– Готово, Пин-Ли! – сказала она, закрывая шлюз.

Палуба мощно завибрировала – шаттл отшвартовался от причала. Я отпустил Ратти и Гуратина, и Мензах протиснулась мимо нас к рубке. Шаттл был маленький, с единственной каютой и сиденьями у переборки, боксом с аварийными припасами и гальюном. Однажды я уже летал на такой модели шаттла, когда работал по контракту.

Колено подогнулось, и я рухнул на палубу. Наверное, я слишком сильно снизил чувствительность болевых сенсоров.

– Ратти, ты должен вытащить шрапнель из моего колена, – сказал я.

Ратти склонился надо мной.

– А можно чуть позже? На корабле есть медсистема.

Системы страховой компании уже маячили где-то на краю сети, опознавая меня и желая подключиться. Я добрался до камер шаттла, быстро одолел его систему безопасности и начал уничтожать все записи после того момента, как на борту появилась группа «Сохранения». Ратти был слишком оптимистичен. На корабле компании будет не медсистема, а ремонтный бокс.

– Дело не терпит отлагательств, – сказал я.

Ратти опустился на палубу рядом со мной и крикнул Гуратину, чтобы притащил аптечку скорой помощи.

Пин-Ли присматривала в рубке за ботом-пилотом, а Мензах сидела рядом. В голосовой сети зазвенел сигнал тревоги из портовой администрации.

На лице Мензах отразилась ярость.

– Из порта только что вылетел неизвестный представитель корпорации и идет наперехват.

Пин-Ли грязно выругалась – этих слов не было в моей языковой базе.

– Догадываюсь, что за представитель.

Они решили, что это «СерКриз», но я был уверен, что корабль принадлежит «Частоколу», нанятому «СерКриз». Ратти вытащил из аптечки скальпель и пинцет, вскрыл органическую ткань над поврежденным коленом и достал осколок. Гуратин в это время склонился над его плечом.

Корабль «Частокола» может перехватить шаттл и взять его на абордаж. Чего мне совсем не хотелось, так это призывать на помощь истребитель страховой компании. Чего мне совсем не хотелось, так это попасть в лапы «СерКриз». Два несовместимых желания. Хватит уже тянуть кота за хвост. Я подключился к сети истребителя и установил защищенное соединение.

«Система, прием».

Три секунды я гадал, признает ли меня система. Чуть раньше я установил соединение с ботом-пилотом, но частично путем взлома. А теперь стучусь в парадную дверь. А потом я услышал:

«Принято».

«Идет спасательная операция, клиенты в опасности. Требуется подкрепление».

«Принято».

Бот-пилот шаттла доложил, что истребитель развернулся в нашу сторону.

Пока Ратти доставал шрапнель из моего колена, я следил за сенсорами.

Истребитель ускорился. Не знаю, вел ли он переговоры с кораблем «СерКриз». Но тут сенсоры шаттла уловили всплеск энергии, означающий, что истребитель зарядил орудия. О да, вот это правильные переговоры.

Ратти пытался заклеить дыру в моих органических тканях, но клей не схватывался из-за близости к неорганическому суставу. Я опять протеку.

– Все нормально? – спросил он, заметив мое беспокойство.

Гуратин сел на скамейку и нахмурился, глядя на меня.

– Не очень, – ответил я.

Сенсоры показали, что корабль «Частокола» изменил курс и сбросил скорость. Изображение дернулось – это истребитель подхватил шаттл на лету и плавно развернулся, удаляясь от станции. Шаттл затрясся. Я вцепился в скамейку и начал подниматься на ноги.

– Осторожней, – сказал Ратти. – А не то рана откроется… Ох, прости, кровь еще идет…

– Тебя у нас не отберут. Доктор Мензах не позволит, – сказал Гуратин, не переставая хмуриться.

Когда начал открываться шлюз, появилась доктор Мензах, босая и в ярости. Она сунула свой излучатель Гуратину, и тот спрятал оружие в аптечке.

Как только шлюз открылся, Мензах встала передо мной.

В проеме появилась фигура в силовой броне. Дополненный человек, а не автостраж, но со здоровенным оружием.

Мензах расставила руки в люке, давая понять, что войти внутрь можно только через ее труп.

– Мы застрахованные клиенты компании, а это мой личный консультант по безопасности. В чем проблема?

Из-за спины того, что в броне, высунулся другой член экипажа.

– Доктор Мензах, автостражи не допускаются на борт боевых кораблей, за исключением особых обстоятельств. Это… слишком опасно.

– Сейчас и есть особые обстоятельства, – отозвалась Мензах ледяным тоном.

Никто не сдвинулся с места. Несколько минут, показавшихся получасом, в сети корабля царила лихорадочная активность. А полчаса для меня – это целая вечность. Да, я даже запустил в фоновом режиме сериал. Бот-пилот истребителя из любопытства послал мне запрос. Автостражей никогда не берут на борт истребителей, потому что так и есть, они слишком опасны, нас перевозят в качестве груза на кораблях без вооружения. Боту-пилоту уже приходилось общаться по сети с автостражем во время операций, но до сих пор ни один не садился на борт.

Потом включилась голосовая связь и раздался голос:

– Доктор Мензах, это военспец истребителя. Меня попросили оформить страховку для обеспечения безопасности на борту.

– Что-что? – взъерепенился Ратти. – У нас уже есть страховка.

– Страховка необходима из-за того, что вы собираетесь провести летальное оружие на борт боевого корабля компании, – разъяснил голос.

Да-да, они говорят обо мне. Я бы посмеялся, если бы не протекал.

– Они что, всерьез? – В голосе Пин-Ли прозвучало нечто среднее между гневом и удивлением. – Ладно, не обращайте внимания, это глупый вопрос. Конечно, они всерьез. – Она повернулась к Гуратину, и тот протянул ей сумку. – И сколько теперь хотят эти гниды? – прошептала она.

Она права, иначе как гнидами их не назвать. Не сказать, чтобы я и раньше этого не знал, но теперь труднее было с этим смириться. Я включил приватный канал с Мензах.

«Я могу захватить их корабль».

«Не нужно, мы заплатим», – ответила она.

В этом нет необходимости. Бот-пилот был любопытен и дружелюбен, но он не ГИК и меня не остановит. Я могу захватить систему безопасности корабля, прежде чем человек с такой искушающе знакомой ракетной установкой успеет моргнуть. Могу забрать у него оружие, прежде чем он успеет моргнуть. И мне хотелось это сделать, желание так и сочилось в сеть.

Мензах развернулась и обеими руками схватила меня за шиворот.

– Нет.

Все притихли. Ратти, Гуратин и Пин-Ли, выуживающая из сумки валютные карточки, и люди с той стороны люка, и голос в ретрансляторе. Мне вдруг захотелось посмотреть Мензах в лицо, и я направил на нее камеру шаттла.