Его рука скользнула к ней под ночную рубашку, прикоснувшись к бедру.

– Надеюсь, ты не собираешься делать это прямо сейчас, – улыбнулась Даша. – Я кормлю Алешку. А, кроме того, по моему тебе пора уже собираться на работу. Надо раньше приходить домой. Вчера вечером я тебя заждалась, – без обиды упрекнула Даша, давая понять, что сейчас не самое лучшее время для приставаний мужа.

Федор виновато отвел глаза.

– Дашунь, раньше я никак не мог, – развел руками майор.

– А я, между прочим, тебя ждала, – напомнила Даша, не забыв Федору погрозить пальчиком. – Ты противный майор. Но я все равно тебя люблю. Иди. И постарайся хотя бы сегодня вернуться пораньше. Мне хотелось бы, чтобы мы втроем погуляли. Как ты на это смотришь?

Федор смотрел на это весьма положительно. Решил не разочаровывать жену. Пообещал, хотя сам в это верил с трудом. Не любил загадывать наперед. Загадаешь, и обязательно не сбудется.

Едва войдя в управление, Федор сразу же зашел в криминалистический отдел. Нужно было показать кинжал главному специалисту по холодному оружию, каковым являлся Семин. Кроме того, что иметь дело с ножами, финками и прочими режущими и колющими предметами ему вменялось по долгу службы, так Семин еще был страстным коллекционером. В управлении поговаривали, что дома у него неплохая коллекция холодного оружия начиная от индийских томагавков и кончая клинками из дамасской стали. Ходил даже слушок, что какой-то другой не менее страстный коллекционер, предлагал ему баснословные деньги за собранную коллекцию, но Семин отказался ее продать.

Что касается домашней коллекции главного криминалиста, Федор ее не видел, но в отделе криминалистики, в одной из комнат, находился стенд с холодном оружием, с которым Семину довелось иметь дело по работе. Так чего тут только не было. И скоро свое достойное место тут должен будет занять и тот кинжал, которым парень чуть не прикончил майора в подворотне. А пока, Туманову захотелось побольше собрать о нем информации. За этим он, собственно, и обратился к главному криминалисту.

Для начала Семин внимательно осмотрел лезвие кинжала, слегка прищелкнув пальцами, как это бы сделал фокусник. Причем, осмотр оружия он начал с обнаружения на лезвии возможных отпечатков пальцев. Их он не обнаружил, зато указал майору на гравировку, отчетливо видневшуюся под мощным увеличительным стеклом.

– И что это? – спросил Федор, рассматривая цифры.

– Это номер завода изготовителя, – ласково, как если бы он гладил по волосам любимой женщины, проговорил криминалист, проведя рукой по лезвию кинжала.

Лично для Федора эта гравировка пока мало что говорила. А точнее, не говорила ничего. Другое дело, для такого специалиста, как Семин.

Осмотрев ручку, главный криминалист уверенно сказал:

– А вот на ручке… есть отпечатки, и знаешь, если я не ошибаюсь, то похожие пальчики я уже где-то видел.

Многие, кто получше знал Семина, говорили о его феноменальной памяти на отпечатки пальцев. Наверное, это у него было профессиональное. И если он говорит, что видел, то, значит, так оно и есть. И у опера Туманова тут же возник профессионального характера:

– Где? – спросил Федор. – Где ты мог их видеть?

Семин надул щеки и нахмурился, давая понять, что уж слишком многого вот так сразу от него майор хочет.

– Знаешь, об этом я тебе скажу позднее. Надо проверить по базе данных. А пока давай поговорим о твоей вещице, – предложил главный криминалист.

Федор Туманов охотно согласился:

– Да я, собственно, за этим к тебе и пришел.

– Где ты его подобрал? – спросил Семин, вертя кинжал в руках и придирчиво рассматривая его, как антиквариат, выставленный на аукционные торги.

– Вчера вечером один мальчик хулиганчик пытался меня этим ножичком припороть…

Криминалист Семин покачал головой.

– Думаю, у тебя несколько неверное представление, – сказал он, указав на кинжал. – Вряд ли такое грозное оружие может вот так запросто попасть в руки к хулигану.

– Тоже мне, грозное, – усмехнулся Федор, не находя в нем ничего такого особенного. И лезвие не такое большое, чтобы пропороть человека насквозь.

Семин осуждающе глянул на майора.

– А им и не надо тебя пропарывать насквозь, – сказал он, повертев кинжалом перед лицом майора, чтобы тот получше разглядел зубцы, нанесенные на противоположной стороне острого лезвия сверху. – Видишь эти зубчики. Лезвие входит в человеческую плоть легко, но потом, когда рука, сжимающая кинжал, начинает вытягивать его обратно, то эти зубцы вырвут все внутренности. Вероятность выжить после такой раны ничтожно мала. И потом, обрати внимание, после закалки, лезвие не подвергалось шлифовки с последующим полированием. Оно осталось тусклым.

– Да, да. Тусклый цвет. Из-за этого я его даже не заметил в руке у парня, – вставил Федор, припоминая недавнюю драку, которая ему чуть не стоила жизни.

– Вот, – с азартом произнес Семин. – На это и расчет, чтобы лезвие не бросалось в глаза. Так что тебе, майор, крупно повезло. Могло быть все совсем по-другому. – Семин поднял кинжал на уровне своего плеча, повернув его лезвием назад.

Федор не успел заметить, на что нажал главный криминалист, но в следующую секунду раздался звенящий хлопок, и из рукояти кинжала вылетела пуля, какие обычно используют при стрельбе из малокалиберной винтовки.

Рядом с дверью на стене, на толстой доске, висела мишень для дротиков. Пуля угодила в самый край мишени, отщепив доску.

– Видал? – с некоторым восхищением спросил Семин, глянув в несколько растерянное лицо майора.

– И что все это значит? – все с той же растерянностью спросил Федор, только сейчас начиная сознавать, что бы могло произойти, если бы парень поступил бы точно так же, как это сейчас сделал Семин. От пули, пусть и малого калибра, блок рукопашного боя не помог бы.

– А то и значит, – ответил Семин с некоторым довольством, – что такое оружие не попадает в руки, к кому попало. Оно, как правило, поступает на вооружение спецслужб. И поверь уж, им не разбрасываются. Изготавливается оно на закрытых заводах. По номеру на лезвие мы, конечно, можем попробовать узнать кое-что об этом заводе. Но, думаю, это тебе мало что даст. Там содержат в секрете сведения, кому конкретно поступает такое оружие. Так что если хочешь отыскать своего вчерашнего сорванца, изыскивай какие-то другие пути.

– Хорошо тебе говорить, другие пути, – с сарказмом проговорил Туманов. – А какие они?

Семин пожал плечами, не желая утруждать себя раздумьями. Гораздо больше его сейчас занимало то, на какое видное местечко на стенде приладить вновь поступивший экспонат.

– Думай сам. Ты же опер, – сказал он, не забыв упомянуть и про отпечатки пальцев владельца, обнаруженные на рукояти кинжала и пообещав, что сегодня часа через два, он точно скажет Туманову, зафиксированы ли они по базе данных в криминалистическом отделе. И тут же разочаровался, когда старший опер сказал ему, что пока этот ножичек вместо стенда, полежит у него в сейфе. До выяснения обстоятельств, как сказал Федор главному криминалисту.