она угрожает мне последние три тысячи лет, а теперь у нее есть фонд и вся эта благотворительность. – Зевс пожал плечами. – И давай не будем о моей жене.

– Тогда расскажи, что узнал о Нуаду.

– Немного. Он сам виноват – сотрудничать отказался, решил, что отсидится в уголке. Не вышло. Его даже подкарауливать не пришлось. Он сопротивлялся. Но либо нападавшие оказались сильнее, либо задавили числом. Нуаду убили Оружием Трех Богов.

– Что его пантеон?

– Разброд и шатание. Я помогу им навести порядок.

Гадес воздержался от комментариев. Он знал, что Зевс влезет в эти разборки, даже если его об этом никто не просил, а скорее всего, так и было. Оставалось надеяться, это не закончится разборками уже на уровне пантеонов. Но говорить об этом Зевсу сейчас – бесполезно. Он искренне верит, что может навести порядок.

Бармен поставил перед Гадесом и Зевсом по стопке мутноватой жидкости – то ли так казалось в неоновом свете, то ли пойло и правда кислотно светилось зеленым.

– Что это?

– Понятия не имею, – пожал плечами Зевс. – Но это действует на богов.

Гадес не торопился. Он мельком глянул на стол, который оставил: Амон и Сет пили то же самое, коктейль Нефтиды отливал тем же зеленым цветом, но перед Софи стоял обычный напиток. На людей божественные напитки действовали сильнее, но Гадес не мог предположить, что будет с Софи, которая вроде бы пребывала в человеческом теле, но при этом была богиней, которая не помнит себя. К счастью, проверять не придется.

Наклонившись, Зевс негромко сказал, почти доверительно:

– В ВИП-зоне я заметил пару ракшасов. Готов поспорить, они привезли какую-то забористую наркоту с Востока и сами первыми ее опробовали. – Зевс выпрямился. – Я поговорю с Сетом о том, что здесь творится.

Гадес представил, как и куда пошлет его Сет. И Зевсу придется смириться. Пусть он и здесь не прочь все контролировать, но Сет ему не подчиняется и отчитываться не обязан.

Гадес поднял стопку и залпом ее осушил. На вкус напиток казался мятным и очень крепким, хотя что это было, Гадес не знал. Бармен тут же налил еще, но поговорить с Зевсом казалось важнее, чем сразу напиваться.

– Сет провел интересную параллель, – сказал Гадес. – Бальдр был первым. Но после убить хотели – или убили – глав пантеонов. И потом еще ловушка для богов-лекарей, без которых мы можем оказаться беспомощны.

Он решил не рассказывать деталей о том, что произошло днем. Иначе Зевс может влезть и туда.

– Возможно, – пожал плечами Зевс. Он не любил подтверждать вещи, которые не озвучил или не придумал сам. – Я предпринял кое-что для защиты. Но я – не Нуаду. И… скажи, Гадес, ты доверяешь Сету?

Гадес с удивлением уставился на брата. Ответ казался ему очевидным, но он насторожился: с чего Зевс вообще спрашивает? Хотя тот ничуть не изменился в лице: открытая улыбка, образец доброжелательности.

– Доверяю. Полностью. С чего ты спрашиваешь?

– Потому что он однажды создал Оружие Трех Богов, чтобы убить брата. И достаточно знает об этом. Тот кинжал уничтожили, когда раскрыли заговор. Но Сет – единственный, кто был настолько близок к убийству бога.

– У него были свои причины.

– Не сомневаюсь. Но они снова могут появиться, и очень веские – с его точки зрения.

– Его самого ранили, – Гадес постарался оставаться спокойным, хотя Зевс начинал раздражать все больше.

– Отличная маскировка для отвода глаз. Или он мог просто помочь создать новое Оружие.

– Нет.

Зевс пожал плечами и отвернулся. Это была его излюбленная манера вести дела: рассказать что-то, манипулируя мыслями собеседника, а потом отойти в сторону, чтобы наблюдать, как ростки дадут всходы.

Но с Гадесом это не пройдет. Он осушил рюмку и покачал бармену головой: кислотное пойло разливалось внутри приятным теплом, но с него пока хватит.

– Я устрою ловушку, – заявил Зевс.

И Гадес пожалел, что так опрометчиво отказался от выпивки.

– Каким образом? – осторожно спросил он.

– Прием. Вечеринка. Чтобы о ней знали боги – и присутствовали те, кто сейчас в Лондоне. Все. Вы тоже. Посмотрим, явятся ли наши убийцы.

– Ты хочешь сделать всех приманками? Вряд ли убийцы пойдут на такой риск, не станут являться среди гостей. А если и так, кто-то может пострадать.

– Я продумал это. И выставлю охрану, которой не будут ожидать. Эриний одолжишь?

Гадес рассеянно кивнул: богини мести жили в Подземном мире и могли быть очень грозными, но вряд ли способны были кого-то защитить.

– Зевс, ты уверен, что это хорошая идея?

– Конечно. Пора нам не идти на поводу у убийц, а сделать что-то самим. Нам нужен хотя бы один из них. И я позову Деметру.

– Лишний повод не приходить, – холодно буркнул Гадес.

– О нет, я хочу потребовать у нее ответа, что она сделала с Персефоной. Мне не нравится поведение Деметры, она зарывается. Может сколько угодно устраивать разборки с Сетом или Амоном, но Персефона входит в наш пантеон.

Значит, просто так Деметра ничего Зевсу не рассказала. И его наверняка задевает, что она смогла проделать что-то настолько могущественное, как стирание памяти, – а Зевс до сих пор не в курсе, каким образом.

Но Гадес помнил и еще кое-что: пусть Деметра упирается сколько угодно, но Зевс может ей приказать. Она подчинится.

Гадес вздохнул:

– Я буду.

– Отлично! Дней через пять. И конечно, обязательно с Персефоной, иначе Деметра начнет упрямиться.

Он был прав, но у Гадеса создалось нехорошее ощущение, что он только что попал в изящно расставленную ловушку: пообещал прийти и взять с собой Софи. Сет его одного не отпустит, да и сам не станет отсиживаться. А за ним наверняка потянутся Нефтида с Амоном.

Они все там будут. А уговорить Хель вряд ли станет проблемой для Зевса. Кто еще в Лондоне?

– Мне не нравится твоя идея, – честно сказал Гадес.

– Тебе никогда не нравятся мои идеи.

Зевс отсалютовал ему стопкой и осушил ее. После чего похлопал по плечу и исчез в неизвестном направлении. Стеклянная поверхность барной стойки смотрела на Гадеса его же хмурым лицом.

Он снова ощущал то же тянущее чувство беспомощности. Что бы он ни делал, петли стягивались, и скоро они не дадут ему пошевелиться.

Гадес постарался отогнать дурные мысли и обернулся, чтобы посмотреть, как там остальные. И с удивлением увидел их на танцполе.

Кажется, Софи чувствовала себя не очень уютно, двигаясь под ритмичные переливы музыки, но уверенность остальных богов передалась и ей. Она танцевала с Амоном, он весело смеялся и вел, мешая движения, в которых Гадес узнал хастл и еще пару видов танцев, о которых он имел весьма смутное представление.

Сет оставался на диване и курил, выдыхая дым в