– Земцова, а ты… много знаешь.

– Когда лежишь на диване, а перед тобой включенный телевизор, то твоя голова превращается в сито, которое просеивает огромное количество информации и сортирует, что-то оставляя в памяти, а что-то отправляя дальше, в пространство… Так вот, про Берестова у меня, очевидно, осталось. Хотя именно в связи с ним прошла другая, более интересная информация, касающаяся больше его отношений с другим кандидатом в президенты – Куракиным. Якобы тот подослал к Берестову своих людей с тем, чтобы те подкинули ему наркотики через форточку. Идиотизм! Разве можно вообще выбирать в президенты такого тупого человека, который мало того что попался, но даже не смог спланировать такой простой операции по дискредитации противника, как эта? Кроме того, люди Куракина предали его уже спустя минуту после того, как машину, начиненную героином, или чем там еще, не знаю, остановили… Его выдали с головой, выложили весь план в деталях. Не представляю, как можно быть таким идиотом… Но я, кажется, отвлеклась…

Последнюю фразу она произнесла уже в ресторане «Тройка», когда к ним с Лешей подошел официант, и они сделали заказ.

– Вообще-то я не привык таскаться по ресторанам и отваливать такие деньги…

– Молчи. Расплачиваться все равно тебе, – она имела в виду деньги, которые сунула ему еще в машине, помня о мужском самолюбии и прочих составных мужской сути, которых у Чайкина было в избытке (исключая деньги, конечно).

– Ты что, разбогатела?

– Нет, просто захотелось поесть нормальную пищу. Если бы ты только знал, какой гадостью кормила меня до этого наша несравненная Аперманис… Удавиться можно.

Она, помолчав немного, вдруг проронила:

– Вообще-то, господин Чайкин, я собралась тебе сказать нечто очень важное. Собственно, поэтому и пригласила тебя сюда. Во-первых, здесь, когда ты от меня все услышишь, ты не станешь на меня орать или душить, во-вторых, сам не свалишься со стула, поскольку это неприлично.

Чайкин слушал ее молча, не поднимая головы.

– Чего ты молчишь? Тебе не интересно?

– Могу себе представить, что ты собираешься мне сказать.

– Ну и?…

– Что Крымова нанял Берестов, чтобы избавиться от Куракина…

– Да брось ты! Какое мне дело до Берестова и Куракина?! Дело вовсе не в этом!

– А в чем же? Тебе же главное было найти людей, на которых работал в последнее время Крымов, чтобы вычислить его, а через этих людей попытаться выяснить, где он может находиться. Или я чего-то не понимаю?

– Да, ты очень многого не понимаешь. Дело не в чем, а в КОМ! Во мне!

– Ничего не понимаю. Что случилось?

Принесли закуску, и Чайкин с испугом посмотрел на красиво украшенные блюда, как бы спрашивая разрешения у своей подруги приступить к еде.

– Чайкин! Неужели ты действительно ничего не понимаешь? Они же РУКОВОДИЛИ МНОЙ! С самого начала. С Москвы! Харыбин и Аперманис… На, читай, – она достала газету «Рига» и сунула ее под нос несчастному и исходившему слюной при виде снеди Чайкину. – Это я нашла час тому назад в квартире Харыбина. А это, – и она показала ему сделанную ею со справочника кино ксерокопию страницы с информацией о фильме «Дом с желтым ковром», – то, чем пользовалась Аперманис, когда готовилась к встрече со мной. Да ты ешь-ешь, слушай и ешь…

И она начала рассказывать ему о своих предположениях относительно того, каким образом она была спровоцирована Харыбиным еще там, в Москве, для поездки в С.

– Ты думаешь, что он нарочно изменял тебе, чтобы вы поссорились и ты уехала? Но откуда он мог знать, что ты уедешь именно сюда?

– А куда? Куда же еще? Ты думаешь, он не ревнует меня до сих пор к Крымову? Ошибаешься. Возможно, именно это чувство и подтолкнуло его к подобным действиям. Ему было не жалко меня, когда он подсовывал мне свое белье, испачканное в губной помаде, рубашки, женские волосы… Главным для него являлось то, что я попалась в его сети и совершила важный, правда, пока еще только в географическом смысле, поступок – переехала сюда. Он все правильно рассчитал. Естественно, первое, что я бы сделала, приехав сюда, это попыталась бы встретиться со всеми вами, ведь так?

– Так, – ответил Леша с набитым ртом, умудряясь при этом не терять нить разговора.

– Я так и сделала, и тут вдруг узнаю, что Крымова и нашей команды в городе нет, так? Ладно, не отвечай, а то еще подавишься. Что я стала делать?

– Искать Крымова.

– Правильно. Харыбин, который еще до замужества пытался завербовать меня в свою мрачную контору, прекрасно знал, что я представляю из себя в плане работы.

– Ты – хорошая сыщица, просто прирожденная, это всем известно.

– Да, кое-какие успехи у меня были. Вот и получается, что Харыбин, играя на моих женских чувствах и отравляя мне каждый день моего существования новыми порциями унижения, связанного с самым, пожалуй, болезненным, что можно только придумать для молодой жены, – видимостью измены, причем НЕ СКРЫВАЕМОЙ, а словно нарочно демонстрируемой, сам, своими руками направил меня сюда с единственной целью: отыскать Крымова.

Чайкин даже поперхнулся, когда представил себе на миг, до чего же чудовищно все то, что сейчас произнесла вслух Юля, и, сконфузясь, отодвинул от себя пустую тарелку. Достал платок и промокнул им лоб.

– Я понимаю, что это жестоко, и, поверь, нет на свете человека, который бы понимал и сочувствовал тебе так же, как я, но объясни мне, пожалуйста, при чем здесь Аперманис?

И Юля, без аппетита ковыряясь вилкой в салате, лишь пожала плечами: она и сама не знала, какую роль во всей этой истории играет «Рита».

– Единственное, что мне приходит в голову, когда я думаю о ней, это то, что оба заговорщика – Харыбин и Аперманис – не подозревали, как долго я буду искать Крымова. В этом заключается их основной просчет, поскольку их план был рассчитан на короткое время, за которое я ничего не успею узнать об Аперманис, просто даже мне и в голову не придет копать ее прошлое…

– Но ведь они отвели ей роль твоей клиентки!

– Да, но всего лишь на пару-тройку дней, я в этом просто уверена. Харыбин собирался привязать меня к ней материально и физически, чтобы мы постоянно были вместе и Рита следила за мной, за каждым моим шагом, ведущим к Крымову. Но я не нашла его до сих пор… Поэтому у них возникли сложности с развитием легенды, понимаешь? Сколько можно разыгрывать из себя шизофреничку?!

– Хочешь сказать, что Харыбин предполагал, что ты знаешь место, где бы мог спрятаться Крымов?

– Больше того, он наверняка допускал мысль, что я вообще имею какое-то отношение к исчезновению Крымова или что я просто в курсе крымовских дел. Думаю, что Харыбин не верил в то, что мы не перезваниваемся, не обмениваемся информацией, иначе как объяснить его уверенность в том, что я могу в кратчайший срок привести их к Крымову?

– Ты рассказала мне, что Аперманис сняла квартиру еще зимой. Означает ли это, что Крымов интересовал Харыбина намного раньше своего исчезновения?