– Нет, ушёл, Иосиф Виссарионович. Он ведь профессионал. Ищем, может, повезёт.

– Давай в подробностях, что там было в сберкассе.

Берия коротко рассказал со слов очевидцев и под конец добавил:

– А нам, паршивец такой, машину подарил. Я её в отдельный батальон погранвойск отправил, там грузовиков не хватает. В остальном всё точно, миллион с хвостиком, получается как раз на десять истребителей. Он ещё и в редакции газет позвонил и красочно описал свой поступок, но звонил якобы инкогнито. Предложение его меня заинтересовало, пожертвования граждан в Фонд победы – отличная идея, её можно развить. Газеты и радио помогут. Доклад об этом у меня с собой.

– Нужно только организовать этот фонд, – задумчиво пробормотал Сталин, изучая доклад. – Но ты прав, идея замечательная, и нужно её развить. Добавлю, можно поручить это товарищу Калинину, думаю, он справится. Действуй, – кивнул Сталин.

В последнее время Оракул-1 их мало интересовал, разве что своими действиями, отчеты о которых поступали с фронтов и из тыла немецких войск от разведчиков и подпольщиков. Об уничтожении лётного состава двух полков уже все были наслышаны. Причина такого охлаждения была в том, что появился Оракул-2, причём не относящийся к Посредникам. Когда он услышал об этих Посредниках, был сильно удивлён. Главное, что он подтвердил всё написанное в письмах Оракула-1 и даже продемонстрировал вещественные доказательства, в том числе книги.

– Как там Михаил?

– Гуляет со своими по парку, уток в пруду кормят. Охрана усилена в три раза. Вечером продолжим общение. Его эти ЖК-телевизоры – отличная штука. Я уже десяток фильмов посмотрел.

– Организуй и мне просмотр.

– Уже всё готово, осталось только доставить сюда оборудование.

– Тогда вечером, – кивнул Сталин, и они обсуждили, что ещё получить с Оракула-2, и как это применить. Ведь Оракул-2 будет с ними слишком короткое время, но задержать они его не могли согласно договору о сотрудничестве, поэтому изучали списки того, что тот может им предложить на обмен.

Следующим утром я посетил рынок и небольшую столовую и направился в библиотеку продолжать работу. Ночевал не в детском саду, как планировал. Прошлым вечером мне приглянулась молоденькая библиотекарша, что заводила на меня учётную карту читателя, и я за несколько часов лёгкими разговорами и улыбками втерся к ней в доверие и умудрился в одном из помещений её соблазнить. Та, видимо, сама не понимала, как это у меня получилось. Потом мы поехали в ее комнату в коммуналке и там продолжили знакомство. А утром расстались. Маша направилась в библиотеку, а я, с трудом скрывая довольную улыбку – ох, и поскрипели мы кроватью на радость соседям! – направился на рынок. Нужно было купить подарки Марии. Похоже, та сожалела о том, что наделала, я всё же считался ещё ребёнком – ха! Вот и нужно её задобрить и намекнуть, что не против дальнейших встреч.

К сожалению, девушка, отведя меня в то помещение, где я впервые её поцеловал, непреклонным тоном сообщила, что ночь была ошибкой и больше этого не повторится. Но подарок – нашейный шёлковый платок – взяла, значит, шанс у меня был. Нужно дать ей время, так как в этой утехе я превзошёл себя, и было видно, что поразил девушку. Мужчины у неё, видно, были, есть с чем сравнивать. Ничего, переночую сегодня в детском садике, уже присмотрел один такой, но честно говоря, жаль. Одной конфеткой я не наелся после месячного голодания, мне пару недель нужно, чтобы слегка притушить топку страсти. А так, честно говоря, ещё хуже стало. Даже сейчас пишу письмо Сталину, а у меня эротические воспоминания и стоит колом, из-за стола встать не могу.

Несмотря на фантазии, я всё же плотно работал, практически не перерываясь, лишь к обеду ко мне подошла Маша с кипой свежих, ещё пахнущих типографской краской газет.

– Саша, вот, как ты просил, вся подборка газет на сегодня, – она положила эту кипу на край стола и с интересом осмотрела разбросанные по нему листы. – Что это?

Посмотрев на рисунок, в который она тыкала пальцем, я пояснил:

– Внешний вид трёх единиц бронетехники, техописание на обратной стороне. Тут рисунки БМП, БТР и БРДМ.

– А для чего это?

– Книгу о будущем хочу написать, вот готовлю макет.

– О-о-о, – протянула та, распахнув прелестные глазки и открыв очаровательный ротик. – Пойду в буфет схожу, чая тебя принесу. Что будешь, конфеты или печенье?

– Кексы, – тут же ответил я. Мне уже удалось их оценить, и я был в восторге.

Я искоса проводил взглядом ушедшую Машу. За столом библиотекаря осталась женщина постарше, и я приступил к изучению газет. В пяти из шести было сообщение о вчерашнем происшествии в сберкассе, причем в трёх – на первой полосе. Корреспонденты отлично поработали. Сообщали, что даже подростки несут сбережения для помощи воюющим войскам, и, мол, даже сам товарищ Калинин взял этот вопрос под контроль, пообещав, что десять истребителей, выпущенные на мои деньги, обязательно попадут на фронт и на каждом будет дарственная надпись. Также Калинин пригласил прославившегося на весь Советский Союз Артура Александрова в Кремль для получения государственной награды за весомый вклад в развитие государства. Намёк был ясен, но я на него реагировать не собирался. Как я уже говорил, встреча с представителями власти меня не интересовала.

А насчёт славы на весь Союз, хотя газеты вышли сегодня, это было правдой, и узнал я об этом из тех же газет. Оказывается, обо мне вчера по радио сообщили, а я и не слышал!

Закончив запланированное на сегодня, на что ушло около часа, я не забыл попить чая со ставшими моими любимыми кексами, собрался и покинул библиотеку. Вещи отнёс к себе на склад, там переоделся под простого дворового паренька и, забрав велосипед, босиком с закатанными до колен штанинами покатил в центр города к той самой сберкассе.

Всё же моя чуйка не подвела, шныряли-таки у сберкассы агенты немцев. Им нужно было добыть моё внешнее описание, и они очень старались. Приметил я уже третьего подозрительного мужика за последние полчаса. Сперва моё внимание привлекла «эмка», которая остановилась на соседней улице. Сберкасса находилась рядом с перекрёстком, и я со своего наблюдательного пункта всё видел. Из машины вышел водитель, хотя внутри явно кто-то оставался, и направился к толпе у сберкассы. Это были зеваки, которые расспрашивали других таких же зевак, что тут вчера происходило. Покрутившись среди этой толпы, но не заходя в здание, шоферюга вернулся к легковушке, чем и привлёк моё внимание. Быстро скатившись с чердака четырёхэтажного дома в подвал, я резанул верёвки на руках одного из одиннадцати мужчин и трёх женщин, что там сидели связанными, сообщил, что они могут работать, и выбежал на улицу. Забрал прислонённый к забору велосипед и поехал следом за «эмкой», она как раз проезжала мимо подворотни, из которой я вырулил. Это был жирный гусь, я чувствовал.

За весь день я поймал трёх агентов немцев и одиннадцать агентов милиции и госбезопасности, двое были в штатском. Перед уходом я как раз освободил одного из таких. Все были связаны стропами от немецкого парашюта и с кляпами во рту. В общем, провел я допрос всем, быстро вычислив, кто есть кто, а так как сидели они в одном подвале, то после моих допросов знали всё друг о друге, а я умел вытащить правду. В общем, агентами немцев была местная шушера, пусть госбезопасность с ними работает, мне они не интересны, поэтому я и направился за «эмкой». Мне нужен агент глубокого залегания, которого подняли на мои поиски. Надеюсь, я не ошибся и передо мной едет именно тот, кто нужен.