Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я оценила метафору, хотя меньше всего ждала услышать подобное сравнение из уст шофера. Мы с Нейтом не особо общались все это время, и его комментарий по поводу семейной жизни Эша и Анджелики меня заинтриговал.
– Ужасная трагедия – то, что случилось с Анджеликой, – попробовала я вызвать его на продолжение разговора. Нейт мгновение помедлил, потом кивнул.
– Так она была похожа на ураган? – подсказала я.
Он покачал головой:
– Их отношения. Сидели на заднем сиденье и ругались напропалую… потом мирились. И снова ругались.
Я вспомнила, что сказал Эш, обнаружив меня утром в спальне Анджелики, и закрыла глаза, отгоняя сцены с их участием, неважно, в постели или во время ссоры. Потом вспомнила статью из университетских архивов, свои чувства, когда увидела спальню, которая много месяцев стояла нетронутой. И исполнилась решимости узнать об Анджелике, о ее жизни и смерти как можно больше.
– Что она была за человек? – спросила я Ней-та. – Вне отношений с Эшем.
Нейт ответил не сразу.
– Они с Эшем были совершенно разные, – наконец произнес он. – Вы знали, что она не из богатеньких наследниц? – Я отрицательно покачала головой, хотя на самом деле знала. – Но после нескольких лет замужества стала одной из них.
– И что это значит?
Он пожал плечами.
– Блестящей… и крайне несчастной. – Какое точное определение для любого, кто оказался в сфере влияния Эша… Я согласно кивнула. – Под конец они ссорились не переставая, – добавил Нейт. – Я побился бы об заклад, что грядет громкий и чрезвычайно затратный развод – но тут она внезапно умерла.
Она внезапно умерла.
Чарли упоминала слух о том, что Анджелика собиралась предложить издательствам какую-то книгу. Мне казалось, что доброта и готовность защищать – в характере настоящего Эша, но когда дело доходило до семьи, эта готовность превращалась в манию. А что, если Анджелика обнаружила те самые фамильные скелеты в шкафу, о которых упомянула Роуз? Эш ни за что бы этого не допустил – не допустил бы публикации подобной книги после их развода.
Но прежде чем я успела еще что-то спросить, на подъездной аллее, в зареве мигалок и вое сирены, появилась пожарная машина – хотя Нейт вроде бы уже сообщил, что пожар потушен.
Глава 34
Несколько часов спустя, когда пожарные объявили, что опасности больше нет, Клара и Эш все еще не вернулись из больницы, а я совершенно вымоталась. Еле волоча ноги, я побрела к гостевой комнате сквозь анфиладу темных пустых коридоров, никуда не сворачивая, хоть и знала, что дом пуст.
Страницы рукописи лежали на кровати, как я их оставила. Я успела дочитать почти до конца и очень сильно сомневалась, что на оставшихся страницах найду подсказки к плану будущей книги. Но об этом, об Эмилии, Эше, Анджелике или Ребекке я подумаю завтра. Зевнув, я собрала листы обратно в стопку, легла и, включив телефон, осознала, что совершенно забыла о сообщении от Ноя. И вот, увидев три пропущенных звонка и еще три сообщения, лишь мгновение помедлила, прежде чем нажать кнопку вызова.
– Ливви, – отозвался он слегка перехваченным голосом, словно говорил на бегу, но я-то знала, что в колледже Ной ненавидел бег так же сильно, как и я, и ни о какой вечерней пробежке речи не шло. – Слава богу, я уже собирался вызывать спасателей.
– Прости. Мы ужинали, и тут случились небольшой пожар, суматоха.
– Черт, ты в порядке?
– В полном. – Не могла же я сказать, что на фоне прочих событий этого дня пожар казался бытовой мелочью. – Ну, немного поволновалась, – добавила я. – Но я поставила телефон на беззвучный режим и вот только что вернулась к себе и увидела твои звонки и сообщения. Что там у тебя?
Несколько секунд Ной молчал, и я слышала его тяжелое дыхание на другом конце линии.
– Я выяснил, почему она показалась мне знакомой, – наконец произнес он.
– Клара? Я же сказала, что она тут работает.
– Да нет же. Анджелика Эшервуд.
Я вспомнила слова Нейта об урагане, о том, как Анджелика превратилась в блестящую и несчастную леди Эшервуд. Ной знал и ее? Я подскочила на постели.
– Ого, рассказывай.
– После того, как ты ушла, я устроил прямо археологические раскопки и в одной из статей обнаружил ее девичью фамилию – Питерс – и упоминание, что она закончила Брауновский университет. – Ной замолчал, словно давал мне время осознать, но я не поняла, к чему он клонит.
– И-и-и… что с того?
– Мы тоже его закончили.
– Как и миллион других людей. – Я еще произносила эти слова, но уже вспомнила, что, читая о смерти Анджелики, отметила, что мы ровесницы. – Но по учебе мы с ней не пересекались.
– А вот и нет, – возразил Ной. – И пересекались мы оба. – Я слышала слова Ноя, но их подоплека до меня не доходила. – Естественно, тогда ее звали не Анджелика Эшервуд, и после того как я узнал ее девичью фамилию и то, что она училась в Брауновском университете, я раскопал свой выпускной альбом.
Выпускной альбом? Конечно, у меня от горя тогда временами мутилось в голове, но забыть, что у нас был выпускной альбом?..
Сейчас голова у меня тоже была не самая ясная, поэтому я повторила:
– Я все еще не понимаю.
– В общем, я листал альбом, пока не нашел ее. Мы с тобой знали ее не как Анджелику Эшервуд или Анджелику Питерс, а как Анджелу Питерс. Вспоминаешь?
Я покрутила это имя в голове, и оно правда показалось мне смутно знакомым. Возможно.
– Я не уверена, – сказала я.
– Весенний семестр на последнем курсе. Когда у… – Он умолк. Когда умерла твоя мама. Семестр, во время которого я жила как в тумане, а Ной заботливо помогал мне сдавать зачеты и проверочные работы. Я практически ничего не помнила из этого времени, кроме того, что Ной всегда был рядом и поддерживал меня – в том числе и в самом прямом смысле. Я благополучно отучилась – судя по тому, что не вылетела из колледжа, – в мае