Перестроенный дворец Сите был бы лишь тщетной попыткой самоутверждения, если бы Филипп Красивый не сумел добиться полной власти. В глазах короля только два института умаляют и подрывают его превосходство — Святейший престол и Орден Храма (тамплиеры)[67]. Первый упорно считает духовную власть стоящей выше временной власти королей, второй представляет собой самую богатую и могучую религиозную конгрегацию. Филипп Красивый желает поразить обоих.

В 1304 году внезапная смерть Бенедикта XI, который скончался от отравления инжиром, позволяет Филиппу Красивому выйти на сцену и проявить свою волю. В Перузе конклав собирается заседать целую вечность и разделяется на две партии — итальянскую и французскую. После одиннадцати месяцев яростных споров раздается, наконец, долгожданный крик:

— Habemus papam! — У нас есть папа!

Этот папа всходит на престол святого Петра под именем Климента V, он гасконец, бывший архиепископ Бордо. Королю Филиппу пришлось потратить много денег и успешно провести ряд интриг, чтобы добиться этого избрания. Новому Его святейшеству трудно в чем-то отказать французскому королю. Посвященный в сан в Лионе, затем избравший местом своего пребывания Авиньон, папа остается под его неусыпным присмотром.

Уладив дела со Святым престолом, Филипп Красивый может теперь заняться тамплиерами. В пятницу 13 октября 1307 года на заре люди короля окружают Убежище Храма, ансамбль строений, построенный на болотах правого берега, которые были осушены самими тамплиерами. Это командорство включает здания, предназначенные для проживания монахов-солдат, большие конюшни, церковь — готическая имитация восьмиугольного купола Храма Господня в Иерусалиме — и мощную крепость с высоким квадратным донжоном с четырьмя башенками по углам. Этот обширный участок окружен зубчатой стеной, но мощные укрепления ничем не могут помочь против королевских лучников: устав Ордена запрещает поднимать оружие на христиан. Поэтому тамплиеры, не протестуя, позволяют схватить себя, они не опасаются ни пятницы 13 числа — которое будто бы приносит несчастье — ни французского короля, ибо юридически они подчиняются только папе. Они не понимают, что Климент V превратился в марионетку, которую держит в своих железных руках Филипп Красивый.

Процесс, открытый для суда над тамплиерами, был определен заранее. Под пытками были вырваны признания у несчастных, готовых исповедоваться во всех грехах мира. На помощь призвали инквизицию, а она умеет заниматься такими вещами: с полным знанием дела ломать кости, жечь плоть, вырывать руки, дробить суставы и увечить половые органы.

Главными обвинениями являются содомия и ересь, а тем, кто согласится признать свою виновность, обещано смягчение наказаний. 18 марта 1314 года Жак де Моле, великий магистр Ордена, и трое других сановников выведены из своих камер и приведены на паперть Нотр-Дам, где должны выслушать вынесенный им приговор. Четверо появляются в засаленных лохмотьях, обросшие бородами, с нечесаными волосами… При виде этих узников, уничтоженных семью годами унижений и пыток, по собравшейся толпе пробегает ропот сострадания. Согласно заранее написанному сценарию, бывшие тамплиеры исповедуются в преступлениях и грехах. В сущности, они повторяют урок, который выучили в обмен на смягчение наказания.

Но вот судьи объявляют осужденным приговор — пожизненное заключение! В этот момент Жак де Моле выпрямляется, он уже не покорная жертва и вновь становится великим магистром, его сильный голос гремит над папертью собора. Перед лицом парижан он кричит о своей невиновности:

— Преступления, в которых меня обвиняют, это ложь! У тамплиеров священный, справедливый и католический устав. Да, я заслуживаю смерти, потому что в греховности своей, из страха перед пытками, обманутый папой и королем, признался в том, чего не совершал!

Юг де Пэро, другой сановник Храма, обретя мужество по примеру собрата, также протестует, клянется в своей невиновности, обличает палачей и отказывается от прежних показаний…

Толпа содрогается от ужаса. Тамплиеры, которых власть представляет гнусными еретиками и клятвопреступниками, внезапно оказываются теми, кто они есть: это введенные в заблуждение люди, попавшие в сети, растянутые Филиппом Красивым.

Движения толпы медленны, словно зыбь, но достаточно заметны, чтобы кардиналы побледнели. Парижане придвигаются к помосту, где сидят прелаты, и у многих очень злобные лица: люди в Париже не любят, чтобы их обманывали и лгали им. Кардиналы чуют опасность, нужно покончить с этим делом, и как можно быстрее. Осужденных поспешно передают в руки королевского прево — пусть он выпутывается из затруднений с приговором.

Следует утихомирить парижан и завершить дело. Тем же вечером по приказу короля Жака де Моле сжигают заживо на Еврейском острове, маленьком клочке земли, который располагается на Сене напротив дворца Сите.

Осужденного привязывают к столбу, и он просит, чтобы его повернули к собору Нотр-Дам, тогда он сможет умереть, видя перед собой Божий храм.

— Тела принадлежат французскому королю, но души принадлежат Господу, — говорит он до того, как вспыхивает пламя.

Согласно записи хроникера Жоффруа Парижского, свидетеля сцены, глава тамплиеров бросает также проклятие своим преследователям:

— Господь ведает, кто неправ и кто грешен, поэтому с теми, кто неправосудно осудил нас, скоро случится несчастье. Господь отомстит за мою смерть. Господь знает, что принудившие нас к этому понесут наказание.

Проклятие поразило, ибо папа Климент V умер сорок два дня спустя, вероятно, от рака кишечника, а король Филипп IV скончался через восемь месяцев после падения с лошади. Всего четырнадцать лет понадобилось, чтобы угасла прямая королевская линия Капетингов, на смену которым пришла династия Валуа.