jiān de hé jiéhénéng, zhǔyào shi qiáng xiānghù zuòyòng… Могу нафранцузском. Arme utilise l’énergie dégagée par la fission de noyaux atomiques lourds uranium, plutonium… Pour assurer la consommation d’énergie maximale d’un engin explosif à bombe nucléaire à l’uranium, la teneur en deux cent trente-cinquième uranium doit être d’au moins quatre-vingt pourcent…

— Восемьдесят процентов… — перевёл он конец фразы.

Я поймал страх на его лице и решил добить:

— А ещё я вижу, что именно сейчас ты почему-то испугался. Знаешь почему? Есть теория микровыражений, и она едина для всех людей во всех параллельных реальностях. У тебя поднялись брови, изменились зрачки, дёрнулась нижняя губа, ещё ты сложил руки в защитную позу. Я знаю почему. Эльдар Циммер, которого ты знал, был двоечником по языкам, он не знал не то, что малоизвестного китайского, но и французского, в котором ты был отличник. Ведь так? Я убедил тебя? Что теперь перед тобой не затюканный мальчик, а демон из другой реальности, готовый превратить твою жизнь кошмар, если вы не оставите меня в покое?

Сам не замечая, я подошёл к нему почти на два шага. Он ударил первым — так бил испуганный парень на перемене, пытающийся дать сдачи. Я пропустил удар по скользящей, но следом он сделал мне подножку. То ли тяжёлые зимние ботинки и экипировка были для меня непривычны, то ли форма ещё не до конца была удачной, но я упал. Пара ударов по рёбрам — было больно, но я быстро сгруппировался, перевернулся и попытался встать.

Евгений перешагнул через меня и побежал к машине, махнув рукой.

— Ищите! Она где-то на территории порта! — крикнул он.

Трое солдат в снежном камуфляже выскочило откуда-то из-за контейнеров. Один побежал к Евгению, второй — к выходу из порта, третий — ко мне. Я прыгнул к краю причала — там, рядом с привязанной рыболовецкой лодкой лежало весло. Отличное весло, пластиковое, углеволоконное. Словно пружина я прыгнул к ближайшему наёмнику, схватив весло за середину и врезав рукояткой ему по автомату.

— Не стрелять в него! — рявкнул Евгений. — Просто удержи, пока ищем.

Автомат он удержал. Моё весло продолжало крутиться у меня в руке, не подпуская наёмника. Я целился по горлу, скрытому не то маской, не то балаклавой, рукоятке автомата и кистям. Но противник тоже был не промах. Освободил одну руку, схватил моё оружие, и я отпустил, отступил на шаг. Шага хватило, чтобы успеть схватить пистолет и взвести курок. Выстрел в ступню. Наёмник взвыл от боли, скорчился, схватился за рану свободной рукой, всё ещё продолжая держать автомат в правой руке. Я разбежался и столкнул его с причала в воду.

Весло снова было у меня в руке, и я направился к машине, где укрылся Евгений. Рядом с машиной стоял охранник, и он выстрелил мне под ноги, а затем взял на мушку.

— Ещё шаг, и в тебя! — предупредил он.

— Эй, Евгений! — сказал я. — Не бойся. Выходи, давай устроим честную дуэль. На пистолетах! Я готов встать в конце пирса. Давай, я знаю, что ты можешь играть в честную игру.

В этот раз я не рассчитал. Слегка заигрался. Евгений неожиданно охотно выскочил из машины.

— Хорошо. Абрамид, будешь нашим секундантом. У тебя же нет секунданта, так?

Я кивнул и отошёл на пару метров дальше по мосткам пирса. Абрамид тоже вылез из машины, подошёл ко мне, прочертил какую-то линию на снегу.

— Покажите пистолет.

Достал обойму, вынул один из патронов, показал.

— Мне кажется, он матрицированный, — резюмировал он.

— Как будто у твоего хозяина нет козыря в рукаве. Что, малыш Джонни, никакого козыря?

Евгений хитро ухмыльнулся и встал в двух метрах от меня.

— Давай уже скорей, — сказал он, отвернулся и зашагал прямо от меня

Пришлось последовать его примеру.

— Ничерта не помню дуэльный кодекс, честно скажу. Просто хочу тебя пристрелить. Надеюсь, ты будешь Пушкиным, а я — Дантесом. Сколько шагов-то?

— Двадцать. Кто такой Пушкин?

Прошагал двадцать шагов, развернулся, держа опущенную руку с пистолетом. Медленно поднял ствол — получилось синхронно с Евгением — и тут заметил, что он сжимает в левой руке какую-то безделушку.

— Вот же ты — гнида…

Следом мои ноги подкосились. Словно тонкий луч чего-то разрушающего бил мне прямо по ногам, отдавая в поясницу. Цепочка на шее нагрелась, гудела, но её явно было недостаточно. Следом потяжелела и рука. Я понял, что на этом шаге меня переиграли — никак не привыкну к тому, что в этом мире оружием также являются артефакты. И к тому, что кто-то, выглядящий как честный дворянин, окажется более подлым, чем я сам. Я опустился на колени на снег, положив пистолет прямо перед собой. Ко мне уже спешил Абрамид, намереваясь отобрать моё оружие.

Но он не дошёл всего пару шагов до меня. Где-то далеко, на границе порта, где заканчивалась бухта, и начинались сопки, раздался выстрел. Абрамид упал навзничь с дыркой в центре лба.

— Абрамид! — заорал Евгений. — Ты — урод, ты убил Абрамида!!

— Это не он! — услышал я голос одного из наёмников, который буквально схватил Евгения за плечо и затащил за контейнер. — На горе!

Послышался ещё один выстрел, и Евгений, уже почти залезший в укрытие, схватился за ногу. В ответ наёмник дал очередь в сторону стрелявшего. Кто мог быть моим защитником? Василий, управляющий фермой? Кто-то из людей отца? Или, может, Сид?

«Точно не последний», — понял я. Потому что увидел, как двое других наёмников, используя контейнеры как укрытия, тащат моего комардина к джипу.

Ануки видно не было. Однако жизнь Сида была для меня сейчас ничуть не менее важной, чем жизнь девочки, которую я видел в первый раз.

Глава 24

Сид уже не дёргался — стоял со скованными сзади руками, но двое наёмников его едва удерживали — всё же, силушки в нём было достаточно.

— Ты меня ранил, — сообщил Евгений. — Что ж… И убил моего комардина. А я, между прочим, и не думал тебя убивать.

— Не… я… — сказал я.

Сказал тихо — парализатор, направленный на меня, всё ещё действовал. Но мой противник услышал.

— Что? Не ты? Да, вижу. Не ты. Кто у тебя там? Снайпер? Но твой комардин всё равно отплатит за это. Пока что просто что-то отрежем… В