– А были и другие случаи? – спросила Белоснежка, не веря своим ушам.

– Ну, когда мне было десять, я украл корону моего отца и попытался продать её на деревенской площади по самой высокой предложенной цене. – Генри издал смешок. – Я сказал отцу, что сыт по горло тем, что он постоянно занят, и хочу, чтобы он бросил работу короля и мы смогли поиграть.

– Шутишь! – Белоснежка разразилась громким хохотом. – Не может быть.

– С одной стороны, его это даже позабавило, – продолжил Генри. – Однако никто из моих братьев никогда не выкидывал ничего подобного. Мама называла меня своенравным. Она говорит, что у меня и сейчас на всё есть своё мнение.

– В этом нет ничего плохого, – заметила Белоснежка. – Жаль, что в последние годы мне не хватало решимости обзавестись своим.

Генри на секунду притих, а затем сказал:

– Ты не знала, что произошло. Ты не должна терзаться, Белоснежка.

– Я знаю, – девушка старалась, чтобы её голос прозвучал бодро. – Прошлое не исправить. Сейчас мне нужно сосредоточиться на том, как я собираюсь изменить будущее.

– У меня такое чувство, что ты непременно найдёшь решение, – сказал ей Генри.

Он прав. Обязательно найдёт. К тому моменту, когда они прибыли к дому гномов, в голове Белоснежки уже зрел план. Воссоединение с друзьями было радостным. Гномы были на седьмом небе от счастья, увидев, что молодые люди живы и невредимы, и узнав, что с королём всё в порядке. К тому же беседа человечков с парой шахтёров – их друзьями по имени Курт и Фриц – прошла успешно. Они предложили собраться всем вместе в их деревне, чтобы обсудить план по свержению королевы с другими жителями. Весельчак настоял на том, что они расскажут обо всём подробнее после ужина.

Все пребывали в таком чудесном настроении, что, закончив ужин, Скромник и Соня вытащили из чехлов свои скрипки и начали играть. Белоснежка, которая не танцевала уже многие годы, соскочила со своего места и пустилась в пляс, присоединившись к Простаку и беззаботно кружа по комнате. Когда Простак устал, Генри встал и предложил ей свою руку. Белоснежка колебалась всего долю секунды, а затем под недовольный вздох Ворчуна приняла приглашение. Сердце принцессы отчаянно колотилось при каждом повороте тела в танце, и она изо всех сил пыталась не отводить взгляда, краснея всякий раз, когда Генри смотрел на неё. Но вскоре девушка так увлеклась, что позабыла о волнении и полностью отдалась моменту. Когда Скромник и Соня заиграли другую мелодию, Ворчун прервал всеобщее веселье:

– Пора заканчивать праздник! Мы пока что не победили! – загремел он. – Нам всё ещё предстоит остановить королеву! – Он посмотрел на Белоснежку и Генри: – Расскажите, что вам удалось узнать.

– И как поживает король Георг? – добавил Скромник.

Белоснежка мягко улыбнулась, и её бледные щёки засияли, освещаемые пламенем очага:

– Он в добром здравии. – На лицах человечков появилось облегчение. – Увидев его, я почувствовала себя так, словно не было всех этих лет, и в то же время ощутила, как много воды утекло. Отец очень тоскует по королевству, но на нём заклятие, препятствующее тому, чтобы он мог переступать его границы. – Она пересказала историю о жестоком коварстве королевы, которую ей поведал Георг, а затем сообщила друзьям о волшебном зеркале.

– Твоя мать показала тебе, где его искать, в твоём сне? – Умник почесал подбородок. – Любопытно.

– Это почему? – спросил его Весельчак.

– Словно она пытается помочь Белоснежке вернуть то, что принадлежит ей по праву, даже находясь в другом мире.

Белоснежке такая мысль понравилась, и она надеялась, что это в действительности было так. Принцесса ещё никогда не чувствовала себя ближе к матери, чем на прошедшей неделе. Она отдала бы всё, что угодно, чтобы мама снова была с ней. Если с её стороны это была попытка помочь, тогда дочь с благодарностью примет её помощь. Она посмотрела на Генри:

– Думаю, мне также стоит рассказать им о том, что случилось с мамой. – Генри печально кивнул.

Друзья были убиты горем, услышав о том, что королева вероломно отравила Кэтрин. Но помимо этого, рассказ лишь усилил их желание дать Ингрид отпор.

– Должно быть, зеркало – источник её тёмной силы, – заключил Ворчун. – Кажется, она на нём помешана. Если она не хотела, чтобы Белоснежка приближалась к этому предмету, он, вероятно, довольно могуществен.

– Звучит опасно, – заметил Скромник.

– Звучит так, словно она одержима им, – добавил Умник.

«Одержимая, помешанная, завистливая – все эти слова характеризуют тётю, а зеркало, по всей видимости, усилило её худшие качества, словно...» – догадки принцессы нуждались в стороннем мнении, и она спросила:

– Умник, как ты думаешь, возможно, чтобы человек и предмет стали единым целым?

– Что ты хочешь сказать? – уточнил Умник.

– Кажется, королева полностью отдалась власти зеркала, – объяснила Белоснежка. – Быть может, оно даже даёт ей указания.

– Не пытайся её оправдать, – предостерёг девушку Ворчун. – Все эти злодейства – дело её рук!

– С этим я не спорю, но ей, вне всякого сомнения, помогали, – ответила Белоснежка. – Возможно, причина, по которой она так привязана к зеркалу, заключается в том, что без него она нежизнеспособна. Предмет даёт силы ей, а она, в свою очередь, ему, – предположила принцесса. – Если это так, погибни кто-нибудь из них, и другому не жить.

Значит ли это, что если они уничтожат зеркало, то вместе с тем убьют и королеву? Белоснежка всё ещё не могла примириться с мыслью, что власть она может получить только ценой жизни тёти. Разве поступив таким образом, она не опустится до её уровня? Должен быть другой способ.

– Белоснежка может оказаться права, – согласился с девушкой Генри. – Я слышал, что тёмные волшебники и ведьмы заключают части своей души в наиболее ценные для них предметы.

– Вот почему нам необходимо выкрасть зеркало, – заявила принцесса. – Мы пригрозим королеве, что уничтожим его, если она не подчинится нашим требованиям. У неё не останется иного выхода, кроме как покинуть дворец и снять с отца заклятие, чтобы он смог вернуться домой, в обмен на этот предмет.

– Нельзя допустить, чтобы эта вещь продолжала существовать в нашем мире! – Ворчун сейчас говорил в точности, как отец Белоснежки. – Его необходимо уничтожить.

– Но это может убить королеву! – заметил Весельчак.

– И что? – парировал Ворчун. – Подумай обо всех тех людях, которых Ингрид пыталась убить. Она чуть не убила Белоснежку!

– Но... – попробовал было вновь возразить Весельчак.

– На данный момент нам следует сосредоточиться на том, как добраться до этого зеркала, – заметила Белоснежка. – Возможно, только заполучив его в свои руки, мы вынудим королеву освободить моего отца из оков проклятия.

– Что ты собираешься делать? – спросил Соня, зевая. – Направишься прямиком в замок и просто снимешь его со стены?