— Не надо! — взмолилась Анджела. Слезы брызнули из ее глаз. — Прошу, не надо!

— Почему? — строго спросил он. — Почему? Ты показала, что хочешь меня… Как и я тебя.

Анджела рыдала, не понимая сама, что было причиной ее слез — страх или сожаление.

— Но я люблю другого!.. Или любила! Он был моим единственным!.. Даже если больше ничего не будет, он навсегда останется единственным!

Мужчина энергично выругался по-испански и слез с кровати. Стоя над Анджелой и глядя на ее залитое слезами лицо, он хрипло сказал.

— Ты права, сеньорита. Я кое-чего не понимаю. — Вынув из кармана пистолет, он бросил его на кровать. — Когда я люблю женщину, она должна быть со мной, а не с человеком из своего прошлого. Оставляю тебя с твоими воспоминаниями и желаю получить от этого удовольствие… Если, конечно, сможешь… Adios[5].

Анджеле не потребовалось много времени на сборы. Вскоре в голубом дорожном платье и такого же цвета парчовом жакете она сидела на станции в ожидании дилижанса. Вместе с ней томились ожиданием трое мужчин в темных костюмах и котелках, выглядевших в подобном наряде довольно комично в этой полуцивилизованной стране.

Когда к Анджеле подошел и сел рядом высокий темноволосый мужчина, она тут же встала. Однако мужчина поднялся одновременно с ней и, придерживая ее за локоть, сказал:

— Если бы я знал, что вы привыкнете к новому образу жизни, я взял бы вас с собой в Мехико. Это город, куда я непременно вернусь, город, который украли у моей семьи.

— Я не намерена ехать с вами! — твердо сказала Анджела.

— Я вовсе не спрашиваю вашего разрешения, menina, — ответил мужчина не менее твердо.

Она не успела ответить. Его руки обвились вокруг ее талии. Анджела попыталась вырваться, но незнакомец держал ее слишком крепко. В этот момент над ее ухом раздался чей-то голос:

— Ты теперь легко оказываешь услуги, Анджела?

— Грант! — Повернув лицо, она встретила сердитый взгляд зеленых глаз. — Что ты… здесь делаешь?

— Я только что сошел с дилижанса. Но, кажется, лучше бы я этого не делал, — ответил Грант, в упор глядя на бандита.

— Перестань строить из себя Бог знает что! — резко сказала Анджела. — Это… мой друг. Мы прощаемся.

Бандит негромко засмеялся.

— Да, — согласно кивнул он, поднося руку Анджелы к своим губам. — Надеюсь, мы еще когда-нибудь встретимся. До встречи! Adios!

Он зашагал прочь. Анджела повернулась к Гранту, готовясь выслушать проповедь. Совершенно неожиданно для себя она услышала:

— Я скучал по тебе. Что она могла ответить?

— Ты за этим и приехал?

— Нет, — ответил Грант, понизив голос, — Джим Маклолин приехал на ранчо. Он ищет тебя и просил помочь ему в этом.

— Что ему от меня надо? Опустив глаза, 1 рант глухо сказал.

— Он должен обсудить с тобой кое-какие дела. Анджела, Джекоб Мейтленд умер.

Грант помог потрясенной Анджеле выйти из здания станции. Поглощенные печальными мыслями, они не заметили мужчину, который сидел в углу, спрятав лицо за раскрытой газетой. Он только что приехал, и Анджела не могла увидеть его раньше. Глаза Билли Андерсона светились радостью. Ему повезло! Он следовал за Маклолином от самого Мобила, зная, что адвокат имеет дело к Анджеле и, следовательно, выведет его на ее след. Билли умел быть терпеливым. Он ждал много лет, и можно подождать еще немного.

Часом позже Анджела и Джим Маклолин сидели в небольшом офисе банка, где адвокат зачитал ей выдержки из пространного документа. Она пыталась слушать, но смысл слов не доходил до нее. Девушка сидела в кресле с высокой спинкой, отсутствующим взглядом глядя на бумаги в руках Джима. А перед глазами ее был Джекоб, сидящий в своем кабинете, радостно улыбающийся, когда она приходила, чтобы помочь ему. Или в столовой. Вот он наклоняет голову, чтобы что-то ей шепнуть… Джекоб… Джекоб умер? Этого не может быть! Он еще появится в «Золотых дубах», станет отдавать распоряжения. Она так явственно видела Джекоба. Он не мог умереть!.. Но почему Джим Маклолин читает его завещание?

— Ты понимаешь, что я читаю; Анджела? — участливо спросил Джим.

— Что.? Она подняла на него отсутствующий взгляд.

— Я понимаю, что это огромное потрясение для тебя, Анджела. Позволь мне теперь подытожить то, что касается тебя. Ты будешь иметь двадцать тысяч долларов в год, которые можешь брать в любом банке. Тебе полностью принадлежат две резиденции: уютный городской дом в — Массачусетсе и небольшое имение в Англии. Кроме того, ты можешь пользоваться по своему выбору другими резиденциями. Если кто-нибудь попытается тебе воспрепятствовать — это может относиться в первую очередь к Брэдфорду, — он будет лишен наследства. Это очень жесткий пункт, но Джекоб настоял на нем. Кроме того, ты имеешь половину дохода от ранчо в Техасе, вторая половина принадлежит Брэдфорду. Ранчо обширное, несколько тысяч акров. Я полагаю, усадьба сейчас восстанавливается. Когда оно начнет приносить доход, ты станешь весьма состоятельной женщиной, гораздо более состоятельной, чем сейчас.

Анджела была не в силах скрыть удивления. Джекоб был баснословно щедр. Отныне ей не придется думать, где бы раздобыть денег На жизнь.

— Позволь дать тебе совет, Анджела, — сказал Джим. — Было бы неплохо, если бы ты побыла некоторое время на ранчо. Туда едет Грант Марлоу, и он проводит тебя. Это поможет тебе справиться с потрясением, вызванным смертью Джекоба, собраться с мыслями и решить, что делать дальше. Перед тобой открываются широкие возможности. Например, ты можешь поездить по миру. Причем тебе не придется даже останавливаться в отелях, потому что Мейтленды имеют недвижимость во всех уголках света.

— Да, пожалуй, я на некоторое время уеду на ранчо, — согласилась Анджела.

Она больше не станет ездить по этой дикой стране в поисках матери. Она может кого-нибудь нанять для этой цели.

— Ты все поняла? — на всякий случай спросил Джим Маклолин.

— Да.

— В таком случае мне остается лишь вручить тебе копию завещания и вот это письмо Джекоба, — сказал Джим, передавая ей бумаги.

Анджела взяла письмо без всякого удивления — чего-то вроде этого она и ожидала. Она даже догадывалась, что в нем написано: Джекоб скажет, что она его дочь, и объяснит, как все произошло. Держа в, руке письмо, она словно ощутила присутствие Джекоба. Девушка попыталась стряхнуть это наваждение. Джим Маклолин тихонько вышел из комнаты. Анджела вскрыла конверт и стала читать:

"Дорогая Анджела!

Меня уже не будет в живых, когда ты прочитаешь это письмо, и я хочу, чтобы ты не убивалась по этому поводу. Ты была светлым лучом для меня в последние годы, моей дочерью, о которой я всегда мечтал, и мне будет горько, если я причиню тебе боль.