эскадрона, спрашивают, что делать. Местные вроде как им рады, хлеб-соль тащат.

– Отлично, дай мне трубку. Прокопов, это вы? Передайте парням – главное, чтоб не распугали местное население. Закрепиться – и докладывать каждые два часа. Если местное население настроено благожелательно, начинайте переговоры по провианту и по организации нашего постоянного представительства. Что значит «никто не понимает итальянского»?! Уже понимаете? Вот так. И больше меня с дурацкими вопросами не трогайте.

– Господин президент, на втором проводе начальник разведки, захвачены новые пленные…

– Ага, давай скорее! Да, слушаю… Не ори так.

– Ваше высокопревосходительство, – заверещала трубка. – Ваш приказ выполнен. Установили полное оцепление вокруг базы, смена каждые два часа, мышь не проскочит. Пришлось, правда, подраться с командирами экипажей: не хотели людей выделять… Но я на вас сослался, ничего?

– Ничего, нормально. Раз сослался без бумаги… Через час чтоб был здесь, оформим всех этих людей приказом, что они переданы к вам на время… Понял, через час жду! И напомнишь здесь канцеляристам, чтобы приказ спустили в экипажи.

– Так точно, все понял, виноват… – приуныл голос в трубке.

– Дальше докладывай! – Коваль потряс хрипящий аппарат. Он слушал и одновременно внимательно разглядывал пейзаж за окном. А посмотреть было на что. Временная администрация разместилась в здании портовой диспетчерской. С восьмого этажа, из огромного панорамного окна, Артур мог наблюдать за действиями почти всех своих старших командиров. Правда, стекла в диспетчерской давно вылетели, на их место спешно приколотили бронированные плиты, чтобы шальная пуля не задела президентскую команду. Между плитами начальник канцелярии приказал сделать узкие окошки и прикрыть их самодельными стальными жалюзи. Внизу диспетчерскую башню охраняли две шеренги матросов, а на нижних этажах, с пулеметами и гранатами, несли вахту гвардейцы из президентской сотни.

На площади свободные роты десантников занимались физической подготовкой и штыковым боем. Сержанты вызверились, орали до хрипоты, зная, что сверху может увидеть высокое начальство. В конце длинной аллеи, упирающейся в ворота грузового порта, экипаж тральщика занимался строевой подготовкой. Несмотря на вопли и стоны об усталости и жуткой грязи на палубах, адмирал, верный заветам президента Кузнеца, не отменил строевую подготовку. Орландо прекрасно знал, что Кузнец душу вытрясет, но добьется своего.