Он попытался отбросить эти сомнения. В конце концов, лишь то, что он сейчас прочитал, можно считать настоящим доказательством. Обернувшись к миссис Брентвуд, он сказал:

— Да, это убедительно. — Протянул ей все бумаги и продолжил: — А теперь нам надо ехать.

Со сводящей с ума медлительностью она принялась складывать сертификат, сунула его в конверт, затем сложила вырезки, сунула их туда же, а конверт убрала обратно в ридикюль. Щелчок замочка дамской сумочки заставил Дэвида вздрогнуть.

— Мы едем? — спросил он, не сомневаясь в ответе.

Она обернулась к нему, глубоко вздохнула и придала лицу то выражение благополучной уверенности, которое было для нее характерно. И спросила в свою очередь:

— Куда, по-вашему, «мы едем», мистер Купер?

У него от изумления даже рот приоткрылся. Несколько минут он не мог вымолвить ни слова, пока наконец, окончательно потеряв свое напускное спокойствие, не рявкнул:

— Как это «куда»? Вы разве не собираетесь поехать в коттедж вместе со мной?

Ответом ему было молчание.

— Как я понял, вы пристально изучали вопрос существования привидений. — Ему все еще требовалось определенное усилие, чтоб произнести это слово. — И очевидно, вам известно, каким образом от них можно избавиться. Наверное, существуют какие-то… э-э… ритуалы, которыми пользуются в таких случаях? Способы, так сказать, спустить их «с привязи»?

Полная отчужденность на ее лице заставила его умолкнуть, не договорив. Теперь он был напуган.

— Это не так? Я что-либо не понимаю?

Миссис Брентвуд отвернулась и едва слышно произнесла:

— Таких ритуалов не существует.

Дэвиду показалось, что чьи-то могучие руки охватили его череп и медленно сдавливают его.

— Не существует?

— Именно.

— Но они должны быть!

— В таком случае мне они не известны. — Она невозмутимо продолжала: — А теперь, если вас не затруднит, оставьте меня.

Ему показалось, что мир перевернулся.

— Но, миссис Брентвуд, в течение нескольких дней вы пытались вселить в меня опасения, страх перед Марианной. Почему теперь вы отказываетесь помочь мне?

— Вы не вняли моим предупреждениям, мистер Купер. — Она произнесла эти слова ледяным тоном. — Теперь слишком поздно.

— Слишком поздно? — Ему показалось, что он лишается дара речи, что реальный мир ускользает от него. — Вы хотите уверить меня, что…

— Я хочу уверить вас только в том, что ничего не могу для вас сделать.

От взрыва негодования все померкло в его глазах.

— Нет! Я в это не верю!

Она опустила веки и отвернулась.

— Тем не менее это так.

— А я говорю вам, что не верю! Когда мы с вами спорили, вы умели опровергнуть каждый мой аргумент! Тогда вы знали достаточно. Что же случилось с этим вашим знанием сейчас? Куда оно исчезло? Не сомневаюсь, что вам абсолютно точно известно, как можно избавиться от духа вашей умершей сестры.

— Вам не кажется, что, если бы мне это было известно, я бы давно от него избавилась?

Что-то в ее тоне, какая-то неуловимая новая нотка, заставило его взглянуть на нее повнимательней. Неясная догадка забрезжила у него в мозгу.

— Не уверен, — протянул он и снова заглянул в ее глаза. — Далеко не уверен в этом.

Но она с безразличием пожала плечами.

— Как вам угодно. Но теперь прошу оставить меня.

— Так значит, вы все-таки знаете, как это делается. Знаете, но не хотите сделать это для меня.

— Мистер Купер! — негодующе вскричала она.

— Да, теперь я понимаю. Вы не хотите от нее избавиться.

— Убирайтесь, мистер Купер!

— Разве это не так? Попробуйте сказать, что вам не известно, как можно избавиться от Марианны.

— Хорошо же! — неожиданно выкрикнула пожилая дама с маской безудержного гнева на лице. — Слушайте! Да, мне это известно. Прекрасно известно! Да, я легко могла бы от нее избавиться, но не стану этого делать! Можете считать, что вы правы. Не стану!

— Но почему?

Она сжала дрожащие губы и молча уставилась на него.

— Почему? — кричал Дэвид.

— Потому что не хочу, как вы выразились, «спускать ее с привязи»!

Дэвид даже отшатнулся, настолько велик был накал жгучей ненависти в ее голосе.

— Да, не хочу! А с какой стати мне хотеть, чтоб она успокоилась? — Теперь слова так и сыпались с ее языка. — Почему я должна уступить ей? Мне-то она когда-нибудь уступала или нет? Хоть однажды? Мне, которой в этом мире нужно было только одно — мой любимый. Да, я любила его. Терри Лоуренс был для меня единственным человеком на земле. Мы были помолвлены, собирались пожениться. Я обожала его.

Но Марианна не могла не вмешаться. Он был ей нужен, и этого было достаточно. Как будто ей не хватало остальных мужчин, которых в ее жизни было предостаточно. Нет же! Ей было необходимо отнять у меня жениха. Не только отнять, но и погубить его! Да! Погубить! Мы все знали, как он боялся воды. Панически боялся, не мог проплыть и дюжины ярдов. Но она сумела заставить его купить яхту и ходить под парусом. Под парусом! И он пошел на это, чтобы ей понравиться. Несмотря на мои предупреждения. Как я умоляла его не делать этого! Я предупреждала его об опасности. Но все напрасно. Он был ее возлюбленным, стал преданным рабом и мог делать только то, что приказывала она!

А она то и дело требовала, чтоб он выходил с ней в море, не считаясь ни с чем. Однажды она заставила его отправиться в плавание в жестокий шторм. Конечно, он не вернулся. С ней-то, разумеется, ничего не случилось, она была словно заговоренная. К тому же прекрасно плавала и добралась до берега без малейшей царапины. Думаете, она пробовала спасти его? Ни одной попытки. Пусть себе тонет. Что он для нее значил? Ровным счетом ничего. Пустяшная игрушка, живая забава, с которой можно играть сколько вздумается. И таких жертв на ее совести много.

Улыбка, появившаяся на ее лице, заставила Дэвида содрогнуться.

— И вы думаете, что я подарю ей упокоение? — продолжала она. — Могу вам, мистер Купер, сказать, что ей достанется от меня. То, что я дарю ей вот уже сорок лет. Возмездие! Вы думали, что владелец коттеджа сдает его незнакомым людям. Нет, у этого коттеджа есть только один владелец — я! И кто бы там ни пытался обосноваться, я, выждав несколько дней, даю сестре надежду, что она скоро найдет, чем поживиться. А сама вспугиваю поселившихся жильцов и велю поскорей убираться. Я разрушаю ее планы, отнимаю у нее то единственное, ради чего она тянет свое жалкое существование. Возмездие, мистер Купер, возмездие! Заслуженное наказание! И я ничего, ровным счетом ничего не сделаю для того, чтоб покончить с этим! Ничего!