Шрифт:
Интервал:
Закладка:
***
Деньги важны в этом мире ровно до того момента, когда начинают оценивать не твоё благосостояние, а тебя лично, твой ум, твой внутренний мир, твою душу.
Они важны, пока ты здоров и счастлив. Ведь, по сути, они не меняют твою жизнь. Они всего лишь делают её более комфортной и более статусной, что ли.
В то же время, они бесполезны в пустыне, когда тебя мучают голод и жажда, они бесполезны на необитаемом острове, где полагаться приходится исключительно на самого себя.
И деньги теряют всякую ценность, когда ты подходишь к той черте, за которой скрывается иной мир. Когда, в момент перехода, ты даже физическую оболочку, как ненужную и пришедшую в негодность, оставляешь в мире этом. Не говоря уже о деньгах. А с собой забираешь только то, чем щедро делился с окружающим миром на протяжении всей своей жизни. Любовь, ненависть, талант, доброту, жестокость…
И, понимая это, ты начинаешь остро сожалеть о том, что тратил свою жизнь на накопление того, что тебе абсолютно не нужно в итоге. Упуская что-то очень важное. Не замечая того, что могло бы стать тебе опорой там, за горизонтом.
И, может быть, задуматься обо всём этом следовало бы чуточку раньше, чем тогда, когда становится слишком поздно…
***
Родившись в СССР, пережив период жуткой болтанки бандитских девяностых и существуя в реалиях сегодняшнего времени, я имею возможность и право сравнивать и анализировать.
В «период застоя» было трудно с гласностью и демократией, но была работа и зарплата. Было трудно с ассортиментом магазинов, что продуктовых, что промтоварных, но на рынке можно было купить всё, что нужно, холодильники в семьях радовали разнообразием содержимого, а импортные одежда, обувь и парфюмерия вполне успешно доходили до советского обывателя тем или иным способом. Было трудно с мебелью и обстановкой, но бесплатно выдавались квартиры, и счета по ЖКХ не приводили в ужас. Была цензура печати, радио и телевидения, но не было засилья рекламы и настырного навязывания бездарностей. И талантливый человек получал возможность подняться до немыслимых высот при полной поддержке государства и общества.
В девяностые произошла смена приоритетов. Можно стало абсолютно всё. И за то, за что сажали раньше – стали выдавать ордена и Госпремии. Процветали вседозволенность и аферизм, коррумпированность, воровство и нищета. Беззаконие и разгул демократии, дорвавшейся до кормушки. Трендом десятилетия стало тотальное ограбление страны и народа.
Сегодняшний день напоминает обуздание уставшего жеребца. Которому уже всё равно, кто его наездник.
Наши дни впитали в себя два предыдущих периода, чуть перекраивая их на новый лад, как мне кажется, ну или просто вбирая в себя отнюдь не лучшее.
Я могу ошибаться, но сегодня всё так же трудно с гласностью и демократией, однако нет работы и зарплаты. Всё замечательно с ассортиментом магазинов, но цены не позволяют народу покупать выставленное на прилавок. Холодильники в семьях не радуют изобилием в силу высокого процента нищеты. Исчезли бесплатные квартиры, а счета по ЖКХ стали жутким кошмаром. Отсутствие официальной цензуры на радио и ТВ отнюдь не избавляет нас от навязчивой и отвратительной рекламы и засилия ужасных бездарей с тугими кошельками их продюсеров. Скорее наоборот, вовсю пропагандирует безвкусицу. Конечно, нет вседозволенности и аферизма, но кто сказал, что отсутствуют коррумпированность, воровство и нищета?
Три периода моей жизни слились в один. Вобрав в себя далеко не то, на что мне хотелось бы опираться.
Сублимируясь в не очень радужное и не совсем понятное дежавю…
***
Мы изменились…
Возможно, в лучшую сторону. Возможно, в худшую. А может быть, в обе сразу.
Доброта и сострадание всё чаще стали замещаться безразличием и равнодушием. Стремление к правде – поиском компромиссов. Искренняя молитва – показным участием в модных молебнах. Поиск смысла жизни – поиском оправдания собственных поступков.
И вместе с тем, в общей сутолоке бездушных манекенов всё больше стали заметны яркие искры жизни, не вписывающиеся в царящую нынче симфонию серости и безволия.
Конечно, их пытаются погасить. Всеми доступными силами и средствами. Но они упрямо вспыхивают вновь и вновь, словно одинокие маяки, дарящие остальным свет надежды.
Мы продолжаем меняться. Проходя разные периоды взросления. Иногда черствея душой, иногда вспыхивая сверхновой звездой и растворяясь в других.
И упорно не замечаем того момента, когда изменения становятся необратимыми…
***
Как много вокруг людей, которым нравится причинять другим боль. Которые получают извращённое удовольствие от того, что безнаказанно поливают других грязью. Почему безнаказанно? Потому, что всегда скрываются за фейковыми аккаунтами и «левыми» никнеймами, стремясь всячески уйти от ответственности за подлость, которую совершают. К сожалению, в век цифровых технологий это не так уж и трудно.
Такие люди трусы.
Они никогда не выступят с открытым забралом. Никогда не решаться высказать что-либо лицом к лицу. Но гадить в кустах – их излюбленное занятие.
Их оружие – ложь!
И чем она чудовищнее, тем яростнее они её распространяют.
Психологию этих особей понять трудно. Заглянуть в их душу можно, только жёстко подавляя собственный рвотный рефлекс.
Бороться с ними? Бесперспективно.
Это как гидра многоголовая. Отрубишь одну голову – вырастет две новых.
Однако и беспокоится по поводу таких «грязевых ванн» не стоит. Они не причинят вреда живущему в чистоте. И даже брызги не оставят следа на его белых одеждах.
А вот у тех, кто живёт чужой болью, наслаждается ею, – итог один. Они всегда тонут в навозной яме, захлёбываясь собственными нечистотами.
Закон бумеранга, однако…
***
Люди не любят слушать тишину.
Потому что не умеют.
И потому что она их пугает. До озноба. До дрожи в коленках. До состояния панического ужаса.
А ведь тишина может сказать гораздо больше, чем многоголосый шум и какофония звуков. И, может быть, люди боятся именно этого? Той информации, которую не готовы воспринять и усвоить?
Люди не любят слушать тишину.
Потому что не способны расслышать её вкрадчивый шёпот. И оценить невероятную своевременность информационного посыла. И, может быть, это происходит оттого, что этот шёпот напоминает им голос той самой совести, которой почти никогда не удаётся достучаться до человеческого сердца…
***
Люди почему-то наделяют какой-то особенной мистикой ночь перехода между последним днём уходящего года и первым днём грядущего.
Возможно, в этом есть определённый смысл. Ведь людям обязательно нужно верить во что-то хорошее. И
