Нефертити назвала это место вслух:

— Руины Анкх Тауи.

— Третий камень времени спрятан там, — твердо сказал Джейк. — Думаю, он находится в пирамиде. Отправляемся немедленно.

Принцесса сложила руки на груди:

— Путь в Анкх Тауи закрыт. Ветер слишком силен. Он несет тучи песка, сдирающего плоть с костей. Многие пытались, но никому не удалось пересечь границы Великой бури.

— Нам удалось. — Джейк захлопнул крышку часов и поднял их высоко над головой. — Это Ключ ко времени. Он перенес нас сюда через Великую бурю. Мы должны довериться ему снова. Я уверен, часы помогут. Иначе с чего бы стрелке показывать именно туда?

— Эта ведьма, если ее не остановить, весь Дешрет обратит в камень! А чтобы ее остановить, нам нужно поднабраться сил. Одного камня Джейка недостаточно, — серьезно проговорил Пиндар. — А если третий камень попадет в руки не к нам, а к этой Хеке…

— Наш народ обречен, — закончила за него фразу Нефертити.

Она долго думала. А потом кивнула:

— Я велю капитану проложить курс к Анкх Тауи.

— А он согласится? Ты сможешь убедить его? — спросила Марика.

Вопрос этот безмерно удивил Нефертити. Принцесса гордо выпрямилась:

— Я дочь Славы Ра. Я приказываю, он повинуется.

Широкими шагами, с гордо поднятой головой она покинула каюту, не забыв с грохотом прихлопнуть за собой дверь.

— Классная девчонка, правда? — восхищенно произнес Пиндар.

Бачуюк в ответ только вздохнул и закатил глаза.

Вернувшись к столу, Джейк уперся в него кулаками. И долго смотрел на карту.

— Все, абсолютно все указывает на Анкх Тауи. Более того, даже судьба моей матери связана с этим городом.

— И судьба нашей земли, — добавила Марика. — Судьбы Калипсоса и Дешрета сплетены.

Эти слова напомнили Джейку о вопросе, который не давал ему покоя с тех пор, как он увидел мамино лицо на мозаике.

— А почему местные решили, что моя мать из Калипсоса?

— Может, она появилась здесь вместе с людьми оттуда? Ну, как мы с тобой.

— Но когда я расспрашивал старейшин Калипсоса, все единодушно ответили: никто моих родителей не видел и ничего о них не слышал!

— Анкх Тауи обратился в руины сотни лет назад, — сказала Марика. — Если твои родители попали в Калипсос столь давно, об их появлении могли просто забыть. А летописи могли затеряться.

Но Джейк отказывался принимать такую версию событий. Забыть его родителей? Да разве такое возможно? И он живо припомнил их — так живо, словно они вот-вот войдут в каюту. Впрочем, я же их сын, сказал он себе. Я помню, другие — нет. Это естественно…

Но Бачуюк тоже отмахнулся от слов Марики.

— Уры всегда жили в долгом времени. Не как вы. Мы бы помнили.

Но что же тогда могло произойти? Похоже, Джейк столкнулся с очередной тайной — тайной, которую еще предстояло разгадать. И он снова посмотрел на карту. До прибытия в Анкх Тауи стоит побольше разузнать о городе. Надо бы отвести в сторонку Нефертити и хорошенько расспросить. Пусть напряжет мозги, это невредно.

Пиндар подошел поближе и обеспокоенно заметил:

— Слушайте, а вдруг это чудище до сих пор там и живет? Ну, в Анкх Тауи?

— Сфинкс-то?.. — пробормотал Джейк.

И припомнил огромное крылатое чудище на мозаике. Ну да, сфинкс. Который и выдохнул из пасти Великую бурю, и разрушил город.

— Не знаю, — задумчиво продолжил он, — может, это просто легенда. Египтяне поклонялись сфинксам. В моем мире до сих пор сохранилась статуя одного из них.

— А что это такое? — поинтересовалась Марика.

— Ну, обычно это животное, лев чаще всего. Но с головой человека. Правда, иногда его изображают как змею с когтями. Или с крыльями. Ну или без крыльев. В общем, как-то так.

Пиндар сглотнул, словно собираясь расстаться с завтраком, и плюхнулся на койку.

— Да, кстати, египтяне не единственные, у кого есть легенды о таких чудищах, — продолжил Джейк. — Про них по всему миру рассказывают. Но больше всего в Греции.

Пиндар насмешливо протянул:

— Ну конечно, греки. Куда ж нам без этих всезнаек!

— А что про них рассказывают в Греции? — спросила Марика.

— Ну, согласно греческим мифам, огромный сфинкс нападал на путников, идущих в Фивы.

Марика задумчиво кивнула:

— Ну прямо как сфинкс в Анкх Тауи…

— Да. Сфинкс задавал путнику загадку. И если путник отгадывал, чудище пропускало его в город. А если нет, то душило и пожирало.

— Чудесно… — пробормотал Пиндар.

Девушка досадливо махнула рукой: помолчи, мол, не мешай.

— А что это была за загадка?

— Ну, в разных историях приводятся разные загадки. — И Джейк нахмурился, пытаясь припомнить самую распространенную версию легенды. — Вот! Вспомнил! Что за существо ходит на четырех ногах с утра, на двух в полдень, на трех — ближе к вечеру… и… чем больше у него ног, тем оно слабее?

И Джейк оглянулся — ну что, отгадаете? Все молчали, и он уже готовился подсказать ответ, как вдруг Бачуюк показал пальцем:

— Да это же ты! Или мы. Мы ползаем на четвереньках, когда маленькие, ходим на двух ногах в расцвете сил и опираемся на посох или клюку — вот тебе и третья нога, — когда старимся!

— Ух ты! Правильно! — воскликнул Джейк. — И чем больше ног — как у ребенка или у старика, — тем человек слабее!

Марика в восторге захлопала в ладоши:

— Ой, а расскажи что-нибудь еще!

Джейк знал, что есть еще одна загадка, ведь он же читал в мифах… Порывшись в памяти, наконец-то вспомнил:

— Вот. Жили на свете две сестры. Одна родила другую, а другая родила первую. Кто это?

Пиндар скрестил руки на груди и мрачно заметил:

— Не знаю и знать не хочу. Просто извращение какое-то.

Джейк посмотрел на Бачуюка. Тот долго хмурился, морщил лоб. Но потом и ур сдался и пожал плечами.

И тут же предположил:

— День и ночь?

Марика улыбнулась:

— День переходит в ночь, а ночь становится днем.

Пиндар возмутился:

— Да вы все заранее небось знали! Так нечестно!

Однако Бачуюк совсем не выглядел довольным, напротив, на его лице читалось сплошное расстройство.

— Что не так? — тихо спросил Джейк.

— Загадки, — ответил юный ур. — Обе загадки связаны со временем. С тем, как оно течет.