начало открывать для себя техники уничтожения в масштабах целых видов. За прошедшие века мощь устройства померкла, однако оно по-прежнему оставалось эффективным, нужно была лишь помощь дремлющих реакторов внутри титанов «Канис Инкаэдиум» и «Арсия Праэдатор».

Аколит Марса посчитал бы подобную жертву святотатственной и без колебаний отдал бы собственную жизнь ради того, чтобы помешать Вестнику Железа.

Но Дариил был не технодесантником, а кузнечным мастером и магистром Крыла Железа. Он обучался там, где никогда не ступала нога его учившихся на Марсе братьев. Теологитеки кузни Народная, отвечавшие за образование магистра, поощряли накопление мудрости, а не преданий и ставили рациональное восприятие выше догм. Дариил изучал еретехнику, которую на Марсе просто бы сожгли, адские боевые машины, поглощавшие плоть убитых в качестве топлива, и, что еще хуже, дьявольские механизмы, чья Силика Анимус восходила к кровавым легендам протоистории. Эти устройства могли даровать божественное провидение и удачу в бою, требуя взамен добровольной жертвы.

Вот для чего существовали кузнечные мастера Крыла Железа и сами Темные Ангелы: чтобы применять те карательные меры, на которые никогда бы не осмелились другие воины.

Крики отступающих рыцарей заставили Дари ила обернуться. Из хаоса дыма и брызг морской воды выбрались воины ордена Сандала, преследуемые кравом-титаном. Боевая машина напоминала древний ужас, который изрыгнули на эспланаду глубины чужацкого океана. Темные Ангелы стреляли по титану на бегу, и это явно злило его.

Что еще важнее, они удерживали боевую машину в твердом состоянии.

— Редлосс, это Дариил.

— Редлосс.

— Вступай в бой, брат.

Вестник Железа повернулся к Ванискраю и увидел, как гигантские ворота широко открылись, а вперед ринулись десятки закованных в черный керамит воинов с боевыми знаменами, украшенными символом Крыла Ужаса — черепом внутри песочных часов. Они напали на титана с фланга, будто огнедышащие муравьи, поливая нижние секции боевой машины струями пламени из огнеметов. Как уже обнаружил Дариил, огонь вредил кравам. Против него щиты ксеносов оказывались бесполезны, и тела тварей горели точно так же, как плоть любых других существ. Вестник Железа не ведал, почему так происходит, да ему и не требовалось; Дариилу достаточно было знать, что это работает. Струи плазмы, которую выбрасывали магнитные поля внутри оружия воинов Крыла Ужаса, представляли собой такое же пламя, только с температурой во много раз выше, чем у самой горячей звезды. Титан завизжал, а с его усиков-конечностей начала капать расплавленная броня. Однако, несмотря на всю свою свирепость, Темные Ангелы продолжали оставаться муравьями. Стрелы психической силы косили ряды легионеров, и интеремпторы Крыла Ужаса падали замертво без единой отметины на доспехах.

— Отступайте с орденом Сандала! — передал по воксу Дариил.

— Да, кастелян.

Оставшиеся в живых рыцари Крыла Ужаса опустили плазменные сжигатели и побежали, но не к безопасному укрытию Ванискрая, а дальше по эспланаде, увлекая за собой титана. Горстка воинов ордена Сандала удерживали позиции и прикрывали отступление. Их огонь оказывал на боевую машину какое-то сверхъестественное воздействие. Внешняя оболочка титана начала покрываться полосами странных кристаллических образований, перешедших из невидимых субслоев варпа в материальный мир. Боевая машина кравов повернулась к воинам и обратила их в пепел ударом психической плети. Сожженные усики исчезли в корпусе титана, а на их месте появились новые.

Воины пробегали мимо Дариила и его свиты рыцарей.

— Не останавливайтесь! — кричал приближающимся Темным Ангелам Дариил, указывая на свои силы, что продолжали сражаться вокруг мостового форта. Орден Сандала и Крыло Ужаса увели титана подальше от Ванискрая, и теперь легионеры мало чем могли помочь Дариилу, поэтому им следовало оказать поддержку своим отступающим братьям. — Бегите. Бегите!

Над Вестником Железа навис крав-титан. Отдельные части его корпуса дрожали. От боевой машины, словно жар от печи, исходили разрушительные волны гнева и ненависти, способные сжечь тех, кто проигнорирует предупреждение гиганта и подойдет слишком близко. Дариил повернулся к своим воинам. Они поклялись выполнить тот же долг, что и их повелитель. Когда мимо пробежали последние рыцари из ордена Сандала и Крыла Ужаса, Вестник Железа кивнул свите и улыбнулся.

— Мы держим эти позиции во имя Льва, — произнес Дариил и нажал на детонатор в руке.

IX

Над зубчатыми вершинами Ванискрая взметнулся грибовидный султан, а атомный огонь уничтожил физическую форму крава-титана и выжег его корни, уходящие глубоко в бесконечно податливую темную почву эмпиреев.

Аравейн крепко схватился за броню поврежденного «Лэндрейдера», чтобы воспротивиться порывам ядерного ветра, который уносил в сторону моря все, начиная от мелких камешков да неразорвавшихся снарядов и заканчивая легкими танками. Дисплей внутри шлема полнился предупреждениями о радиационной опасности. Смотреть через них, как истинная форма титана сморщивается, подобно бумаге в жарком пламени, было больно, но кодиций не отводил глаз.

Одного лишь ядерного взрыва могло не хватить, чтобы покончить с проклятой жизнью богомашины. Должно быть, на каком-то подсознательном уровне Дариил понимал, что внутренние механизмы подобного оружия берут от человека столько же, сколько и от машины, а дух самопожертвования горел в Темных Ангелах не слабее пламени Старой Земли.

Ожигающий свет проходил через глаза Аравейна и проникал в его разум, однако кодиций не отворачивался. Кто-то должен был сохранить воспоминания.

Империум мог позволить себе забыть, потому что Темные Ангелы помнили всегда.

X

Смерть титана ксеносов прокатилась по коллективному сознанию кравов подобно огню, расходящемуся по поверхности разлитого прометия. Лев знал, что так и случится.

Уничтожить врага самыми эффективными средствами, поразить его настолько быстро, насколько возможно, и со всех направлений: пожелай примарх назвать какой-то один свой главный принцип ведения войны, он назвал бы именно этот.

Воины-кравы, которые пережили битву в узле, начали вопить и молотить сегментированными конечностями еще до того, как ксеносов коснулось пламя фосфексных пусковых установок и тяжелых огнеметов. Рыцари воспользовались неожиданной передышкой, чтобы вновь образовать вокруг своего повелителя оборонительные спирали, перезарядиться и перевести дух, но в искаженной логике Эксциндио не было места для таких вещей, как милосердие или пощада.