Глава 24

На чердаке было пыльно, здесь много лет не убирались.

– Ты только посмотри на все это. – Джо уставилась на старую мебель, сломанные книжные шкафы. Картины и коробки валялись повсюду вокруг них. В углу стоял свернутый персидский ковер. Замерла детская лошадка-качалка, частично прикрытая простыней. На оттоманке собиралась пыль.

– Можно было бы на всем этом неплохо заработать, если устроить распродажу на каком-нибудь блошином рынке, – заметил Роб.

Адель просунула голову в люк, через который детективы попали на чердак, и сообщила:

– Коробки с вещами Бриджит стоят вон там, у светового люка. Не торопитесь, работайте, сколько нужно.

Они освободили себе место и раскрыли коробки.

– Мне как-то не по себе, когда думаю, что это все, что осталось от жизни человека, – призналась Джо, доставая шарфик с цветочным рисунком. – А мать сюда даже не поднимается.

Роб занялся второй коробкой. Сумочки, несколько фотографий в заржавевших серебряных рамках, шкатулка с драгоценностями.

– Вот Бриджит с Беном еще в те времена. – Он поднял одну из фотографий.

– Как это грустно, правда? – Джо неотрывно смотрела на улыбающуюся пару. На заднем фоне блестело море, у них на лицах сияли широкие улыбки. – Они выглядят такими счастливыми.

Роб скрипнул зубами:

– Именно поэтому мы должны поймать этого ублюдка. Он разрушил слишком много жизней.

Джо достала почти пустую бутылочку духов, открыла ее, и аромат Бриджит смешался со спертым воздухом на чердаке, словно она появилась рядом с ними.

– Поймаем, – тихо произнесла Джо. – Обязательно поймаем.

Они продолжили поиски. В фотоальбоме нашлось много фотографий счастливой Бриджит. На них она была гораздо младше, чем на снимке с Беном. Там ее снимали вместе с родителями, часть снимков делалась в этом доме. Они все вызывали чувство ностальгии.

Наконец Джо запустила руку в самый низ коробки и извлекла несколько календарей. Такие обычно вешают на стену в кухне и записывают на них время встреч, чтобы не забыть.

– Бриджит была очень организованной девушкой, – заметила Джо. – У нее был такой календарь на каждый год, за пять лет до смерти точно.

Роб поднял голову.

– Она могла что-то записать про надоедавшего ей типа в одном из них. В каком месяце ее убили?

– В мае.

Джо достала календарь за 2011 год, пролистала его, пока не дошла до мая.

Роб склонился к ней, и они стали его вместе просматривать в тусклом свете, струившемся сквозь грязный световой люк.

– Встречи по работе, стоматолог, химчистка, обычные дела, – прошептала Джо.

– Может, стоит просмотреть более ранний период? – предложил Роб. – Он же звонил ей много недель, даже после того, как она стала жить с Беном.

Джо пролистала предыдущие месяцы. Календарь был заполнен пометками о рабочих встречах, девичниках, упоминалась пара дней рождения. Джо дошла до ноября предыдущего года.

И тут Роб это увидел.

– Что это?

Джо посмотрела туда, куда он тыкал пальцем, – на короткую запись карандашом, выцветшую от времени.

«Папа поговорил с Р.».

– «Р.»? – Джо приподняла голову. – Кто такой «Р.»? Это может быть наш сталкер?

– Ее отец с ним разговаривал и предупреждал, чтобы тот от нее отстал. – У Роба участилось сердцебиение. – Попробуй еще поискать. Может, этот «Р.» еще где-то упоминается.

Джо пролистала календарь до октября, они просматривали все дни, внимательно читая все записи, сделанные округлым аккуратным почерком Бриджит.

– Ничего, – пробурчала Джо себе под нос.

Они просмотрели сентябрь. С таким же результатом.

И только на августе им повезло.

– Ужин с Расселом, – прочитала Джо, подняла голову и посмотрела на Роба. – Рассел может быть этим «Р.»?

– По времени подходит, – заметил Роб. – Помнишь, Бен рассказывал, как у них все быстро закрутилось. Они были знакомы всего полгода перед помолвкой и еще меньше, когда стали жить вместе.

– Значит, в августе у нее вполне мог быть тот легкий романчик с Расселом.

Джо говорила напряженным голосом, в котором слышалось нетерпение. Ей хотелось верить, что они нашли то, что искали, но ни один из них не мог себе позволить тешить себя надеждами.

– Роб, это может быть наш сталкер.

* * *

После этого события развивались быстро. Миссис Кейн подтвердила, что имя Рассел ей знакомо.

– Да, думаю, его звали так, – заявила она, хмуря лоб. – Мне кажется, что я вспоминаю, как мой муж с негодованием о нем говорил. Знаете, ему пришлось побеседовать с этим парнем.

– Да, мы знаем. – Джо бросила взгляд на Адель, которая легко похлопала миссис Кейн по руке.

– Вы помните, в каком колледже училась ваша дочь, миссис Кейн? – спросил Роб. Ему страшно хотелось вернуться в полицейский участок и заняться этой новой зацепкой. – Насколько я понимаю, она училась в Кентербери.

– Да, конечно, в Кентерберийском колледже, – ответила женщина с легкой улыбкой. – Она была очень толковой девочкой. Мы с мужем так ею гордились. Она изучала связи с общественностью или что-то в этом роде.

Они поблагодарили миссис Кейн, и Адель проводила их до двери.

– Вы не будете возражать, если мы заберем этот календарь? – спросила Джо. – Мы обязательно пришлем его назад после завершения расследования.

Адель грустно улыбнулась.

– Она даже не поймет, что он исчез. Не думаю, что она вообще когда-то поднималась наверх. Знаете, для нее это слишком болезненно. Думаю, причиной ее болезни стал стресс – она потеряла дочь, а потом еще и мужа. Поэтому меня не удивляет ее состояние.

Роб гнал назад в Патни так быстро, как только мог себе позволить. Он даже периодически включал сирену и мигалку, чтобы другие водители освобождали ему дорогу. Тогда перед ними раскрывался путь, как расступалось Красное море[26], и они мчали по трассе М20, а потом М25 без каких-либо проблем. Джо разговаривала по телефону большую часть двухчасового пути.

– Кентерберийский колледж, – сообщила она Грэму. – Нам нужен полный список студентов за 2010 и 2011 годы. Да, всех. И как можно быстрее.

Наконец она отключила связь.

– Он должен быть в этом списке, – заявила она Робу. – Должен!

* * *

– Что у нас есть? – спросил Роб, как только они зашли в отдел. Время уже перевалило за вторую половину дня, в помещении было жарко и душно, в особенности после гонки по шоссе в полицейском автомобиле с кондиционером.

– Сейчас просматриваем список. – Мэллори поднял лист бумаги. – Только что прислали.

Роб и Джо маячили рядом, пока члены группы просматривали имена и фамилии. Сорок минут спустя у них было двадцать три Рассела, которые обучались в Кентерберийском колледже в 2010 и 2011 годах.

– Боже, но почему так много? – воскликнул Роб.

– Личные имена, вторые имена и фамилии, – пояснил Мэллори.

Роб записал всех на магнитно-маркерной доске, разделив их на три колонки.

– Давайте начнем с