Два: в открытке упоминается код, который открывает этот сейф. Код у нас есть, это, как мы с тобой помним, «15.10.11.13#». Пару дней назад мы с тобой также выяснили, что подобный код может открывать банальный, обычный, так называемый «домашний сейф», в котором нет модерновой биометрии. При этом мы с тобой помним о том, что сейфы подобной устаревшей серии не используются современными банками, но зато их приобретают граждане для хранения документов и любых других ценных вещей в доме или квартире. Отсюда напрашивается вывод о том, что «Кривой город, 15» — это адрес не банка или какого-нибудь хранилища, аналогичного... не знаю... скажем... — и тут Андрей, припомнив новости, с которыми он недавно ознакомился в аэропорту Лондона, прищелкнул пальцами. — О! Например, аналогичного хранилищу компании «Хаттон», откуда под Пасху увели ценный бриллиант. Но это вполне может быть адрес дома или квартиры. Причем смею предположить, что дом или квартира в «Кривом городе» была снята Лизой на имя Элисон Грейсон.

 — Стоп. С чего ты это взял? — включился чех.

 — Что «это»? — приподнял брови Исаев.

 — Ну, что дом или квартира были сняты на имя Элисон, а не на какое-нибудь другое имя?

 — Может быть и такой вариант, — согласился Андрей. — Но я вот что подумал. Дом в Комри был снят на ее имя, так? И Лиза так долго была Элисон Грейсон, так вжилась в этот образ, что даже ты за два года не смог ее раскусить. — Чех поморщился. — Да ладно, заканчивай, — одернул его Андрей. — Я тут не затем, чтобы тебе выговаривать. Сейчас мы все по сравнению с ней «хороши»! Я к тому веду, что имя Элисон Грейсон ее устраивало и, возможно, до сих пор продолжает устраивать.

     К тому же, чем крутить мне с адресом мозг, Лизе было проще играть по тем же правилам, которые она и придумала; повторить историю с Комри и снять дом или квартиру в «Кривом городе» на имя Элисон Грейсон. Но тут есть один момент, — Андрей помолчал. — Я так понимаю, что дом или квартиру она в этом «городе» сняла не вчера или не вчера купила. Лиза пишет в открытке, что там сейф. А значит, ей или было нужно заранее приобрести этот сейф и установить его в пока неизвестном нам доме или квартире, или она могла снять дом или квартиру с уже имеющимся там сейфом. Но даже если последнее верно, ей все равно было нужно какое-то время, чтобы перевезти в этот сейф личные вещи, про которые она мне тут пишет: «Оставишь их себе, Андрей».

     А теперь смотри, какая вещь получается. С Лизой — то есть не с Лизой, а с Элисон — ты простился вчера, когда она удрала из «Лейпцига». И из этого факта прямо-таки вырастает предположение, что квартиру или дом в «Кривом городе» она купила или сняла, еще будучи при тебе. То есть ты вполне мог бывать с ней в этом «городе». Ты же брал ее с собой на съемки и в командировки?

 — Я в «кривом городе» был?! — Чех бессильно осел на кресле. Потом хмыкнул: — Андрей, это фантазии.

 — Ага, пока фантазии, — идиллическим тоном отбился Исаев. — Только с Лизой твоей все время одно получается. Поначалу все кажется жутко сложным, запутанным, прямо-таки ребусом в квадрате, но до тех пор, пока не начинаешь во всем это копаться и буквально каждую часть раскладывать по полочкам.  И в итоге получается, что на деле все было до гениального просто, а ты чувствуешь себя по сравнению с ней инфернальнейшим идиотом... Алекс, у нее не голова, а компьютер! Она все шаги, каждый свой шаг наперед просчитывает.

 — Это я уже понял, — саркастично кивнул чех, не заметив, что Исаев глядит на ее серебряный крест, явно что-то прикидывая.

 — А теперь четыре, — продолжил Андрей. — Я полагаю, что «Кривой город» — это все-таки город. Где «пятнадцать», это все-таки номер дома. И кстати, могу рассказать, почему я сделал такие выводы.

 — Хочешь, чтобы я себя в очередной раз пентюхом ощутил? — хмыкнул чех. — Как ты там иногда выражаешься? «Ай-кью хорош, но мог бы быть и трехзначным»?

 — Ну зачем ты так, — Исаев с преувеличенно-равнодушным видом осмотрел свои ногти.

 — Но я, кажется, понимаю, откуда у тебя взялись такие выводы. — Ресль задумчиво похлопал ладонями по рулю. — Вы так пишете адрес на русском. Сначала в адресном блоке идет название города, затем, через запятую, улицы, потом номер дома и так далее. Но названия улицы на открытке Лиз нет. И из этого получается... А получается у нас так: Лиз предполагала, что если ты знаешь номер дома, то разобраться с улицей тебе будет не сложно. Но, — чех пристукнул ладонями по рулю, — в большом мегаполисе, вроде Праги, найти дом без точного адреса нереально. И домов так столько, что ты все улицы за год не обойдешь. А значит... — чех посмотрел на Андрея.

 — Ну, ну, — подбодрил тот.

 — А значит, отсюда напрашивается вывод, что «Кривой город» совсем небольшой, вроде Комри? — Алекс даже развернулся, чтобы бросить взгляд на городок, оставшийся у них за спиной.

 — Вот! Лишний раз убеждаюсь, что в тебе пропал полицейский, — пошутил Исаев.

 — Иди ты, — вяло отреагировал Ресль.

 — И не подумаю... А теперь хватит шутки шутить, давай лучше устроим мозговой штурм, — оставив любимое ерничанье, Исаев поудобней уселся в кресле и скрестил за головой руки. — В принципе, мы можем для начала сосредоточиться на том, чтобы быстренько перебрать все небольшие города, в названиях которых есть прилагательное «кривой». Но мне на ум пока ничего не приходит, кроме Кривого Рога. Однако насколько я знаю, ты с Лиз не мотался в нашу братскую Украину? — Андрей покосился на чеха.

 — Я — нет. А что, если Лиз ездила в Кривой Рог одна?

 — Может, и ездила, — согласился Исаев. — Но представить себе, что иностранка Элисон Грейсон сняла или купила там дом или квартиру?.. Нет, она и это, по идее, могла, — кивнул Андрей. — Но тогда она стала бы там прямо-таки местной достопримечательностью. А я зуб даю, что вот этого ей точно не нужно. Привлекать к себе внимание она не хочет: чего стоил один только шиповник вокруг ее домика в Комри!

 — Зуб на месте оставь. И что тогда у нас остается? — Алекс опять забарабанил пальцами по рулю.

 — Что остается? — Исаев снова бросил взгляд на крест Лизы, который Ресль до этого успел аккуратно уложить на «торпеду». — А остается у нас с тобой, друг мой, вся Европа и все страны, где ты бывал вместе с Элисон или где Элисон была без тебя... Только знаешь, какая мысль мне никак не дает покоя?

     Алекс покачал головой, типа, не знаю, так что говори.

 — Зачем Лиза мне свой крест оставила? Нет, понятно, что рано или поздно я отдал бы его тебе. Я же не слепой и видел рисунок того креста, который ты практически не снимаешь. Но зачем, вернее, почему она мне его отдала? Плюс тут вот еще какой момент. Код к сейфу — это комбинация дат, относящихся только к тебе. Даже дом в Комри был снят для тебя, то есть не для тебя в буквальном смысле, но чтобы заморочить голову нанятому тобой агентству... Все и всегда в ее подсознании в хорошем смысле вертелось только вокруг тебя. Ира моя, — Андрей мягко усмехнулся, — называет подобные вещи «дорогими воспоминаниями». — Здесь Исаев мог бы еще добавить, что Самойлова до сих пор бережно хранила все записки, которые он писал ей подростком, но не стал. — Так что я сижу и все думаю: вот зачем она прикрепила к открытке свой крестик? А вдруг я бы ... гм, прости, пожалел твою душу и нервы и не стал отдавать его тебе? А Лиза должна была учитывать и такой вариант. Больше того, она, судя по ее поступку в «Лейпциге», вообще была категорически против того, чтобы втягивать тебя в эти поиски. Это ей на меня наплевать, — Исаев хмыкнул и стал серьезным, — но на тебя — точно, нет.