Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Детей нельзя отрывать от матери, Эдмунд.
– Ты еще скажи – от любящей матери! Да весь свет считает эту женщину хладнокровной...
– Попридержи язык, Эдмунд! – резко оборвал его Коул, угрожающе вскинув руку. – Ты оскорбляешь ни в чем не повинную женщину, а я этого не позволю!
– Неповинную! – рассмеялся Эдмунд, но это был какой-то странный, почти отчаянный смех. – Ты забыл, дорогой кузен, что я был здесь в вечер смерти Мерсера.
– Ошибаешься, Эдмунд, – спокойно ответил Коул. – Уверяю тебя, это не ускользнуло от моего внимания.
– Мне не нравится твой тон, кузен. Я вообще тогда не выходил из этой комнаты. И, если хочешь, попытайся найти свидетеля, который это опровергнет.
– Твои слова звучат как вызов. Ленивая улыбка скривила губы Эдмунда.
– Дорогой кузен, если тебя так интересует вызов, очень жаль, что ты не слышал, как ссорились Делакорт с Мерсером в тот вечер. А вот некоторые гости слышали. Мерсер не держал в тайне свои намерения, хотя развод и неприятная штука.
Коул продолжал хранить ледяное спокойствие.
– Еще одно слово, Эдмунд, и мы встретимся с тобой на рассвете в лесу на окраине Лондона. А я знаю, как ты не любишь подниматься с постели до полудня.
Эдмунд с не скрываемой больше злобой посмотрел на Коула и резко поднялся с кресла.
– Я не боюсь тебя, Амхерст! – прошипел он, но побледневшее лицо опровергало его слова. – И я действую во благо нашей семьи.
– Неужели? Значит, у нас с тобой разные представления о благе семьи. К сожалению, я вынужден попросить тебя удалиться.
Коул не надеялся, что Эдмунд добровольно покинет дом. А христианское милосердие не позволяло ему спустить кузена с крыльца. Поэтому он позвонил в колокольчик и приказал появившемуся Стайлзу проводить гостя до кареты, очень надеясь при этом, что Дженет не узнает о его визите.
Глядя вслед удаляющемуся Эдмунду, Коул ощутил неприятную горечь. Наверное, тому что-то было очень нужно, раз уж он решился прийти сюда, в дом Мерсеров. Неужели он рассчитывал на то, что если юный лорд Мерсер и его состояние окажутся под полной опекой сэра Джеймса, то отец станет более сговорчивым и оплатит его карточные долги? Или он замыслил нечто более коварное? Этого Коул не знал, но он прекрасно понимал, что стал серьезной преградой на пути Эдмунда.
Постепенно успокоившись, Коул взял шляпу и снова направился к входной двери, где едва не столкнулся с Эллен, одетой для прогулки. На руке у нее висела небольшая плетеная корзинка.
– Добрый день, мисс Камерон. – Коул распахнул дверь, пропуская Эллен. – Вы собрались к тетушке?
Женщина улыбнулась:
– Да. А вы на встречу с другом?
– Совершенно верно. – Экипажа у крыльца не было, и Коул осторожно взял Эллен под руку. – Если вы одна, то позвольте вас проводить?
Эллен легко сбежала по ступенькам на тротуар.
– Благодарю вас, капитан Амхерст, но тетушка живет недалеко. И потом, вам, наверное, со мной не по пути.
Шагая рядом с ней, Коул задумался: а ведь Эллен тоже могла бы пролить свет на смерть лорда Мерсера.
– Тогда позвольте мне по крайней мере перевести вас через Оксфорд-стрит, – продолжал настаивать Коул, забирая у Эллен корзинку. – Там даже в воскресенье довольно оживленное движение.
– Как вам будет угодно, – любезно согласилась Эллен. Она взяла Коула под руку, и они зашагали в направлении Оксфорд-стрит.
Бросив взгляд на спутницу, Коул заметил:
– У вас сегодня какой-то подавленный вид, мисс Камерон.
Эллен вздохнула.
– Меня очень взволновала эта история с Жуликом.
– Вы считаете, это был чей-то злой умысел?
Эллен помедлила с ответом, откинув со лба прядь волос каким-то угловатым движением.
– Конечно, не мне судить, но после смерти его светлости в доме явно происходит нечто ужасное.
Коула так и подмывало спросить у Эллен, не мог ли, по ее мнению, лорд Делакорт убить Мерсера, однако он промолчал. Через некоторое время он все-таки сказал:
– Как вы думаете, мог его отравить кто-нибудь из слуг? Я имею в виду лорда Мерсера.
Коул почувствовал, как напряглась рука Эллен.
– Поначалу мне такое и в голову не приходило, – ответила она.
– А теперь?
– Я не понимаю, зачем бы им это понадобилось. Наверху тогда была Ханна, горничная. Мне всегда казалось, что она чересчур развязно себя ведет в присутствии лорда Мерсера. Но это еще ничего не значит.
– А вы делились своими наблюдениями с леди Мерсер? Эллен снова замялась и едва не споткнулась.
– Сэр, я не считала возможным для себя вмешиваться в отношения Дженет с мужем.
Слова Эллен наводили на другую, довольно опасную тему. И Коул не мог решить, следует ли ее затрагивать. Он глубоко вздохнул.
– Леди Мерсер мне говорила, что вы также подозревали подругу Мерсера, мадам Ланье.
– А я и не знала, сэр, что моя кузина так вам доверяет.
– Ее светлость тревожится за своих детей, а поскольку их воспитание доверено мне, я попросил ее подробно мне обо всем рассказать, – пояснил Коул.
Эллен медленно кивнула:
– Что ж, это разумно. Да, я, правда, говорила, что Мерсера могла отравить Глорианна, но, наверное, я просто выдавала желаемое за действительное.
– Желаемое за действительное? – удивился Коул.
– О, я вовсе не хочу ей зла, если вы подумали об этом. Глорианну я знаю очень мало. А ведь гораздо легче подозревать в убийстве того, кого знаешь плохо, чем того, кого знаешь очень хорошо.
– Я вас понял! – сухо бросил Коул.
Вскоре они свернули на Нью-Бонд-стрит. По пути Эллен сделала несколько замечаний о погоде, но ее тон по-прежнему был печальным. Наконец они достигли Оксфорд-стрит, и Коул осторожно перевел ее на другую сторону улицы.
– Что ж, мисс Камерон, если вы больше не нуждаетесь в моей помощи, я откланяюсь, – сказал Коул.
– Спасибо, что проводили, – поблагодарила Эллен. – Я увижу вас за ужином?
– Не уверен. – Коул снова внимательно посмотрел на бледное лицо Эллен. – Мисс Камерон, вы хорошо себя чувствуете?
– Вполне сносно. – Эллен небрежно махнула рукой. – Меня тревожит судьба Дженет и детей.
Будь моя воля, я увезла бы всех в Килдермор. Мне кажется, здесь им грозит опасность.
– А может, вы несколько преувеличиваете?
– Нет. Дженет надо бежать из Лондона. А мне необходимо сбежать от тетушки, которая спит и видит, как бы выдать меня замуж. Только вчера она прислала мне письмо о том, что нашла вдовца адвоката, который мне очень подойдет в мужья, несмотря на то, что ему сорок пять лет и у него шестеро детей. – Эллен попыталась рассмеяться, но это вышло у нее неубедительно.