— Вы мужественная женщина. — Майкл улыбкой ответил на улыбку и заглянул ей в глаза. — Наша затея — сумасшедшая авантюра, но я жду не дождусь, когда стану наконец вашим временным мужем.

В глубине души Кэтрин ждала того же. Еще как ждала!

Как только Майкл вошел в Стрэтмор-Хаус, дворецкий сообщил, что граф хотел его видеть. Гадая, что еще могло приключиться в этот безумный день, Майкл прошел прямо в кабинет друга.

Люсьен поднялся ему навстречу и, держа в руке конверт с траурной каймой, торжественно сообщил:

— Только что принесли.

Теперь ясно, зачем Люсьен хотел его видеть. Майкл пробежал глазами письмо и небрежно бросил:

— От Бенфилда. Герцог Эшбертонский почил вечным сном. Видимо, вскоре после того, как я оттуда уехал.

— Сожалею, — тихо произнес Люсьен. — Как бы ни сложились ваши отношения, потеря отца — всегда удар.

— Разумеется, конец целой эпохи, но не трать на меня свое сочувствие.

Майкл с трудом разбирал почерк Бенфилда. У брата развито чувство долга, и он наверняка станет хорошим герцогом. Не то что его отец, самодур и тиран, чей титул он унаследовал. У Бенфилда даже хватило вежливости попросить Майкла о встрече, поскольку, как он писал, им есть о чем поговорить.

Майкл недоумевал. Что могли они друг другу сказать? Он поджег свечой уголок письма. Листок почернел, потом вспыхнул.

«Я мог бы стать вашим сыном, если бы вы захотели». От боли и обиды у Майкла сжалось сердце. Пожелай старый герцог сыновней любви и преданности от Майкла, он без труда получил бы их. Майклу так хотелось любви! Не потому ли он любил потом столь безрассудно?

Пламя добралось до пальцев, и Майкл бросил листок в камин.

— Завтра уеду на неделю-другую.

— Полагаю, похороны состоятся в Эшбертоне.

— Вне всякого сомнения, но я еду в другое место. И по другому делу.

— Ты не будешь на похоронах собственного отца?

— Мое присутствие там было бы нежелательно.

Даже Люсьену Майкл пока не мог ничего объяснить и наблюдал за тем, как письмо превращается в пепел. Оборвалась последняя ниточка. Ничто больше не связывало его с семьей Кеньонов.

Он поднял глаза на Люсьена и увидел, что у того встревоженный вид. Последний раз Люсьен был таким два года назад. Майклу захотелось успокоить друга, но не хватало сил, до того он был измучен.

— Никаких неотложных дел у меня не предвидится, но если захочешь связаться со мной, я — на острове Скоал под именем Колин Мельбурн.

Люсьен поднял брови:

— Что ты задумал? Ведь всякие авантюры — это обычно по моей части.

— Так, пустяки, надо убить одного дракона.

Майкл поднялся. Он вдруг вспомнил свою няньку Фанни, простодушную деревенскую девушку, самого близкого после матери человека. Она рассказывала ему на сон грядущий сказки, где в одном герое соединились Святой Георгий и архангел Михаил, олицетворяя собой безрассудного озорного вояку под именем Святой Майкл. Может быть, побеждая драконов, спасая юных девушек и совершая другие великие подвиги, Майкл заслужит любовь отца и самой красивой в мире принцессы.

Но отец не был его отцом, а красивая принцесса вышла замуж за другого. Жаль, что Фанни была недостаточно образованна и не могла рассказать Майклу про Дон-Кихота, такого же мечтателя, как и Майкл.

С безучастным лицом Майкл принялся рассказывать Люсьену о компании по производству паровых двигателей, куда он собирался поместить капитал. Люсьен из вежливости внимательно слушал. О герцоге Эшбертонском он больше не обмолвился ни словом.

И только в постели Майкл вдруг осознал, что это Бог смилостивился над ним и в этот тяжелый момент его жизни снова послал ему Кэтрин.

«Я мечтал еще об одном сыне, а получил тебя».

— Там у дверей почтовая карета, — полуобернувшись, сообщила Эми. — Ты уверена, что мне лучше не ехать с тобой?

— Абсолютно уверена. Хочу убедиться, что новоявленный дедушка достоин правнучки. — Кэтрин обняла Эми. — Ведь тогда в один прекрасный день ты сможешь стать леди Скоал!

— Звучит неплохо, — согласилась Эми. — Если старик тебе понравится, пошли за мной, я тут же приеду.

— Посмотрим. Обещаю не задерживаться.

Кэтрин вышла из дома в сопровождении всей семьи Моубри и обеих собак.

— Хорошо бы ты ехала не одна, — говорила Энн, пока возница укладывал багаж.

— А я не одна, со мной возница и почтальон. Кроме того, это Англия, а не Испания, и мне ничто не грозит.

Тяжело было лгать лучшей подруге, и Кэтрин испытала облегчение, когда карета наконец тронулась.

Полчаса спустя они остановились у почтовой станции, чтобы забрать Майкла.

— Если вы согласны ехать, не останавливаясь на отдых, то завтра к вечеру мы будем на месте, — сказал Майкл, залезая в карету.

— Надеюсь. Я просто горю от нетерпения познакомиться с моим дедом.

Карета была просторной и очень комфортабельной, но Майкл все же находился достаточно близко, чтобы лишить Кэтрин покоя. Она уже успела забыть исходившую от него притягательную силу.

Они немного поговорили, и каждый погрузился в собственные мысли. Слуг при них не было, но Майкл умел производить впечатление, и на каждой остановке им предоставляли лучших лошадей, так что ехали они очень быстро.

Когда они проезжали деревню Великий Эшбертон в Уилтшире, Кэтрин поняла, почему Майкл так хорошо знал дорогу. Был базарный день, и на главной площади карета замедлила ход.

— Эта деревня как-то связана с вашей семьей? — сонным голосом спросила Кэтрин.

Майкл невидящими глазами смотрел в окно.

— Аббатство Эшбертон, родовой замок в двух милях отсюда, вниз по дороге, мы его только что проехали.

— Боже мой! — Кэтрин села. Сон как рукой сняло. — Так это ваш дом?

— Здесь я родился и вырос. А мой дом в Уэльсе.

— Вы покупали сладости вон в той лавке? — зачарованно спросила она.

— Да. В лавке миссис Томсен.

Он отвечал отрывисто, нехотя. Кэтрин поняла, что говорить о прошлом ему так же трудно, как было бы трудно признаться в убийстве, и, глядя в окно, попыталась представить себе юного Майкла на деревенских улицах. Здесь все радовало глаз, деревня выглядела процветающей. Вдруг облачко набежало на лицо Кэтрин.

— Я вижу на многих дверях черные ленты.

— Вчера скончался герцог Эшбертонский.

Кэтрин уставилась на Майкла. Уж не ослышалась ли она?

— Ваш отец? Почему же вы ничего не сказали?

— Просто нечего было сказать.