– Полагаю, этого тебе будет достаточно. Раз уж Магистр отказался от беглеца, то… обойдемся и без его магического самодовольства, – пояснил Квентис, – забирай, Интар, и я жду результатов не позже полудня.

Ведун нахохлился.

– Я сделаю все, чтобы мой повелитель остался доволен.

– Вот и прекрасно. А ты, лорд Тэр, подготовь курьеров, которые разнесут весть о том, что Гиллард Накори, сбежавший из города магов, разыскивается как государственный преступник. Отправь голубей, куда нужно – но вся империя должна знать об этом чародее. Мои верные подданные сами принесут мне голову мальчишки, как только будет озвучено вознаграждение.

Шеном Тэр поднялся.

– Разрешите удалиться, ваше величество?

Квентис махнул рукой.

– Удаляйся, удаляйся. И ты, Интар, тоже поторопись. У меня слишком много дел, чтобы уделять столько внимания ничтожному магу.

Он вдруг подумал, что хорошо сделал, когда отменил Советы. Все-таки каждый Совет – это несколько часов утомительных споров и обсуждений, то ли дело сейчас…

… Осталась только Лаури.

Некоторое время она сидела, потупившись, и делала вид, что разглядывает собственные руки. Затем ее взгляд выжидающе остановился на Квентисе.

Наверное, ему следовало что-то сказать. В конце концов, даже собака, хорошо выполняющая команды хозяина, может быть приласкана.

Квентис откашлялся, прочищая горло. Лаури продолжала взирать на него, не отводя взора.

– Я доволен тобой, – пробормотал он, – скажи… Как догадалась, что маг готовится к побегу? И о том, что для поиска потребуется его частицы?

Девушка зарделась, но глаз не опустила.

– Не всякая дочь краснодеревщика бывает дурой необразованной, повелитель. Про волшбу мне доводилось читать, я в ближайшей книжной лавке весь товар переворошила. Ну, а то, как я могла предвидеть побег этого мальчишки… Разве, мой господин, ничего не бывает сделано на всякий случай?

Квентис усмехнулся. Воистину, не всякая дочь краснодеревщика бывает дурой. Иногда случаются умные – или же чрезмерно хитрые особи. А Лаури, похоже, обладала еще и замечательным свойством всегда получать желаемое.

Он присел на край стола.

– Ты достойна награды. Чего хочешь?

Девушка с наигранным равнодушием пожала плечами.

– Мой повелитель знает, чего я хочу.

– Диадему императрицы?

Лаури кивнула.

– Я буду достойной супругой Квентису Великому…

– Доброму, милочка. Квентису Доброму.

В самом деле, а почему бы и нет? Ведь он – Император, и сам решает, на ком жениться. Был бы жив отец, он бы непременно занялся выбором невесты, и сам оженил сына. Но старый император пребывал в садах Хаттара, а потому никто и ничто более не мог сковать волю Квентиса.

Он окинул Лаури оценивающим взглядом; любая другая уже была бы готова со стыда провалиться сквозь землю, а эта даже и бровью не повела.

– Ты ведь знаешь, что за подобную наглость я могу отрубить тебе голову? Или бросить в подземелья, туда, где десятилетиями гниют заживо некоторые не особо учтивые мои подданные?

Уголок ее красивого рта дернулся, но тут же застыл. Разумеется, девчонка боялась, но – Хаттар Всемогущий – как же хорошо она скрывала свой страх!

– Я могу взять тебя в жены, – задумчиво протянул Квентис, – но не ранее осеннего равноденствия.

Золотистые ресницы Лаури взмыли вверх крыльями небывалой птицы.

– Это… правда? Повелитель не шутит?

– А к чему мне шутить? – император накручивал на палец золотой локон, – но, Лаури… Берегись. Тебе придется очень постараться, чтобы дожить до свадьбы.

– Я доживу, – просто ответила она, – обязательно.

Соскользнув с высокого стула, девушка торопливо разгладила складки на юбке, грациозно присела в реверансе.

– Император позволит мне удалиться?

– Позволяю, – Квентис невольно улыбнулся.

– Я буду ждать моего повелителя ночью.

Да, воля у этой девчонки была подобна клинку из квертской стали, что гнется, но никогда не ломается. И, похоже, он все-таки принял верное решение – ибо что может быть лучше, чем жена, достойная мужа?

Он наблюдал, как она легкой, плавной походкой пересекла зал, одарила его страстным взглядом – и на выходе налетела на Интара.

…Ведун, поскальзываясь на полированных плитах, очень спешил к своему повелителю. Краска гнева разрумянила щечки Лаури, казалось, она готова стукнуть кулачком старика, но вместо этого смущенно улыбнулась и выпорхнула прочь.

Квентис вздохнул. Взлохмаченный, сгорбленный Интар являл собой разительный контраст с золотисто-розовым великолепием Лаури.

– Повелитель! Мой император! Я нашел… нашел!

– Рассказывай, – строго молвил Квентис.

Некоторое время Интар не мог выговорить ни слова; бедняга так спешил, что запыхался. Он остановился в двух шагах от Квентиса, хватая воздух ртом, и Квентису показалось столь омерзительным само ощущение на себе старческого дыхания, что он отшатнулся. Движение это было расценено Интаром по-своему: ведун грохнулся на пол, вцепился в край камзола. Пальцы его были измазаны в какой-то магической гадости, что отнюдь не улучшило настроения императору.

– Мой владыка! Прошу, выслушай…

Квентис ловко высвободил вышитую полу, отряхнулся.

– Я слушаю, ведун. Говори же!

– Я построил заклятье, владыка… Все, как положено – с использованием карты… – он закашлялся, в горле что-то забулькало, и уже гораздо тише продолжал, – мальчишка… Он уже почти на границе Дэйлорона, владыка! Как же такое возможно?!!

Квентис поспешно прилепил к губам привычную улыбку Императора – чуть ироничную и, несомненно, исполненную мудрости.

– Возможно, ему посодействовал Магистр Закрытого города. Или, быть может, Гилларду была известна какая-нибудь особая магия…

Стоит ли говорить, Квентис был удивлен никак не меньше самого Интара. Но разве может Император показать подобную слабость? Нет, не может.

* * *

… – Разве мы не пойдем через Дэйлорон?

Миртс, до этого уверенно шагавшая впереди, остановилась. Ее яркие сапфировые глаза очутились совсем близко, так, что Гиллард невольно отпрянул. Бледные губы нелюди тронула горькая усмешка.

– А ты хочешь идти через Дэйлорон?

Гил пожал плечами.

– Не знаю. Я много читал об этой удивительной стране, где сама земля помогала своим детям, и теперь…

– Теперь тебе хочется все увидеть своими глазами?

Он кивнул. И тут же, не удержавшись, спросил: