и превращается в полного банкрота. Отсюда тоже есть выход, я имею в виду из состояния полного банкротства. Ибо ты начинаешь с чистого листа, потеряв все. Тебя уже ничто и никто не тянет ко дну. Ты никому не интересен, ибо карманы твои пусты. И вот тогда ты начинаешь новый подъем наверх. Ведь не зря же говорят, что отличие банкрота от нищего в том, что нищий не знает, как разбогатеть, а банкрот уже проходил этот путь и знает дорогу. Все банально и просто. Упал, встал, пошел вперед. Упал, встал – опять пошел. Нужно быть не просто тополем, что держится долго и не падает. А если упал, то, значит, упал и уже не встанет. А нужно быть неваляшкой. Упал и тут же поднялся. В этом смысле, сержант, важна тяга вперед, не зацикливание на безнадежной сделке, а движение вверх и вперед. Это не означает остановку в пути, когда победа уже близка. Нет. Это означает умение сойти с рельсов, ведущих в никуда, сделав скачок в сторону, отбросив балласт с себя. Вот ты, сержант, встретил меня в момент отбрасывания балласта с себя. Все просто. Закон бизнеса номер четыре гласит:

Умей выбираться из болота и сбрасывать с себя балласт.

И тут нам приходит на помощь правило определения болота, с которого мы с тобой и начали разговор:

Если по прошествии трех этапов времени вы замечаете, что перед вами в жизни стоят одни и те же проблемы и вы ни на сколько не продвинулись вперед, значит, вы в болоте. Уходите оттуда, рвите, как говорится, когти, отбрасывая балласт.

Вспомни, сержант, рассказы о бароне Мюнхгаузене. Ну или хотя бы по фильму ты его точно знаешь, если не читал. Как он, схватившись за волосы, вытягивал из болота и себя, и своего коня. Конечно, то была аллегория. На самом же деле он вылез из болота, сбросив свой балласт. На тот момент – коня. Он просто встал на него и подпрыгнул с седла вверх и вперед. Избавился от балласта и спасся.

Ты скажешь: а как же конь, боевой друг, утонул в болоте? Нет, Мюнхгаузен сначала спас себя, потом достал длинное дерево и, взявшись за его ветки, подобрался к коню, начал тянуть и вытащил его из трясины.

– Ну и фантазия у тебя, Аксенов, – восхитился сержант. – Откуда ты это все выдумал – такое вот продолжение фильма? Это же про фильм с великолепным Олегом Янковским говоришь, так?

– Да, так, – расплывшись в улыбке, добавил Александр. – Все просто: думай, как думал бы сам барон. Я именно так сделал бы, окажись на его месте. Ведь автор немного все поменял, чтобы было красиво. А на самом деле было так, как я рассказал, а не иначе. И не могло быть иначе. Я так думаю…

– Да, старшина, из тебя запросто вышел бы второй барон Мюнхгаузен. А теперь расскажи про болота поподробнее. Мне вот непонятно, что это за три этапа времени? Я как пойму, что их три прошло, а не два, не пять или десять? – поинтересовался сержант.

– Все зависит от глубины болота и глобальности вопроса. Расскажу на моем примере. Ранее, еще на мосту, я чуточку раскрыл тебе суть вопроса, а теперь попробую поподробнее.

Если смотреть на мои бизнес-проекты, все станет вполне очевидно. Вот есть у меня небольшой цех по производству хрусталя во Владимирской области, в городе Гусь-Хрустальный. Я изготавливал раньше хрустальные подвески и ромашки, и их у меня покупали прямо в моем городке те, кто собирал люстры и продавал их в других городах или на трассе «Дон». Так вот, все было хорошо. Был у меня стабильный заработок. И я нанял парнишку работать на моем станке, потому как у меня были еще дела: это и учеба в Воронежском университете, и мои шоп-туры в Болгарию, в Польшу. Я туда тоже люстры свои возил. Конечно же, продавать люстры выгоднее, чем просто подвески к ним, но сложнее и больше времени на себя тянет. Но я этим занимался, пытаясь нащупать новые ниши для извлечения прибыли. Ведь в родном Гусь-Хрустальном моя бизнес-тема потихоньку становилась супермодным делом. Каждый второй молодой человек устанавливал у себя в гараже небольшой обрабатывающий станок и заходил на рынок хрустальных ингредиентов для люстр. Разумеется, если предложение начинает превышать спрос, то цена начинает падать. Новые «цеховики» толкали рынок ко дну, все ниже и ниже опуская цены продаж. И тут-то я начал замечать приближение ситуации «Я в болоте». Когда мои ромашки перестали продаваться – месяц, второй, третий, – я еще думал, что это осенний спад продаж. Но когда в преддверии Нового года – в былые годы в это время продажи традиционно росли – я не увидел роста, то понял: вот оно – болото. То есть я на заводе покупаю полуфабрикат, покупаю алмазные круги и алмазные сверла для обработки хрусталя, обрабатываю заготовки, получаю готовое изделие, в полировочном цеху, оплатив услугу, полирую всю свою продукцию и жду, когда мои прежние или новые клиенты придут покупать у меня мои ромашки. А они не приходят. То есть зарплату парнишке плати, за полуфабрикаты плати, за полировку и за алмазный инструмент плати, а реализации нет. Нет реализации один месяц, второй, третий… И тут возникает понимание, что проходит один и тот же временной промежуток, в трехкратном размере, а проблемы одни и те же. Значит…

– …Ты в болоте, – продолжил сержант.

– Да, сударь, вы совершенно правы, в болоте. И тут я начинаю искать выходы из ситуации, сбросив с себя балласт.

– Топишь свои ромашки и свой станок в реке Гусь? – с улыбкой спросил сержант.

– Да нет, пока не топлю. Ибо еще со второго месяца нахождения в болоте я ищу причины падения спроса и кое-что узнал. Дело в том, что четверо из девяти крупных клиентов, закупавших у меня хрустальные ромашки, чашечки, трубочки, шары и подвески, сами понаоткрывали в своих гаражах цеха по обработке хрусталя и, соответственно, залезли в нашу нишу. Теперь они зарабатывали два конца: на первом этапе, когда производили комплектующие для люстр, и на втором, когда сами же продавали эти люстры. И тут они мне не оставили выбора: имея знания, опыт и оборудование, мне ничего не оставалось, как двигаться к конечному продукту – а именно к производству самих люстр. И я сделал этот шаг и с этим шагом выбрался из болота. Начались продажи люстр, а не только комплектующих. Вот так я потихоньку выбирался из трясины, но было понимание того, что всех