– Нужно забрать ее тело и убедиться, что дамочка мертва, – деловито распорядился Синиша. – Повешу ее на стену в тронном зале. Такая женщина все-таки…

Собачники отправились по его приказу на плато, а они остались с Бланш, вдвоем, глядя на то, что натворили. Тишина после взрыва ощущалась почти болезненно.

– Мне нравится, как ты мыслишь, – задумчиво сказал Синиша, присаживаясь рядом с Бланш на насыпь. – Но это и пугает. Ты, малышка, мне многого не говоришь, однако я все еще тебе верю. Не дай мне повода усомниться. Иначе с тобой будет то же, что и с ней.

– Я тебя не подвела. Сам посмотри на плато. Но они соберут племя снова, – отозвалась Бланш. – Будет новый вожак.

– Конечно. Но на это уйдет очень много времени. А в ближайшие несколько лет уроды нам не помеха. Теперь я знаю, что никто не захватит мои бункеры, пока я буду штурмовать Вавилон. Пора готовиться к главной битве.

Синиша вытянул вперед пятерню, накрыв ею далекий силуэт башни, и сжал пальцы. И неожиданно рассмеялся, как ребенок.

* * *

Побоище решили оставить всем в назидание. Жест был, безусловно, в духе Синиши.

Бланш забиралась в «ходун», ничего не ощущая. Кажется, это и есть худшее в такой ситуации. Казалось, что массовая бойня живых существ, пусть и варваров, желающих смерти всем чужим (и поступивших бы с ней так же при иных обстоятельствах), должна вызывать горечь. Печаль. Сострадание. Или отвращение к самой себе за то, что она была тем, кто спланировал эту акцию от начала до конца. И на Синишу спихивать не стоило. Бланш всегда отдавала себе отчет, что может зайти далеко, и эта степень обуславливалась требованием обстоятельств… но не ожидала, что не окажет самой себе никакого сопротивления.

От ее человечности осталась полая оболочка, и она даже не понимала, на каком этапе произошла такая быстрая трансформация сознания. Или просто нашелся действенный алгоритм, и она выполняет его шаг за шагом, отделив от этого себя настоящую.

Солнце между тем садилось, и равнина окрасилась ржавым красным. Бланш подняла голову вверх в последний раз, прежде чем опустить забрало «ходуна». Далеко впереди виднелась башня: то ли мираж, то ли последняя фантазия человечества. Из-за постоянного смога на верхних уровнях ко́льца даже издалека не удавалось разглядеть. Глядя на нее неотрывно, Бланш начинала бредить наяву. К ней летел шаттл дедушки. Время сделало петлю и вернуло ее в начало начал. Она снова маленькая девочка на обломках старого мира, а к ней спускается странная серебряная птица из металла… Неожиданно Собачники вскинули головы и уставились туда же. Бланш поняла, что серебряная точка реальна и стремительно приближается к плато…

…Как в детстве, она неотрывно смотрела на нее, ощущая приступ смутной надежды…

Синиша высунулся из своего «ходуна», тоже с любопытством глядя на приближающийся шаттл.

– Ого. Кто это к нам?

– Не к добру это, – прорычал один из Собачников.

– Шаттл боевой?

– Вроде нет…

Глаза Синиши сузились, а челюсти не переставали катать какую-то жвачку. Внезапно у Бланш все похолодело внутри.

– А давай-ка собьем его, – с азартом произнес Синиша. – Проверим «Гнев Божий» в действии. Какова там дальность действия луча?

– Пять метров максимум.

– Должно хватить. Только подпустим его ближе.

Бланш перестала ощущать свое тело. Цифры перед глазами проступали уже наяву… Появился код – черт знает откуда, – и она знала его очень хорошо.

– Не надо. Оставьте шаттл. Уходим, – сказала она, зная, что эти слова бессмысленны.

Никто ей не ответил. Синиша погрузился в свой боевой «ходун», и из него высунулось широкое дуло. Остальные собачники тоже попрятались по своим машинам, и только Бланш осталась снаружи, с ужасом понимая, что сейчас произойдет. Шаттл уже был близко. На его ребрах стояли метки таможенников. Из дула «ходуна» вылетел длинный белый полумесяц и прошил опускающийся корабль насквозь.

* * *

Миккелю не было смысла оставаться на башне, и уж тем более в контексте готовящейся атаки. Его тело оплавилось бы мгновенно. Не хотелось, чтобы это вышло ради безопасности Вавилона, тем более что защищать ему здесь, как оказалось, некого.

Злость на Лаки прошла быстро. Он по-своему всем помог, хоть и оставался конченым прощелыгой. Но в благодарностях пусть рассыпаются «Фау» и «Имморталы», если выживут. У Миккеля не осталось ни чувства долга, ни уважения. Скорее он ощущал себя пустым и использованным. Как если бы гора металлолома, бывшая танком, вдруг обрела самосознание и поняла, что ничему полезному не послужила. Пора уже сделать то, что он действительно хочет.

Бланш, судя по всему, встряла там крепко. Какого черта ее отправляют на какие-то переговоры? Истинная расстановка нарастающего конфликта скрывалась в том, какого рода помощь она получит внизу, если все-таки добьется своего…

Однако, кто бы ни выиграл, он не мог дать ей идти к вожакам людоедов в одиночку. «Ну, я же сразу хотел пойти с тобой… Почему замешкал?» Подсказка, как найти ее, всплыла сама, стоило вспомнить о ее трюке с подменой идентичностей. Миккель вернулся на свой пост, только чтобы глубже порыться в системе. Таможенники имели неограниченный доступ к данным жителей башни, хотя пользоваться этим приходилось нечасто.

В каждого вавилонянина с рождения вшивались чипы с геолокацией. Через них можно было найти кого угодно и где угодно на этой земле, а заодно проверить пульс. Датчики Вавилона фиксировали только тех, кто находился в его стенах. Ну а тех, кто его покинул, следовало искать через спутник. Миккель подключился к системам навигации «Геры» и ввел исходный код Рики Мо, которой она притворялась.

«Определить координаты». Экран завис, обрабатывая запрос.

«Данные смешаны с другими категориями. Геолокация расщеплена. Отфильтровать результаты?»

Плохо понимая, что это за ошибка, Миккель ввел код подтверждения. Результаты указывали, что Рика находилась в двух местах одновременно: на Вавилоне и где-то за его пределами. Последняя локация имела координаты, и они внушали надежду. Более того, спутник различал наземное и подземное местонахождение, и, судя по всему, Бланш была на поверхности в каком-то мертвом, ненаблюдаемом отсеке. Но почему спутник все еще считает, что она в башне? Может, где-то еще остались данные о настоящей Рике Мо? Да самой-то Рики Мо не осталось… На его попытки разобраться система выдала вместо координат странное значение (0). Под этим в системе подразумевалась башня как целая, неделимая единица. Или техника полнилась багами?.. Копаться в этом дальше уже не имело смысла, и оставалось надеяться, что координаты все-таки верные. Миккель скопировал данные и без лишних объяснений покинул пост, почему-то понимая, что уже навсегда.

– Скорпен? Почему вы вышли из системы? – ворчливо раздалось из рации. – Требую объяснений!

Майор был хорошим человеком, но в жизни бы его не понял. Как и коллеги, смотрящие ему вслед с ужасом и непониманием. Путь его лежал к стоянке шаттлов. Миккель самовольно запустил патрульный, внезапно ощущая секундную радость от того, что снова увидит горизонт. Для разгона в кольцевом туннеле требовалась пара минут, затем он авторизовал открытие внешнего шлюза. Туннель залило светом, и казалось, что он летит прямо в красное солнце.