– Но что же послужило причиной для разрыва?

– Самая банальная вещь. У мужа появилась другая женщина.

– Вот как?

Подруги переглянулись. А ведь Света уверяла, что она познакомилась с Горшковым, когда тот был уже одинок, жена уехала в Германию, назад упорно не возвращалась. Мужчина был все равно что холост. Хотя официально брак еще не был расторгнут, но супруги прекратили всякие супружеские отношения. Да и просто общение между ними тоже свелось к нулю. Любой суд счел бы это достаточным основанием для официального развода.

Но если не Света послужила причиной разрыва Горшкова и Анастасии, то кто же была та женщина? Кто увел мужа у Анастасии? Кто заставил порядочного Горшкова делать такие непорядочные поступки? Видимо, было в этой истории еще что-то такое, чего подруги пока что не знали. Им очень хотелось добраться до истины, и девушки поклялись: они не отстанут от Анастасии, пока не выяснят у нее еще хоть что-нибудь дельное.

Движимые этим стремлением, они помогли Анастасии добраться до отделения, где ее с удовольствием принял следователь Померанцев. Увидев жену Горшкова, он повеселел и забыл про грузовик с фальшивыми номерами.

– Где же вы были все это время, уважаемая? – кровожадно сверкнув глазами, спросил он. – У нас тут такая заварушка, а вы где-то пропадаете.

– Я не пропадаю. Я просто не знала, что нужна вам.

– Ну да, ну да. Уехали, адреса своего не оставили. Очень предусмотрительно.

И Померанцев закрыл дверь кабинета, так что подругам уже не удалось ничего больше услышать. Они подождали Анастасию на улице, пока длилась ее встреча со следователем. Артур также поехал с ними, и теперь он шагал взад и вперед перед отделением.

– Если что, я выйду и прямо скажу следователю, что эта женщина со мной была! – выпалил он, когда Анастасия скрылась в кабинете следователя.

И он, и девушки были искренне рады, когда после почти часовой беседы с ним женщина вышла из отделения без наручников. Вот только сама Анастасия счастливой отнюдь не казалась.

– С меня взяли подписку о невыезде, – невесело произнесла она. – Впрочем, следователь мне объяснил: в моем положении уже и это неплохо.

– Главное, вы свободны.

– Да и какая разница? Ведь я все равно не собираюсь никуда уезжать.

– Вас не арестовали, значит, все прошло благополучно.

– Да. Наверно. В конце концов, меня ведь могли засунуть за решетку. И раз этого не произошло, все прекрасно.

Но неожиданно Анастасия расплакалась. Слезы полились у нее из глаз просто градом. Но утешать ее бросились отнюдь не подруги, а Артур. Мужчина проявил удивительную, совсем ему несвойственную расторопность, мигом оказался возле плачущей женщины и принялся утирать ее слезы своим носовым платком.

– Ну, ну, – успокаивающе гудел он, – все будет хорошо. Просто замечательно. Не надо плакать. Такой красивой женщине не идет, когда у нее красные глаза.

Как ни странно, это возымело свое действие. Анастасии удалось взять себя в руки. Она выпрямилась, вернула мокрую тряпицу Артуру и решительно произнесла:

– А сейчас я хочу поговорить с моим мужем. Можно это осуществить? Мне надо ему очень многое сказать!

– Мы не знаем, в сознании ли он.

– Все равно мне надо его увидеть. В этом деле много мне непонятного. Я хочу разобраться!

Узнав, что Анастасия хочет ехать к своему мужу, Артур неожиданно помрачнел и «вспомнил», что у него есть какое-то экстренной срочности дело.

– С самого утра должен был в одно место съездить. Караул! Забыл! Я страшно подвел тех людей.

Но подруги посмотрели ему вслед с большим подозрением. Про это «крайне важное и срочное» дело Артур благополучно не помнил все те часы, что провел с женщинами, а тут вдруг вспомнил. Да ему просто не хотелось везти Анастасию к ее мужу. Артур ревновал понравившуюся ему женщину, но не пустить к законному пока что супругу не имел никакого права.

Так что в больницу девушки приехали уже без почетного эскорта. Узнав, что к пациенту прибыла его законная супруга, вернувшаяся по такому случаю из Берлина, врачи разрешили Анастасии немного поговорить с мужем. О чем была беседа, подруги не слышали, но Анастасия вышла от Горшкова вся в слезах.

– Он вас обидел?! – кинулась к ней Кира. – Ну, я ему…

– Он в гипсе!

– Плевать на гипс! Я ему и по гипсу так надаю!

– Не пущу!

Кира уже готовилась отпихнуть заступающую ей дорогу Лесю в сторону, но Анастасия замахала руками:

– Нет, нет, девочки! Я совсем не расстроена, даже наоборот.

– Наоборот?

– Лешка просил у меня прощения. Сказал, что не должен был затевать этот развод и тем более делить имущество. Он считает, что авария была ему знаком свыше. Он не должен выступать против меня.

– Он снимает все имущественные требования в отношении вас? – быстро осведомилась Леся.

– Пока нам не удалось обсудить все детали, но Леша раскаялся в своем поступке, и это самое главное!

Анастасия была счастлива, но подруги не могли с такой же легкостью разделить чувства женщины. Это сейчас Горшков слаб, разбит недугом и находится на больничной койке. Под впечатлением недавней аварии, когда он чуть было не оказался по ту сторону земного бытия, он мог пообещать Анастасии что угодно. Мог раскаиваться и даже просить прощения. Но как поведет себя Горшков, вновь встав на ноги и немного забыв о том, какого страху он натерпелся?

Однако Анастасия радовалась, словно птичка.

– Всегда знала, что Леша в глубине души хороший человек. Порядочный. Да, у него было временное помутнение, но теперь все прошло. Он вновь стал самим собой. Это Курилкин плохо на него влиял!

Но подруги что-то сомневались. Невозможно оказать на человека столь сильное влияние, если он сам этого не хочет.

Так и получилось, что до самого вечера они мотались вместе с Анастасией по ее делам. За это время они успели хорошо узнать эту женщину. И первоначальное впечатление, что Анастасия не могла никого убить, с каждой минутой находило новые подтверждения. Анастасия была добра, хотя удивительно рассеянна и мечтательна. Она видела в людях исключительно хорошее, а плохого либо не видела вовсе, либо даже в плохом умудрялась разглядеть что-то светлое.

– Славная тетечка, – сказала Кира, когда они наконец простились с Анастасией у ее дома.

– Клуша немножко.

– Родители у нее были властные, вот и сломали характер своей дочки.

– Сама от рождения небось размазней была.

– Что ты говоришь, она очень хорошая!

– Хорошая-то хорошая, а постоять за себя совсем не умеет. Если бы кто-то не избавил ее от Курилкина и не вразумил Горшкова, пустили бы эти двое бедную женщину по миру. А то и вовсе в психушке бы заперли. Ты же слышала, у них был план признать ее недееспособной. А что это может означать? Анастасия не калека, не выжившая из ума древняя старушка, которая нуждается в круглосуточном присмотре. Она сильная и физически здоровая женщина. И если ее признать недееспособной, то лишь потому, что она чокнулась, сошла с ума, психически неадекватна. А таким людям место в специальных заведениях. Можешь не сомневаться, следующим шагом, на который Курилкин уговорил бы Горшкова, было запереть Анастасию в дурке.