Когда Бейли вошел, директор стоял у витража, занимавшего почти всю стену его кабинета на верхнем этаже штаб-квартиры ЦРУ. Директор смотрел на долину, где свежие весенние листочки деревьев наконец закрыли вид на реку Потомак. Директор повернулся к Бейли.

– Что я могу сказать? – широко улыбаясь, начал он. – Поток поздравлений не иссякает, Кэл. Военные моряки в восторге, они просят сообщать им информацию, как только мы будем ее получать. Мексиканцы тоже счастливы: они только что накрыли сеть, в которую входили семнадцать агентов, – накрыли вместе с камерами, радиостанциями, всем прочим.

– Благодарю, – скупо ответил Кэлвин Бейли.

Все знали его как очень осторожного человека, не склонного открыто выражать свои чувства.

– Ни для кого не секрет, – продолжал директор, – что в конце года Фрэнк Райт уходит на пенсию. Мне потребуется новый заместитель по оперативной работе. Сейчас говорить еще рано, но, кажется, я знаю, кто должен занять это место.

Вечно мрачное лицо Бейли озарилось вдруг улыбкой. Вот уже тридцать лет директором ЦРУ всегда назначается политик. Ему подчиняются два заместителя, возглавляющие два главных отдела: заместитель директора по оперативной работе и заместитель директора по анализу разведывательных данных. Для профессионального разведчика эти два поста являются вершиной его карьеры. Заместитель директора по оперативной работе отвечает за сбор информации в любом виде, а заместитель директора по анализу разведывательных данных – за изучение этой информации и ее превращение в понятные простым смертным сведения.

Поздравив Бейли, директор ЦРУ перешел к более прозаическим вопросам.

– Теперь относительно британцев. Как вы знаете, у нас была Маргарет Тэтчер.

Кэлвин Бейли кивнул. Дружеские отношения между британским премьер-министром и президентом США были общеизвестны.

– Она прилетела не одна, с Кристофером… – директор назвал фамилию шефа британской Интеллидженс Сервис. – Состоялось несколько полезных совещаний. Он передал нам очень ценную информацию. Мы перед ними в долгу, Кэл. Я говорю просто о любезности. Я бы хотел рассчитаться. У них две претензии. Они говорят, что очень признательны нам за ту информацию, которую мы получаем от Менестреля и посылаем им, но подчеркивают, что если речь заходит о советских агентах в Англии, то всегда упоминаются только клички. Не может ли Менестрель вспомнить настоящие имена, место работы… что-нибудь такое, что могло бы помочь британцам раскрыть агента на собственной территории?

Бейли задумался.

– Об этом его уже спрашивали, – ответил он. – Мы отправляли британцам все, что имеет к ним хоть какое-то отношение. Но я попытаюсь еще раз, попрошу Джо Роута узнать, не вспомнит ли Менестрель настоящие имена. Хорошо?

– Отлично, отлично, – сказал директор. – И последнее. Они настаивают на допуске к Орлову. Там, у себя. На этот раз я готов удовлетворить их требования. Думаю, мы можем это себе позволить.

– Я предпочел бы держать его у нас. Это надежней.

– Надежность и безопасность можно обеспечить и там. Мы можем держать его на базе ВВС США. В Аппер-Хейфорде, Лейкенхите, Алконбери, где угодно. Они встретятся с ним, поговорят под нашим наблюдением, потом мы доставим его назад.

– Мне это не нравится, – сказал Бейли.

– Кэл… – В голосе директора зазвучали более жесткие нотки. – Я согласился с требованием британцев. Вам остается выполнять.

Кэлвин Бейли поехал на ранчо для серьезного разговора с Джо Роутом. Они беседовали в комнатах Роута над центральным портиком здания. От взгляда Бейли не укрылось, что его подчиненный устал и осунулся. Опрос перебежчика – это всегда очень утомительная работа: после многих часов опроса вечерами нужно составлять перечень вопросов на следующий день. В такой работе отдых обычно не предусматривается. К тому же если между перебежчиком и опрашивающим его агентом уже установились личные отношения, то найти замену не просто.

– В Вашингтоне довольны, – сказал Бейли. – Не просто довольны, все в восторге. Подтверждается вся его информация. Дислокация частей Советской Армии доказана наблюдениями со спутников. Уровень вооруженности, степень готовности, афганская война – Пентагону все это очень нравится. Вы хорошо поработали, Джо. Очень хорошо.

– У нас еще очень много работы, – сказал Роут. – Еще многое должно выясниться. Обязательно. Орлов – ходячая энциклопедия. У него феноменальная память. Иногда задумывается над деталями, но позже обычно все вспоминает. Но…

– Что «но»? Послушайте, Джо, он свел на нет результаты многолетней кропотливой работы КГБ в Центральной и Южной Америке. Там наши коллеги раскрывают сеть за сетью. Все в порядке. Понимаю, вы устали. Потерпите.

Бейли рассказал Роуту и о намеке директора на освобождающееся вскоре место заместителя директора по оперативной работе. Обычно Бейли не делился своими секретами, но теперь он решил поднять настроение своему подчиненному – как директор поднял настроение ему.

– Если все так и будет, Джо, откроется еще одна вакансия. Руководителя отдела специальных проектов. Моя рекомендация будет очень весомой. Это место для вас, Джо. Я хочу, чтобы вы знали это.

Роут был признателен, но восторга не выразил. Казалось, его мучит не только накопившаяся усталость. Роута тревожило что-то другое.

– У вас проблемы с Орловым? – спросил Бейли. – Он не испытывает недостатка ни в чем? Ему нужна женская компания? Или вам? Здесь человек чувствует себя одиноким. Прошел уже месяц. Это можно организовать.

Бейли знал, что Роут разведен и живет один. В ЦРУ число разведенных было фантастически большим. В Лэнгли говорили, что развод – непременное условие работы в управлении.

– Нет, я ему предлагал. Он лишь покачал головой. Мы тренируемся вдвоем – так удобней. Бегаем по лесу до полного изнеможения. Я никогда не был в такой хорошей физической форме. Он старше меня, но крепче. Вот это меня и беспокоит, Кэлвин. У него нет слабостей, нет недостатков. Если бы он напился до бесчувствия, начал бесцельно шататься, расплакался, вспоминая свою родину, вышел из себя…

– Вы пытались его спровоцировать? – спросил Бейли. – Иногда искусственно вызванное негодование, взрыв долго сдерживаемых эмоций оказывают благоприятное воздействие. Во всяком случае, так говорят психологи ЦРУ.

– Да. Я как-то поддел его, сказал, что он обычный изменник, ренегат. Он только рассмеялся. А потом предложил продолжать то, что он называет «работой». Выдавать разбросанных по всему свету агентов КГБ. Он – стопроцентный профессионал.

– Поэтому-то, Джо, он для нас – подарок судьбы. Не придирайтесь. Будьте благодарны.

– Кэлвин, он меня раздражает, но главная причина совсем не в этом. Как человек, он мне нравится. Я даже его уважаю. Никогда не думал, что буду уважать перебежчика. Но это не все. Он что-то утаивает, о чем-то умалчивает.

Кэлвин Бейли застыл.

– Детектор лжи ничего подобного не обнаружил.