Джеймс ухмыльнулся:

– Значит, вот как?

– Да, вот так.

Ребекка приподнялась на цыпочки и поцеловала его в губы. Джеймс ответил на поцелуй, но без прежнего пыла.

Он рассматривал ее, словно оценивал и что-то для себя прикидывал. Наконец он произнес:

– Вы уже не сможете вернуться завтра домой.

– Я и не вернусь.

– Если вы попытаетесь, я вам помешаю.

– Вам не придется этого делать.

– И буду удерживать вас даже против вашей воли.

– Отлично.

– Если вы скажете «да», это уже навсегда. Вы понимаете?

– Я понимаю.

Ребекке казалось, что она стоит на краю обрыва, такого высокого, что дна не видно. Она уже готова прыгнуть, и сердце ее колотится как от ужаса, так и от возбуждения. Возможность свободного полета, возможность стряхнуть с себя все, чем она была раньше, внезапно показалась единственно правильной.

Она всегда следовала правилам, всегда делала то, что ей велели. И чем все это закончилось? Она по собственной воле ушла из дома, впервые в жизни, без денег, без одежды, и вернуться ей было некуда. Если она свяжет свою судьбу с ним, то станет новым, другим человеком.

А когда все закончится, чем она станет? Кем она будет?

– Пошли со мной, – приказал Джеймс.

– Куда?

– В мою квартиру наверху.

– Зачем?

– Мне нужны гарантии, что вы не уйдете.

Ребекка просунула свою руку в его ладонь и вышла с ним в коридор.

«Глупая девчонка!» – думал Джеймс, дрожа от ликования. Настолько глупа, что доверяет ему. Он может сделать с ней все, что угодно, – может даже убить и утопить труп в Темзе – и его никогда не станут подозревать и не поймают.

Должно быть, случилось нечто страшное. Но Джеймс решил не гадать, что это могло быть. Ребекка клянется, что со Стэнтоном все кончено, но Джеймс в это не верил. Этот осел слишком тщеславен, чтобы отпустить ее, поэтому Джеймс намеревался действовать по своему плану.

Когда интрижка с Ребеккой окончится, Стэнтон ее не захочет – да и ни один мужчина, – но Джеймс запретил себе жалеть ее. Она жила чудесной и правильной жизнью и сама от нее отказалась. Ради него! Как это смехотворно! Как истерично!

Она слабоумная? Или сумасшедшая? Или просто чрезвычайно наивна? Ей никогда и в голову не приходило, что у Джеймса могут быть свои скрытые мотивы, что его намерения могут быть отнюдь не благородными, но она еще узнает, каким непорядочным может быть мужчина.

Они дошли до его квартиры, и Джеймс запер двери – не потому, что волновался, как бы кто-нибудь не вошел, а для того, чтобы Ребекка поняла, что оказалась почти в заключении и не сможет уйти, пока он ей не разрешит.

Джеймс провел ее через гостиную прямо в спальню и запер дверь. Внутри было темно – солнечный свет не попадал в эту комнату, поэтому Джеймс зажег свечу. Он хотел видеть Ребекку. Он хотел видеть все.

Ребекка пыталась вести себя храбро. Сердце у нее колотилось, а жилка на горле трепетала. Она так много наобещала у него в конторе, но сейчас, когда миг настал, сумеет ли все это выполнить?

– Зачем вы привели меня сюда? – сумела она спросить задушенным голосом.

– Как я уже сообщил, мне подавай или все, Или ничего.

– Но я не понимаю, что вы имеете в виду.

– Я тебе покажу.

– Мы будем делать то, что… делают муж с женой?

– Да.

– А почему?

– Это единственный способ, которым я могу вас… тебя удержать. – Он подвел девушку к постели. – Ты думаешь, что лорд Стэнтон не станет тебя разыскивать, но если ты ошибаешься?

– Не ошибаюсь.

– Но если станет? Или твоя семья?

Это предположение было более вероятно, и Ребекка нахмурилась:

– Моя сестра поднимет большой шум.

– Ребекка, если ты будешь обесчещена, они от тебя откажутся, и ты будешь принадлежать только мне. Они не будут предъявлять на тебя права.

– А вы… ты женишься на мне после того, как мы… мы…

Джеймс посмотрел на нее и не задумываясь солгал:

– Завтра мы отправимся в Шотландию. В моей самой быстрой карете.

Ребекка изучающе посмотрела на него, выискивая обман и вероломство, и, хотя выражение лица у Джеймса было бесстрастным, он не сомневался, что она угадала фальшь. Впрочем, он в любом случае продолжит начатое.

– Поклянись, – взмолилась вдруг Ребекка, – что ты будешь добр ко мне. Что ты никогда не ударишь меня и не…

– Ради Бога, Ребекка! Уж не считаешь ли ты меня чудовищем?

– Вот в чем загвоздка, правда, Джеймс? Я так мало знаю о тебе.

– И я о тебе.

– Ты уверен, что хочешь именно этого? – спросила вдруг она.

– Я хотел этого с самого начала.

– Не может быть.

– Хотел. А ты? Ты уверена? Начиная с этого момента пути назад нет.

– Пути назад нет, – эхом повторила девушка.

Джеймс развязал ее плащ, он соскользнул на пол и упал к ногам. Потом Джеймс взял Ребекку за руку, снял с нее перчатки и отбросил их в сторону.

– Повернись, – велел он.

– Зачем?

– Хочу заняться твоими волосами.

– Моими волосами?

– Мне нравится, когда они распущены, помнишь?

Джеймс повернул Ребекку, прижался к ней и почувствовал прилив возбуждения. Вытащив гребни, он бросил их на пол, и длинная масса волос упала на спину роскошной шелковой волной. Джеймс запустил в них пальцы, потом наклонил лицо и потерся носом о затылок девушки.

– Нужно расстегнуть на тебе платье, чтобы снять его.

Ребекка тревожно сглотнула.

– Думаешь, нужно?

– Обязательно. – Он провел губами по полоске обнаженной кожи. – Не бойся.

– Я и не боюсь.

– Будет гораздо приятнее, если мы снимем одежду.

– Так ты… – Ребекке не хватало слов для разговора о таких вещах, и она густо покраснела.

– Да, я тоже разденусь, и мы прижмемся друг к другу.

– Мне это понравится.

– Мне тоже.

Джеймс продолжал раздевать ее, и вскоре она осталась в одной сорочке. Он помедлил, разглядывая девушку и восхищаясь ее соблазнительной фигурой. Потом притянул Ребекку к себе.

– Ты очень красивая, Ребекка. – Слишком красивая, подумал он. Нельзя позволить себе увлечься ею! Нужно держаться на расстоянии, думать только о своем деле и завершить его как можно скорее.