— Тогда я тоже буду молчать!

— А вот ты как раз молчать не должен. Ты должен говорить. Итак, повторяю. Где Свят?

Багажник презрительно фыркнул и отвернулся.

— Молчим? — удовлетворенно покачала головой Марина. — Так и будем молчать?

— Да ты и в правду следователь, что ли? — не выдержал Петр.

— Почти!

— Тогда у меня с тобой только один разговор, — Багажник красноречиво провел ногтем большого пальца по шее. — Чик, пук!

— Руки коротки!

Так они еще некоторое время припирались, и в конце концов разговор зашел в тупик.

— Вера, останови машину, — сказала Марина.

— Не могу, — впервые нарушила молчание Вера, — нас Ник будет ждать. Времени в обрез.

— Что это еще за Ник! — взорвался неожиданно Багажник. — Мне кто-нибудь скажет?

— Не скажет! — отрезала Марина. — Пока ты нам не расскажешь про Свята.

— Вера! — Петр опять повернулся к месту водителя. — Это твой любовник? Скажи честно!

— Она тебе ничего не скажет, пока ты не дашь нам адрес или телефон Свята! — закричала в ответ Марина. В голосе у нее уже зазвенело отчаяние.

— Черт побери! Дался же вам этот Свят! Вера, почему ты молчишь? Кто такой Ник?

— Петр, расскажи про Свята, — глухо и по прежнему не оборачиваясь ответила Вера.

— Ну хорошо, хорошо! — сдался Багажник. — У меня голова идет кругом. Прямо сумасшедший дом. Свят это смотрящий Борисо-Глебовского района. Настоящее его имя Силантий Топорков. Кажется, он раньше был священником. Были среди братвы такие слухи. Сейчас тоже помешан на религии. Церкви строит, часовни.

— Так вот почему у него такое прозвище?

— Ну да. Он даже одевается как поп. В рясе ходит и с крестом. В общем, чокнутый. Хотя мне до фене. Каждый по своему с ума сходит.

— Ну да, — согласилась Марина. — Ты картины собираешь к примеру.

— Ага.

— Его адрес?

— У него в Перловке хата.

— Отлично. Телефон знаешь?

— Двести двенадцать, ноль пять, ноль четыре. Теперь вы мне скажите?

— Что?

— Кто такой Ник? Вера, он твой любовник? Почему ты сразу мне не сказала, что у тебя кто-то есть?

— Да ладно, остынь, — прервала Багажника Марина. — Не любовник он ее. Просто товарищ.

— Как так товарищ?

— Ну по работе что ли. Что тебе слово товарищ не нравится? Ну тогда пусть будет коллега. И он ей такой же любовник, как и папе с мамой. Все успокоился?

Багажник действительно успокоился. Даже вздохнул с облегчением.

— На все остальное мне плевать, — пробормотал он.

— Это правильно, — одобрила его Марина. Она взяла мобильник и набрала номер, который ей продиктовал Багажник. — Алло? Это Силантий Топорков?

— Да это я, — ответил ей густой низкий и окающий голос. — Раб божий, крещенный Силантием. Иванов сын.

— Отлично, — обрадовалась Марина. — Я хочу с вами серьезно поговорить, Силантий Иванович.

— А кто ты такая, дочь моя?

— Кто я? Думаю, вам это знать не обязательно.

— Зачем тогда беспокоишь божьего человека, женщина?

— Зачем звоню? У меня деловое предложение. У нас есть сведения, что прошлой ночью, из особняка некоего гражданина Ручкина, вами, или вашими людьми была похищена картина. Это так?

— Обижаешь! В воровстве уличить хочешь? Так ведь воровство это смертный грех. Сказано в Библии: не возжелай чужого осла, раба и жены.

— Он действительно чокнутый! — хихикнула Марина, закрыв трубку рукой. Затем она снова заговорила в трубку. — Ну может быть это было не похищение.

— Конечно не похищение.

— А что же тогда?

— Это было озарение, — ответил Свят. — Голос с небес повелел взять мне это полотнище.

— Ну если голос с небес, — тут же согласилась Марина. — Значит картина все-таки у вас?

— У меня, спаси нас всех господь.

— Аминь! Так вот, я возвращаюсь к моему деловому предложению. Не могли бы вы нам эту картину вернуть?

Марина была уверена, что от такого ее нахальства Свят придет в ярость. Ничуть не бывало.

— Не могу, — спокойно ответил он, — не могу отдать то, что дадено мне Богом.

— Конечно не отдаст, — опять закрыла рукой трубку Марина. — Что он дурак, такие бабки отдавать!

— Какие бабки? — презрительно усмехнулся Багажник. — Видел я эту мазню. Она гроша ломанного не стоит.

— Много ты понимаешь, — в тон ему ответила Марина. — Сейчас посмотрим, сколько она будет стоить. Послушайте, Свят, ничего, что я так вас называю? А сколько вы хотите за картину?

— Деньги для меня мусор. Грязь. Дьявольское искушение. Чур меня!

— Тогда слушай меня, божий человек, — Марина внезапно сменила тон и перешла на ты. — Не хочешь за деньги. Давай меняться.

— Что дашь взамен? — голос Свята сразу стал заинтересованным и не таким тягучим.

— У меня тут твой соперник по выборам.

— Это который?

— Ручкин.

— Багажник?

— Он самый. Ну что там тебе голос с небес, что-нибудь шепчет?

— Не богохульствуй!

Услышав, что говорит Марина, Петр открыл рот и судорожно схватился обеими руками за прутья клетки. Он хотел что-то сказать, но не смог. А Марина продолжала торговаться.

— Так как? Согласен? Больше такого случая не представиться.

— А ты, часом, не подстава ментовская?

— Менты людей не похищают.

— Еще как похищают.

— Ой, да ладно! Учить меня вздумал. Говори быстрее, согласен или нет. Не веришь, твое дело. Мы ведь можем Багажника и Казбеку предложить. А можно и Лаврентию.

— Искушаешь?

— Нет, всего лишь ставлю перед фактом.

— Согласен.

— Вот и ладушки!

— Только место встречи назначаю я.

— Идет. Куда приезжать? К тебе в Перловку?

— А не боишься, женщина? Мыши в мышеловку сами не лезут.

— Я думаю, Бог меня не оставит, — нагло ответила Марина. — Дай слово, что все будет по чести и по совести. Этого достаточно.

— Хорошо, клянусь Богом, что волос с вас не упадет, если вы чисто играете.

— Отлично! Жди нас через час.