Ни тени сомнения не появилось на лицах мамлюков. И царь вновь укорил сам себя: «Значит, они были так сильно недовольны жизнью и службой…. Глупый Темир, ты и об этом должен был подумать раньше…»

Но, мысленно произнося укоры, царь тем не менее не стоял безвольной куклой, позволяя связать себе руки. Сейчас ему, как никогда, пригодились уроки учителя и друга, мудреца Георгия. Первых двух воинов царь столкнул лбами с такой силой, что не выдержали кости… Следующая попытка связать царя также потерпела неудачу – еще одна пара стражников лежала, пораженная собственными копьями. Царь давно уже не сидел на уютных подушках, а почти незаметно для глаз перемещался к стене, стараясь при этом сделать так, чтобы его визирь оказался у него за спиной.

– Аллах милосердный, Темир, они же сейчас навалятся все вместе!

– Ну, значит, нас ждут еще несколько минут отличнейшей схватки! – ответил Темир, напряженно следя за нападающими.

Стражники, поняв, что их ждет серьезный противник, пытались на ходу принять какое-то решение, и потому медлили.

Бедр-ад-Дин, прижатый к дальней стене, с ужасом следил за каждым мигом борьбы, стараясь понять, когда же понадобится его помощь. Он чуть пригнулся, готовясь прыгнуть в ноги мамлюкам. Замешательство врагов заставило и его застыть в неудобной позе.

И тут юноша услышал слова царя. Казалось, что Темир спокойно сидит на троне, а не защищает себя и визиря – там ровен и мягок был его голос.

– Мальчик, не медли ни секунды… Беги из дворца и предупреди моего брата и мудреца Валида…

Словно только в этот миг первый советник увидел Бедр-ад-Дина. Он взревел:

– Схватить мальчишку!

Но юноша не стал ждать, пока огромные воины развернутся и вцепятся в него. Ящерицей он скользнул вдоль стены и уже через миг со всех ног мчался по извилистому коридору. Мчался, словно за ним гнались страшные джинны. Хотя, быть может, так оно и было, ибо мамлюки были куда более похожи на ужасных духов огня, чем на простых людей.

Наконец Бедр-ад-Дин оказался в дворцовом парке. Но не стал убегать со всех ног. О нет, он вспомнил старую поговорку, что ловят того, кто бежит. И потому, сдерживая себя из последних сил, неторопливо пошел в сторону башни, где давным-давно жил старый звездочет, а теперь в его кабинете полновластным хозяином стал его внук, мудрец Валид.

Каждый шаг давался Бедр-ад-Дину с превеликим трудом, но он понял, что победил, только в тот миг, когда резная дубовая дверь башни медленно закрылась у него за спиной. И тут все силы разом покинули юношу, он отдыхал почти минуту, прежде чем смог крикнуть:

– Мудрый Валид! Беда!

– Да, мой юный друг, это беда… Огромная беда для всей прекрасной страны Ал-Лат… – проговорил Валид, черноволосый, едва начавший седеть мужчина, очень похожий на царя Темира. Неудивительно, ведь он приходился царю младшим братом.

Бедр-ад-Дин только что закончил свой рассказ. Пусть он говорил сбивчиво, пусть временами даже проглатывал по полслова, но Валид его не перебивал, прекрасно понимая, что хочет сказать юноша. И вот, когда сын визиря смолк, заговорил мудрец.

– Увы, мой мальчик, недооценивать первого советника было неразумно со стороны моего брата. Но сейчас надо думать о другом. Надо думать о том, как помочь царю сохранить жизнь… Как уничтожить его врагов… Теперь это моя забота. Тебе же следует немедленно исчезнуть из столицы…

– Бежать, о мудрейший? Сбежать, не помочь отцу? Оставив его тут совсем одного? Никогда!

– О Аллах милосердный и всемилостивый! Как иногда неразумны и непослушны даже самые хорошие дети… – пробормотал мудрец.

Потом, глядя в глаза юноши, он медленно, отчетливо проговорил еще раз:

– Из столицы надо исчезнуть тебе, юный Бедр-ад-Дин. Ибо ты оказался свидетелем дворцового переворота. И сейчас речь не идет о том, что надо помогать визирю, сейчас речь идет о твоей собственной жизни. Пойми, ты уже один раз помешал им, лишил их заговор самого главного – внезапности. Ты видел все с самого начала, и, поверь, мальчик, я знаю, о чем говорю: первый советник приложит все старания, чтобы ты расстался с жизнью как можно скорее. Причем независимо от того, увенчается ли этот переворот успехом. Если первому советнику удастся воцариться – то ты будешь свидетелем того, какими низкими и недостойными средствами это было совершено. Если не удастся – то ты будешь свидетелем его позора.

– Но, мудрый Валид…

– Я понимаю тебя, юноша. Но с этого мига о том, что произошло, знаешь не только ты. А я, поверь мне, не брошу своего брата в беде. И, поверь мне еще раз, среди моих друзей найдутся те, кто поможет воцариться справедливости. Но тебе тем не менее надо покинуть страну, пусть и ненадолго.

– Я не покину отца, – упрямо вскинулся Бедр-ад-Дин.

«Строптивец! – залюбовался Валид. – Замечательного сына воспитал Рашид. Что ж, придется действовать иначе…»

– Да будет так! – кивнул мудрец. – Тогда тебе придется подчиниться моему приказанию и спешно – слышишь, юный Бедр-ад-Дин? – спешно, не теряя ни мгновения, отвезти весьма секретные вести нашим друзьям, в страну Кемет, черные земли которой вскормили многих друзей нашего царя. Сейчас отправляйся домой. Соберись так, чтобы, как только мой посыльный передаст тебе свитки, сразу же отправиться в путь. Вместе со свитками ты получишь серебряную царскую байзу. Вот такую…

И мудрец показал Валиду большую серебряную монету.

– По такой байзе ты узнаешь моего посыльного. А сейчас поторопись покинуть меня. Мне надо связаться с нашими друзьями и…

Продолжения Бедр-ад-Дин ждать не стал. О да, он понимал, что это поручение – то же бегство. Но это было поручение брата царя. А этого приказа юный сын визиря ослушаться не мог. Он со всех ног несся по узенькой улочке, что вела к его дому. Несся и думал о том, говорить ли матери о беде, что случилась во дворце.

«Думаю, что матушка, добрая Джамиля, испугается, когда услышит обо всем… Но оставлять ее в неведении о судьбе мужа недостойно и трусливо. Что же мне делать?»

Калитка бесшумно впустила Бедр-ад-Дина во двор. И, словно в ответ на его сомнения, перед юношей появилась мать. Ей хватило лишь одного взгляда на сына, чтобы все понять и без слов.

– Что-то случилось с отцом, мальчик?

И пришлось Бедр-ад-Дину еще раз пересказать свою историю сначала.

– Ну что ж, сынок, мудрец прав… Тебе действительно надо немедленно покинуть нашу прекрасную страну. Я горжусь тем, что он дает тебе важное поручение.

– Но, матушка, кто же поможет отцу, если я уеду?

– Аллах милосердный, мальчик. Ну почему ты думаешь, что ты остался единственной надеждой визиря?

– Но, матушка, я же…

– Пойми, мой смелый сын, что ты сделал нечто гораздо более драгоценное, чем простое сражение с убийцами. Ты предупредил друзей царя и визиря. Пусть наши враги торжествуют победу… Но они еще не знают, что их ждет кара, куда более страшная, чем они это могут себе представить.