— Что ты знаешь?

— Знаю, кто его прислал.

— Прислал? Его что прислали?

— Ну да, помнишь когда Данил приходил тебя целовать? Он же не просто так приходил, а потому что ему дали двести долларов, чтобы он поцеловал тебя и заселфил.

— Интересно, кто ему дал двести долларов, чтобы он это сфоткал?

— Ну эта, помнишь, которая в клубе была, бывшая Влада. Мне по секрету рассказала Витка, что это всё разыграно было. Данил ей рассказал. И Витка тебе тоже звонила по просьбе Данила, понимаешь. Только не вздумай меня предать, не пали, что я тебе всё это рассказала.

— Конечно нет, а что насчёт этого отца?

— Ну, типа, это бывшая невеста Влада нашла его где-то. Ну, типа он где-то сидел, бухал в каком-то городе, а эта его выдернула, пообещала бабки, чтобы он приехал и тему начал.

— Вот это да, ничего себе, какие новости.

Я была поражена, что человек может до такого докатиться, чтобы устраивать разные каверзы.

— Только учти, подруга, я тебе ничего не говорила, — предупредила Поля.

— Не волнуйся, я тебя не спалю.

— На это и надеюсь. Как там отношения?

— Всё хорошо, живём.

— Ты не представляешь, как я за тебя рада. Вот бы и мне такого где-нибудь найти как твой Влад.

— Найдёшь, обязательно найдёшь, — утешила я подругу.

— Хорошо бы. У вас с Виткой парни теперь, а я сижу одна.

— Будем значит искать тебе парня, — улыбнулась я.

Мы поговорили ещё немножко и я пошла в дом.

Вечером, когда я его легла уже в постель, Влад вышел из ванной и свалился в кровать рядом со мной. Я рассказала ему всё, что поведала мне Полинка.

— И чего твоей бывшей нет покоя? Чего она лезет, если ты сказал, что не любишь её, зачем совать нос?

— Есть люди, которым скучно, они любят создавать проблемы другим, Лера как раз такая.

Он обнял меня и притянул к себе.

— Хорошо, что теперь ты спишь здесь.

— Это конечно хорошо, но то, что рядом, за стеной находится моя мама, немного напрягает.

Мы можем перейти в другую комнату, чтобы не мешать твоей маме, — улыбнулся он.

— Хорошая идея, — обхватила я и прижалась к Владу.

45

Женя, я, и конечно же, Сёма у меня на руках, стоим перед дверью.

Из-за неё доносятся звуки не двузначные. Смех, возгласы, кто-то неплохо проводит время.

Открывается дверь, на пороге Олег. Растрёпанный, помятый, лицо и рубашка перепачканный помадой, в руке бокал. Кажется, нас совсем не ждали.

Отлично.

На кровати возится полураздетая девица, похожая на тех самых девиц с пониженной социальной ответственностью.

Мы-то в курсе кто она, сами её и прислали. Это плохо, но чего не сделаешь ради настоящей справедливости и любви.

Мы с Женей, как договорились, сразу напролом. Вошли в квартиру и даже в комнату, где ошарашенно смотрит на нас девица. Хорошо играет.

— Это кто, милый? — возмущённо показывает на нас пальцем.

— Вы… вы куда… я не понял… в чём дело? — рассеянно суетится Олег.

Ещё бы такой кайф ему обломали.

Мы явно пришли очень и очень вовремя.

— Вот, получи, я согласен, — всучиваю ему в руки Сёму.

Ребёнок, конечно же, сразу открыл рот, как он него и ожидалось, и неприятным, даже противным детским плачем, о котором я давно забыл, оглушил незадачливого папашу.

Само собой, папаша в шоке смотрит на своего сына и сильнее, чем когда бы то ни было, не хочет его иметь.

— Мы так не договаривались, заберите ребёнка!

— Вот его вещи, — Женя бросает сумку на кровать, — и там лекарства, у него может подняться температура. Сразу вызывайте врачей или сами езжайте в больницу. Кормить ребёнка обязательно по часам, пять раз в день, иногда он писается и даже может… ну, вы понимаете, — Женя великолепна в роли требовательной воспиталки, — памперсов нет, сами купите, это же ваш сын. Да и ещё пелёнки обязательно. Много пелёнок. И ещё, у него аллергия на шоколад, клубнику и апельсины, бананы тоже нельзя. Короче ничего красного… и жёлтого.

Чем больше она говорит, тем сильнее расширяются его глаза. В них полнейшее отрицание и неприятие ситуации.

Но самая вишенка на торте была в тот момент, когда мы с Женей, подытожив, посмотрели друг на друга и сказали:

— Слава богу, мы избавились от этого ребёнка.

Улыбнулись друг другу, чмокнулись в губы, повернулись и пошли к двери.

Сёма орет, разрывается.

Идём и каждый из нас наверное неплохо припотел от волнения, потому что момент вообще никак не очень…

— Стойте!

Мы остановились. Неужели сработало? С злорадными, непроницаемыми лицами, как отрепетировали, поворачиваемся.

— Заберите его, я пошутил. Не имею никаких претензий. Не хочу, мне он не нужен!

Я достаю из кармана бумагу и ручку уже заполненное заявление.

— Подписывай бумагу, — говорю жестко.

— Да, давай, я подпишу. Я не хочу. Заберите, — он поскорее подошел к Жене и всучил ей в руки расплакавшегося Сёму.

Схватил у меня бумагу подошел к столу и подписал.

На самом деле, эта бумага ничего вообще не решает, сына он и так не смог бы забрать, как сказал адвокат. Но проучить, чтобы запомнилось раз и навсегда. Нужно отбить желание даже попытаться вернуться к нам вновь.

Я взял бумагу и говорю:

— Если ещё когда-нибудь я увижу тебя возле нас, ты загремишь в тюрьму за угрозы. Ты понял?

— Понял, понял.

— Вот и хорошо. Приятного вечера.

Мы развернулись и так же быстро как вошли, поспешили уйти. Унося с собой маленького, плаксивого Сёму. Идём быстро, словно убегаем от всего, что может ещё потревожить нашу маленькую, счастливую идиллию. Мы трое я, Женя и Сёма, сейчас мы одно целое и пусть будет так всегда.

На первом этаже я остановился. Эмоции зашкаливают, не могу больше терпеть.

— Ты чего? — обернулась Женя.

Смотрю на неё, именно сейчас понимаю, какого человека послала мне судьба.

— Я тебя любою, — говорю глядя ей в глаза.

Она моргнула и улыбнулась. Вернулась, встала напротив.

— Я тоже тебя люблю.

Я обхватил их обоих, к себе прижал, поцеловал Женю, потом Сёму потом снова Женю. Какие мгновения. Невероятные. Совершенные, идеальные, счастливые. Больше мне ничего не нужно.

--

Мы сели в машину. Я словно плаваю по воздуху в невесомости и не знаю ничего, кроме этого, основательно захватившего меня, счастья.

— А если бы он взял Сёму? — повернулась я к Владу, — это было опасно.

— Не взял бы. Нет, — мотнул он головой, — а если бы взял, я бы его тут же забрал.

— Ты настоявший герой, — посмотрела нежно.

— Да, я вас в обиду не дам.

Я