- Останови меня, - тяжело дыша, попросил он.

- Не хочу! – выдохнула я.

Часы показывали пять вечера, еще два часа до того, как придут гости. Мы успеем, я больше не могу терпеть! И не хочу! Судя по всему, и Коршун тоже, так чего тогда ждать?!

Но он, закрыв на мгновение глаза, поднялся, поправил свою приподнятую майку, потом опустил мой сарафан и вздохнул.

- Не сейчас. Я не хочу спешить и думать, что кто-нибудь может нас прервать, явившись в гости пораньше. А Илюха может припереться, - говорит-то он разумные вещи, я тоже хочу насладиться своим доктором без всяких переживаний. Но я все же немного поскулила, веселя его. – Поможешь мне, заинька?

- Чем? – обрадовалась я, вставая с кровати.

Он опять рассмеялся.

- Наверное, я тебя сейчас огорчу. Салатик нарежешь, пока я все к шашлыку подготовлю?

- Нарежу, - вздохнула я.

- Только, может, переоденешься? Шорты и майка были бы удобнее.

Я смущенно опустила голову.

- Да у меня ноги расчесаны после чулок…

- У тебя прекрасные ножки! Никто даже не заметит, что они немного расчесаны. Переодевайся, так будет удобнее.

- Немного? – я подняла юбку сарафана, оголяя ноги.

- Заинька, все нормально! – заверил он. – Можно, я тоже переоденусь?

- Конечно! – я мигом отвернулась, а Коршун засмеялся.

- Да я не стесняюсь!

Послышался шорох, я не смогла не повернуться. Он достал из шкафа другую майку, более свободную, скинул ту, что была на нем, я сглотнула. Потом в ход пошли спортивные бриджи, сменившие его джинсовые. Отвернуться я не смогла, жадно наблюдая за своим доктором. Боже, я сейчас сама на него накинусь!

А он, заметив мой взгляд, довольно ухмыльнулся и направился к двери.

- Переодевайся, я буду на улице.

- Стой! – запереживала я. – Там же Киля!

- Он меня не съест, не бойся!

- Он меня съест!

- Заинька, он не посмеет отобрать мою добычу! Он тебя не тронет, можешь выйти и потрепать его за ухо, да за что угодно! Киля только благодарен будет, он у меня любит обнимашки.

- Это ротвейлер!

- И что? Да хоть бульдог! – пожал он плечами, выходя из комнаты и прикрывая за собой дверь.

Я осталась одна. Вздохнула. Так, надо переодеться, как он советовал, а потом уже бояться буду. В любом случае, Киля сейчас на улице и пока его хозяин там – вряд ли пойдет в дом. Надеюсь, когда Коршун на работе, пес сидит на привязи? Иначе весело мне тут будет. Черт, а ведь когда мы приехали, Киля спокойно и беспрепятственно выбежал на зов хозяина! Нет у него никакой привязи, да и табличка на калитке не зря висит. Замечательно. Ну что ж… у меня тут врачи по соседству, надеюсь, что они успеют меня спасти, если Киллер вдруг решит оправдать свое имя.

Отыскав в сумке короткие джинсовые шорты и майку, я переоделась и вышла на балкон. Задний двор оказался не менее красив! А для Кили – настоящий собачий рай! Видно, что Коршун свою собаку обожает, почти весь задний двор был обустроен для ротвейлера. Здесь ему есть, где бегать, играть и спать. А рядом со всей этой собачей радостью – несколько спортивных тренажеров и турник. Ну, теперь все ясно. Чтобы следить за своей фигурой, доктору даже из дома не нужно выходить. А мне здесь нравится все больше! Вот бы еще только со страхом перед Килей справиться.

Собака, кстати, сейчас спокойно лежала на травке, грызла что-то явно очень вкусное. А потом на задний двор вышел Коршун, и пса словно подменили. Опять этот щенячий восторг и обнимашки. Да у этих двоих прямо неземная любовь! Мой доктор разлегся прямо на траве, пес устроился сверху и стал его облизывать, а Коршун рассмеялся, замечая на балконе меня.

- Смотри, Киля, а кто-то боится спускаться вниз! Трусишка! Ты же страшный зверь!

Киля гавкнул, будто соглашаясь с хозяином, а я закатила глаза.

- Конечно, мне страшно! У тебя собака по кличке Киллер! И ладно бы, если б это была болонка, но это не фига не болонка! И, наверное, даже весит больше меня!

Коршун снова залился смехом.

- Спускайся, моя радость! Киля обещает быть милым пушистиком!

- Тебе, может, и обещает, - пробормотала я, покидая балкон. Ладно, придется спуститься, не смогу же я тут вечно сидеть.

Перед входной дверью я решительно выдохнула и вышла на улицу. Потом на ватных ногах пошла на задний двор. К счастью, Коршун заметил меня первым.

- Сидеть! – скомандовал он Киле. Пес тут же послушно сел и замер, доктор поманил меня рукой. – Иди сюда, заинька! Не бойся!

Я в тысячный раз вздохнула и подкралась к ним.

- Дим, мне страшно…

- Не бойся, - улыбнулся он. – Погладь его, он не шевельнется.

- А если он мне руку за это отгрызет?!

Коршун рассмеялся.

- Я же доктор, обратно пришью!

- Ты лор!

- Ой, да какая разница, рука или нос? – пошутил он.

- Действительно! – рассмеялась я. Что ж, расслабиться рядом с Килей мне удалось. Хорошо, будем знакомиться поближе. Я протянула к собаке дрожащую руку, осторожно коснулась головы. Пес не шелохнулся, я легонько погладила гладкую черную шерстку. Киля прикрыл глаза, а я испуганно посмотрела на его хозяина, но руку резко убрать побоялась. – Что-то не так?

- Ему нравится, - подбодрил Коршун.

Я погладила пса уже смелее, осторожно присела на корточки. Киля открыл глаза, я постаралась улыбнуться.

- Привет, красавец. Дашь мне лапку?

- Не спрашивай, а скомандуй, - подсказал мой доктор.

А вот мне было как-то страшновато командовать существу с такими острыми зубами. Это ротвейлер хватает жертву за шею и держит, пока та не перестанет шевелиться? Надеюсь, что путаю породы и это я читала о других собаках. Ладно.

- Дай лапу! – как можно увереннее, произнесла я. Черная лапка с аккуратными ноготками оторвалась от земли, а я счастливо заулыбалась, пожимая лапу новому знакомому. – Серьезно? Он всех слушается?

- Я же попросил его тебя слушать. А вообще, слушает всех, пока я не запрещу. Я же говорил, что он добряк. Если разрешишь – он тебя в щечку лизнет.

- Э-э-э… с этим пока повременим, - решила я. Все же мы с Килей пока не настолько знакомы.

- А мне разрешишь? – хихикнул Коршун.

Я отпустила дружескую лапу и поднялась.

- В щечку меня лизнуть?

- Ну, можно и в щечку, - еле сдерживая смех, ответил он.

- Дурак! – засмеялась я, толкая его в плечо, а потом бросая испуганный взгляд на Килю. Мало ли, решит еще, что я его хозяину угрожаю! Но пес все так и сидел, я выдохнула.