Позже, когда Кэнди и Боб ушли, Киран издал преувеличенный вздох облегчения.

– По-моему, я выдержал экзамен. По крайней мере она не учинила мне допрос с пристрастием, хотя, конечно, и рассматривала меня очень внимательно.

Алисса усмехнулась. Для Кирана, который пользовался правилами, которые сам же и устанавливал, все это было в новинку. Весь вечер он думал, не будет ли Кэнди против их свадьбы, и это явно имело для него большое значение.

– Ты принят в семью, – заверила его Алисса. – Теперь Кэнди будет поддерживать тебя во всех спорах. Такие вот дела.

– А мы с тобой будем, как обычно, сражаться один на один, – пробормотал Киран. Он притянул ее к себе. – Дети спят. Марты нет, а я не обнимал тебя целую вечность. – Он подхватил ее на руки. – У тебя или у меня?

Алисса обвила руками его шею и прижалась к его плечу, когда он выносил ее из комнаты.

– Там, куда мы доберемся раньше, – прошептала она.

Киран начал раздевать, ее в своей спальне. Он ничего не говорил, лишь неотрывно смотрел ей в глаза, хотя и хотел рассмотреть каждую частичку ее тела, которую освобождал от одежды. Он чувствовал ее напряжение и, несмотря на всю свою силу и власть, все еще не понимал эту женщину. Она могла быть горячей и нежной, сердитой и хрупкой. От ее красоты перехватывало дыхание, его смиряла ее преданность. Она поехала с ним на Антарру и пережила все, потому что чувствовала, что в ней нуждаются. Интересно, знает ли она, насколько он в ней нуждается?

Алисса затрепетала, когда он придвинул ее поближе к себе. Он запустил пальцы ей в волосы, а его рот накрыл ее рот. Было приятно стоять, прижавшись к нему, и ощущать на себе его руки, исследовавшие и возбуждавшие ее, руками обвивать его шею. Она чувствовала себя словно во сне. К тому моменту когда он положил ее на кровать, Алисса пребывала в состоянии экстаза и не могла оторваться от его глаз. Не было произнесено ни слова, но слова были не нужны. Он возбуждал ее кончиками пальцев, соблазнял глазами, а когда он наклонился к ней, у нее не нашлось сил, чтобы обнять его.

Он хотел услышать слова, которые она произнесла до этого. Он хотел услышать, что она любит его, хотел этого настолько сильно, что дрожал от волнения. Но она не сказала ничего, и они занимались любовью до тех пор, пока обоих не объял сон. Киран с удовольствием слушал ее тихое дыхание в ночной тишине.

Каким-то непонятным образом ночь изменила все, будто открылся некий замок потайной двери. Киран прекратил ее поддразнивать. Он смотрел на нее совсем другими глазами. Он совершенно по-другому прикасался к ней, когда они сталкивались. Алисса чувствовала, что ему что-то нужно от нее, но она не знала, что именно, а Киран не собирался ей это говорить.

Несколько дней спустя Алисса сидела в гостиной, когда туда вошел Джеймс. Она учила детей, пока Киран не решил, что они могут спокойно вернуться в школу.

Она просматривала утренние газеты, пила кофе и улыбнулась при появлении Джеймса. Подобно своему отцу, Джеймс стоял, глядя на нее, и молчал.

В конце концов Алисса опустила газету, когда стало очевидно, что он не расскажет ей, что его так волнует в последнее время.

– Ты хотел поговорить со мной, Джеймс?

– Нет. – Он покраснел и передумал. – Да.

– Я слушаю, – мягко ответила она, зная, что его беспокоит что-то важное.

– Вы подумаете, что я глупый.

– Сомневаюсь. Ты не глупый. Я гораздо глупее тебя. Почему бы нам не постараться разобраться во всем?

Джеймс кивнул в своей обычной взрослой манере, но в его глазах была осторожность.

– Я хотел у вас кое-что спросить, – быстро произнес он. – Как вы думаете, сколько я стою?

Алисса была захвачена врасплох, но постаралась не выдать своего удивления.

– Ты имеешь в виду свою стоимость как сына твоего отца или ты говоришь о различных сокровищах, которые есть у тебя или спрятаны в коробках в твоей комнате для игр?

Она говорила очень оживленно, видя, что это почему-то для него очень важно.

– Нет, я имею в виду не это, – ответил Джеймс, немного подумав. – Если бы вы меня продавали, сколько бы вы за меня запросили? Вот что я имею в виду.

Алиссе удалось скрыть веселье и порассуждать с серьезным видом.

– Понятно. Ты имеешь в виду по весу, общую ценность, как при продаже поросенка или чего-то подобного. Надо подумать… – Она наклонила голову набок и тщательно осмотрела его. – Фунт сахара, по-моему.

Он посмотрел на нее как на сумасшедшую.

– Нет, если подумать, это слишком мало. Фунт сахара, фунт масла и банку клубничного джема.

Джеймс продолжал смотреть на нее.

– Начнем все сначала, – спокойно произнесла Алисса. – Я бы и думать не стала о том, чтобы продать тебя даже за такую цену. Я могу обойтись без сахара и масла, и я терпеть не могу клубничный джем. Я не смогла бы обходиться без тебя, Джеймс. Если бы кто-то попросил меня продать тебя, я бы раскричалась на него, даже если бы ты был ему действительно необходим. Я раздобыла бы самую большую палку, какую ты когда-либо видел. Я выгнала бы этих людей на улицу, осыпая ударами по дороге. У Грега и Гарри не было бы времени, чтобы прийти на помощь, потому что я разозлилась бы слишком сильно, чтобы ждать помощи.

У него навернулись на глаза слезы, он вскочил и бросился к ней, обвив руками ее шею.

– О Алисса! Ты самая смешная в мире.

– Что ж, тогда и моя мама смешная.

Алисса прижала его к себе, покачивая, прижавшись лбом к его лбу.

– Она любила говорить, что я стою фунт масла, так что, как видишь, ты стоишь больше меня.

– А сколько стоит твоя сестра?

Джеймс поднял голову, его лицо было мокрым от слез.

– Сыр, но только полфунта.

Она сделала вид, что не видит его слез. Теперь он смеялся, и на некоторое время то, что его беспокоило, забылось, но слезы все еще текли по его лицу.

– Но не говори об этом Кэнди. После свадьбы она станет твоей тетушкой. Еще у тебя будет дядя Боб и несколько двоюродных сестер.

– А какие это дети?

Джеймс вытер слезы тыльной стороной руки и сел рядом с ней.

– Довольно милые маленькие приставучки. Наверное, они тебе понравятся.

Алисса быстро поцеловала его, когда он выходил из комнаты, и только тогда заметила, что их все время слушал Киран.

Он стоял у двери, ведущей в его кабинет, и смотрел на нее с таким выражением на лице…

– Что такое?

– Ты… – Он подошел к ней и крепко обнял. Он зарылся лицом в ее волосы и не отпускал ее. – Ты не просто самая смешная в мире, Алисса. Ты самая чудесная, самая необыкновенная в мире.