В 1954 году Синдона сводит тесную дружбу с кардиналом Монтини, архиепископом Милана. Напомню, это тот самый Монтини, который в своё время был наставником и покровителем юного Джулио Андреотти, и который позднее станет папой Павлом VI. Кардинал же, в свою очередь, знакомит Микеле с представителями католического финансового мира. Синдоновская Банка Привата — надёжный и доверенный партнёр таких организаций, как женевский Finabank (20% акций у Ватикана), чикагский Continental Illinois (один из основных финансовых контрагентов католической церкви на территории США) и, разумеется, Istituto per le Opere di Religione (IOR) — собственный банк Ватикана, под управлением кардинала Марчинкуса.

Чем же полезен Синдона Святому Престолу? Как ни странно, но действительно финансовыми консультациями. О том, как избежать досадных формальностей, типа налогообложения со стороны итальянского государства.

Синдона по праву считается финансовым гением. В 1972 году он вступает во владение контрольным пакетом лонг-айлендского Franklin National Bank, входящего в двадцатку крупнейших банков США. В 1974 году Джулио Андреотти называет Микеле «спасителем лиры», а посол США в Италии Джон Волпе провозглашает его «человеком года».

И в этом же году империя Синдоны начинает стремительно рушиться.

Вы будете смеяться, но блестящий финансист с размаху наступил на те же самые грабли, что и наш с вами современник, заинтересованно кликающий по рекламному баннеру «Стабильный доход на рынке Форекс!» Да, совершенно верно: Синдона решил поиграть на обменных курсах валют. Тут, как назло, случился нефтяной кризис 1973 года. Валюты в очередной раз наглядно продемонстрировали, что способов предсказания их поведения в природе не существует, а Синдона в одночасье лишился нескольких десятков миллионов долларов.

Что в таких случаях часто делает жертва Форекса? Правильно. Залезает в семейный бюджет, в тщетной надежде поскорее отыграться. Микеле же с аналогичной целью выгреб кассы собственных банков. Как следствие, — сначала Фрэнклин Банк, а затем и европейские банки синдоновской группы сталкиваются с катастрофическим кризисом ликвидности.

Доходит до того, что Министерство финансов Италии объявляет о банкротстве основного банка группы, Банка Привата, и запускает процесс его ликвидации. Вскоре обрушивается и Фрэнклин Банк. За ним — и все остальные.

Прокуратура открывает дело в связи с признаками финансовой аферы и издаёт ордер на арест Синдоны. Но тот арестовываться не желает и по швейцарскому паспорту выезжает в США.

Центробанк Италии назначает комиссара по ликвидации Банка Привата. Его зовут Джорджо Амброcоли и он всего лишь скромный юрист, слегка обескураженный свалившейся на него грандиозной задачей. Всё, что имеется в его распоряжении, — огромное трудолюбие и патологическая честность. Пять долгих лет, изо дня в день, занимается он раскопками авгиевых конюшен синдоновского наследия. Воистину достойный Геракла подвиг. Ибо многочисленные банки группы оказались лишь верхушкой айсберга. Деньги из них, миллионы и даже миллиарды долларов, по просьбе и поручению клиентов Синдоны, одним из которых, как мы уже знаем, был Ватикан, растекались по всему миру, бесследно растворяясь в офшорах, спрятанных в офшорах, спрятанных в других офшорах.

Кому они предназначались? Кто был конечным получателем? Некие физические лица. Известно лишь, что существовал их список, так называемый «Список 500», по количеству имён в нём. Его так никогда и не найдут, хотя он ещё сыграет немаловажную роль в этой истории.

Самое же интересное обнаруживается в американской части синдоновской империи. Основные его клиенты там — сплошь знаменитости. Их имена часто печатают в газетах. Правда, знаменитости это весьма специфического рода. Вито Дженовезе. Фамилия Гамбино. А равно и прочие любители приносить людям по утрам в постель не кофе, а лошадиные головы и другие забавные предметы.

Не просто, ох, не просто так Синдона открыл свою первую контору в двух странах сразу! То, что он создавал столько лет, было вовсе не банковской группой. Точнее, банковская группа являлась лишь приятным бонусом к настоящему его бизнесу. Микеле был владельцем прачечной. Огромной прачечной по отмыванию денег от наркотрафика между Италией и США.

На фоне этого — прочие его трансакции, типа денег, которые с неустановленной целью ЦРУ через Синдону переводило генералу Вито Мичели, директору SID, казались лишь невинными шалостями.

Кстати, именно Мичели познакомил Синдону с Личо Джелли.

Давайте ещё раз откатимся назад во времени, обратно в 1947 год.

В двери миланского Banco Ambrosiano шаркающей кавалерийской походкой вчерашнего лейтенанта от соответствующего рода войск, успевшего побывать на русском фронте, заходит скромный, застенчивый и неразговорчивый до крайности молодой человек. Его зовут Роберто Кальви, и он пришёл устраиваться на работу.

Какая взаимосвязь между ним и Синдоной? Начнём с того, что оба они — финансовые гении.

Амброзиано — католический банк. Один из ключевых партнёров ватиканского IOR. Как и у Синдоны, карьера Кальви — головокружительна. За десять с небольшим лет он дорастает до поста генерального директора банка. А в 1975 году становится его президентом. Всё это время он работает в теснейшем контакте с руководителем IOR кардиналом Полом Марчинкусом.

Кстати, давайте-ка чуть ближе познакомимся с этим последним. Во-первых, он из Чикаго. Нет, разумеется, быть американцем — это вовсе не преступление, а среди католиков США, вне всякого сомнения, есть масса достойнейших людей. Однако, кардинал Марчинкус понимал христианские ценности как-то уж очень по-своему.

Так, например, 26 августа 1978 году в должность папы римского вступает венецианский епископ Альбино Лучани, принявший имя Павла I. Собрав своих кардиналов, он произносит речь о том, что хватит, мол, заниматься зарабатыванием денег, Христос, дескать, несколько не в этом видел миссию Церкви, и вообще — скромнее надо быть, дети мои.

— Папаша, — отвечает Марчинкус, — вы тут у нас человек новый и ещё не в курсе: нельзя управлять церковью с помощью «Аве Мария». (То, что после двоеточия, — это подлинная его цитата, тут я не выдумываю.)

— Хорошо, допустим, — продолжает папа. — Но зачем же ты, хороняка, скатолиздил у венецианского епископата тридцать семь процентов акций местного католического банка и передал их своему дружку Кальви?

— После узнаете, — говорит Марчинкус. — Я вам полный отчёт предоставлю.

Но отчёт папе оказался уже ни к чему. Поскольку 29 сентября, пропапстовав чуть более месяца, он внезапно скончался при загадочных обстоятельствах.

Кстати, всё тот же неугомонный журналист Мино Пекорелли в том же 1978 году тиснул статейку, в которой утверждал, что Марчинкус и ещё сто двадцать кардиналов, занимавших ключевые посты в Ватикане, были масонами. Нет, не из Пи Дуэ, какими-то другими масонами. Из Пи Дуэ был сам Пекорелли. Короче, масон у масона дубинку украл. А у Пекорелли было уже не спросить, поскольку прожил он после этого всего полгода.