Вдобавок ко всем мучениям минувших дней он лицом к лицу повстречался с тем, кого считал виновником гибели сыновей. Хотя Купол действовал по высочайшему приказу, Бертону тяжело было видеть его.

— Я знаю, граф, что причинил вам большую боль, — с прямотой служаки и плебея отчеканил мрачный Купол. — Приношу свои глубочайшие извинения и самое искреннее сочувствие. Тела ваших детей опознаны и доставлены в склеп фамильного храма, где сохраняются во льду.

Недавно штабс-генерал был на раскопках кратера, в месте падения восьмого шара. Авиация, а затем саперы там хорошо потрудились. Хотя зарывшийся в землю корабль быстро отрастил корни-трубы и, будто по пневмопочте, разослал во все стороны спящих десантников и зародыши машин, погибло больше половины бывших на борту. Они так и не проснулись.

Саперы в противогазах — вонь стояла жуткая — переворачивали спекшиеся трупы, сжавшиеся в позе эмбриона. Сотни скорчившихся тел в кавернах корабля-шара. Изрядная часть — в возрасте учеников Бертона, а то и младше, хотя о мориорцах ничего наверняка не скажешь.

«Граф, я солдат. Мое ремесло — смертный бой. Но ешь меня дьяволы, если на раскопках я не чувствую себя убийцей… Вы плачете о сыновьях? А я велел затравить газом, словно крыс в подполье, сотни спящих недорослей. Да, это были враги, чужие и чуждые нам. Дай им сутки — они сядут в своих черепах и спуску нам не дадут!.. Но так не воюют. Если на небе есть суд чести, мне придется там ответить. И не за ваших двойняшек, а за тех, в кратерах. Интересно, что Бог молний скажет на довод „Иначе было нельзя“?.. Они тоже люди, и вы это знаете».

— Это война, граф. Потери ужасны, и нам остается лишь склонить головы в память о павших.

Бертон сдержался, чтобы не сказать в ответ какую-нибудь резкость. Но выражение его лица в этот момент было красноречивее слов. Купол, Крестовик и командир десанта в знак скорби молча сняли головные уборы и опустили лица. Склонили головы и славные ребята, захватившие вражеского медиума. Бертон велел пригласить их, чтобы выразить им признательность.

Когда минута миновала, все распрямились, и Ловкач Гуди выпалил:

— Мы с вами, ваше сиятельство! Будьте уверены.

Не находя слов, граф обнял и расцеловал ученика.

— Гере штабс-генерал, господа офицеры и кадеты, нам нельзя терять времени, — сказал он, повысив голос. — Гуди, бегом к барышням, пусть будут готовы к вещанию в любой момент. Крестовик, приведите жандармского медиума, его надо допросить немедленно.

Ненадолго граф остался с Куполом наедине.

— Итак, синий принц — изменник, — начал штабс-генерал с каким-то злобным удовольствием. — К тому, что вы мне рассказали, граф, я могу добавить: задержка авиации третьего дня не была случайной. Ракетчики не получили вовремя приказ вылететь к месту падения шара. Я разберусь с этим! Что вы намерены предпринять?

— Известить государей, а также уведомить министров морского и воздушного флотов. Верные Цересу части должны быть разоружены.

— Разумно. Но в его руках остается сеть нелегального вещания. Мы не знаем ни срока начала переворота, ни планов принца.

Солдаты десанта ввели пленного. Как положено арестанту, тот был без поясного ремня и шляпы. Увидев генерала, жандармский сержант встал навытяжку.

— Вольно, — бросил Купол. — Твой позывной?

— Нож, ваше высокородие.

— Какой номер в медиа-реестре?

— Не состою, ваше высокородие.

— Нелегал?

— Так точно.

Крестовик выставил на стол перед графом плоскую металлическую фляжку:

— Нашли при нем, ваше сиятельство.

Купол первым цапнул фляжку, отвинтил крышку и лизнул содержимого. Лицо его скривилось, он сплюнул в носовой платок:

— Гигаин. С какими-то добавками. Сущая отрава. Граф, можно воспользоваться вашей лабораторией для анализа?

— Крестовик, будьте любезны отнести жидкость химикам. Пусть сейчас же займутся ею.

— Нет, поручик, погодите! Ну-с, — встав из-за стола, Купол стал похаживать вокруг сержанта, — когда очередной сеанс вещания?

— Если ваше высокородие изволит сказать, который час…

Время назвал Бертон, уже открывший крышку часов.

— Через двадцать минут.

— Так. У тебя десять минут, чтобы выбрать — с кем ты. Когда назначено выступление мятежников?

— Ваше высокородие, я человек маленький, я только медиум. Мне скажут, я передаю, и всё. Таких важных секретов нам не доверяют…

— Кажется, на службе принца вы разучились ценить себя, — промолвил Бертон, защелкнув часы. — Медиум не бывает маленьким или большим, он — голос эфира. Бог велик и всемогущ, но его слова передают людям ангелы, вестники господни. Возможно, вам эта роль не по плечу. Гере штабс-генерал, я могу распорядиться пленным?

— Он на вашей территории, захвачен вашими людьми — конечно.

— В таком случае, — Бертон встал, — сержант, вы свободны. Можете идти на все четыре стороны.

Нож немного опешил, подозревая какую-то ловушку:

— Э… как прикажете вас понимать, ваше сиятельство?

— Буквально. Сию минуту вам вернут обруч, ремень, оружие и шляпу, после чего вы покинете Гестель. Да, забирайте и фляжку.

— Не пойдет. — У Ножа потемнели глаза. — Чтобы десантники мне в спину выстрелили?

— Я похож на человека, способного отдать такой приказ? — холодно спросил Бертон.

— Про… прошу прощения, ваше сиятельство. Но как-то мне странно. Вроде меня схватили, и вдруг…

— Просто я хочу отдать вашу судьбу в собственные ваши руки. Это и будет выбор, о котором упомянул гере штабс-генерал. Если вы известите принца, то окончательно станете изменником, и вас ждет петля. Если промолчите, вам придется искать место в штатской жизни, поскольку синий полк будет распущен. Есть и третье «если», но тут уж вам решать.

Прежде чем покинуть кабинет, капрал-десантник выложил на стол все, отнятое у Ножа.

— Повторяю, сержант, — вы свободны.

Нож не двигался с места.

«Дьявол, они и вправду меня выгоняют. Уйду! А что дальше? Стать подпольным вещуном? Рано или поздно меня выловят, тогда держись… И старые дела припомнят».

— Будущей ночью, — с трудом выговорил он. — Красный император приезжает, он остановится в своем дворце. Его окружат. Будет что-то вроде беспорядков, и тогда подойдут жандармы. Императора перевезут в другое место, как бы для безопасности, а на самом деле…

— Значит, гигаин еще не растворил твои мозги, — довольно хмыкнул Купол. — Пей, только не до дна. Текст я сейчас напишу, будешь вещать по бумажке.

— Что ж, поздравляю, — молвил граф. — Может, со временем вы поймете, что значит «медиум».

Начитав послание штабс-генерала через обруч, Нож неуверенно застегнул на себе пояс, с опаской козырнул высоким чинам и как-то бочком оставил кабинет.