Мишель гордо распрямил спину и вытянул вперёд лапу с широко растопыренными пальцами – всю свою силу и всю мощь древних мышиных магов вобрал он в эту ладонь.

– Окажись на поляне Трёх сосен! – громко и отчётливо произнёс он вслед бяке. А чуть позже, радуясь тому, что случилось, улыбнулся и похвалил сам себя: «Могу ведь, когда захочу».

После расставания с Мишелем Аля спешила вперёд, к лесу, навстречу приключениям, как вдруг сплошная стена кустов и деревьев перед ней дрогнула и подёрнулась дымкой. Не придав этому значения, бяка сделала ещё несколько шагов и в изумлении увидела, как деревья раздвинулись, и в центре лесополосы открылся длинный круглый проход, похожий на тоннель. А потом что-то толкнуло её в спину, и бяку потянуло в этот тоннель как магнитом. Бяка пыталась упираться, но налетевший вихрь сгрёб её в охапку и понёс по тоннелю с невероятной скоростью. Всё закрутилось, завертелось: голова – лапы – хвост… Бяка чувствовала себя песчинкой посреди бушующего урагана.

На минуту воцарилась тьма, а затем впереди загорелся яркий свет, словно фонарь зажгли. Алю подбросило, швырнуло, и, перекувырнувшись через голову, она больно ударилась о землю. Приоткрыв глаза, бяка увидела над собой сосновые лапы, а вокруг, за соснами, простиралась поляна, окружённая колючими кустами ежевики.

– Вот это да-а-а… – протянула Аля. – Здорово! Это же поляна Трёх сосен! Как меня угораздило здесь оказаться? От дома Лешего до поляны Трёх сосен три дня ходу, а я раз, и перенеслась сюда за одну минуту. Магия… Жаль, ни одна фефёла в такое не поверит.

Впрочем, Аля не любила слишком долго ломать голову над тем, что уже произошло, ведь в будущем её ожидало так много интересного.

И тут бяка почувствовала, что крепко держит что-то в руке, а что именно, вспомнить не могла. Разжав потный кулачок, она увидела лежащий на ладони новёхонький бубль – этот бубль дал ей Мишель на покупку лекарства. Аля понюхала монетку, погрызла и хмыкнула. Такую монету она видела впервые – раньше на монетах Бякандии чеканили изображение Верховной, но на этом бубле она обнаружила профиль своей бывшей подруги, бяки Василисы. Василиса, а для Али просто Васька, была избрана царицей Бякандии прошлым летом, но приступать к своим царским обязанностям не спешила. Став царицей, Васька сразу же окунулась в водоворот развлечений и праздников. То она проводила конкурсы красоты имени Мымры, то организовывала скачки рохлей, то открывала новые магазины бантиков для фефёл. Только до государственных дел у Васьки никак не доходили лапы.

Алю захлестнули воспоминания: как они дружили когда-то втроём – она, Васька и Вилли, как мечтали о празднике Солнцестояния и танцевали бяк-бяк. И как она впервые пришла в волшебный универмаг «Магия для всех» вместе с Вилли – в тот знаменательный июньский день они купили бякобук. Перед мысленным взором бяки пронеслась череда образов: вот Вилли несёт копилку Хрюндю со своими сбережениями, а потом Аля примеряет колдовские очки смеха, в которых мир кажется чрезвычайно забавным – таким смешным, что удержаться от хохота просто невозможно (см. книгу «Чудеса на магической неделе»).

Чтобы вернуться в настоящее, бяка мотнула головой и закричала на весь лес:

– Лекарство для Сюсьтика!

В то же мгновение перед ней, точно из-под земли, возникло трёхэтажное здание волшебного универмага «Магия для всех».

Универмаг появлялся далеко не перед каждым существом. В «Магию для всех» существа приходили за покупками, а не просто так – прогуляться, поглазеть и поводить жалом, хвостом и ушами. Чтобы попасть в магазин, надо было показать деньги и назвать вещь, которую хочешь приобрести. Только тогда невидимое здание становилось видимым.

За год ничего не изменилось: над универмагом, независимо от погоды в лесу, сияло ослепительное солнце, из распахнутых окон доносилась бодрящая музыка, здание переливалось всеми цветами радуги, зазывая покупателей. Бяка толкнула стеклянную дверь и вошла внутрь. «Добро пожаловать!» – поприветствовал её радостный голос из громкоговорителя на стене. И тут же она увидела первого злыдня. Это был охранник, облачённый в камуфляж, он стоял у самого входа, равнодушно наблюдая за входящими и выходящими существами. Злыдень был малинового цвета и такой высокий, что бяка едва доставала ему до плеча. Аля вздрогнула от ужаса: столкнуться со злыднем, да ещё и с непривычки, – событие не из приятных. Внешность у злыдней своеобразная: худые, безволосые, с несоразмерно большими головами и огромными миндалевидными глазами почти без белков, они скорее отпугивали, чем притягивали. Злыдни имели разный окрас: зелёный, синий, розовый, красный, серый… Кроме того, они меняли цвет в зависимости от настроения. Вместо ушей и носа на головах этих существ зияли продольные отверстия, а лица их ничего не выражали, лишь изредка безгубые рты растягивались в резиновых улыбках.

Ещё год назад злыдни не носили одежды, но в этом сезоне на Чёрных Холмах стало модным подражать людям. Теперь злыдни облачались в странные, порой даже нелепые одеяния.

Бяка бочком протиснулась мимо охранника вглубь универмага. В магазине как всегда царила невообразимая сутолока. Злыдни, бяки, фефёлы, ухари, трутни и многие другие сновали туда-сюда, толкались, перебегали из одного отдела в другой, примеряли вещи и рассчитывались на кассе. Повсюду мелькала яркая, нарядная реклама, звучала музыка и возбуждённая речь лесного народа.

Бяка огляделась по сторонам, пытаясь сориентироваться. Ага, вот отдел колдокниг, который запомнился ей с прошлого раза: над книжным магазином прямо в воздухе книги носились друг за другом на крохотных ножках, будто играли в пятнашки. А вот и колдаптека – над ней танцевали лечебные травы с пучками листьев и пузырьками микстур в лапах-веточках. Они пели хором:

«Лучше никогда не болеть, чтобы никогда не глотать таблеток», – подумала бяка.

Набравшись мужества, она переступила порог колдаптечного отдела.

– Чего желаете? Чем страдаете? – спросил злыдень продавец в белом халате с красным крестом на животе. Лицо его оставалось безучастным, а речь, как у всех злыдней на свете, больше напоминала бульканье, хлюпанье и улюлюканье, чем нормальный разговор. Однако понять злыдней было нетрудно.

– Я ничем не страдаю, зато мой друг действительно страдает, – ответила бяка. – Мой друг – муравей. Мне необходимо лекарство, чтобы сделать его меньше. Лекарство называется «уменьшин для муравьёв».