свои слова. Я медлила, чувствуя, как сердце пустилось в дикую пляску, радуясь, глупое, такому предложению. Мне даже не пришлось намекать ведьмаку о том, что я изменила свое решение и хочу отправиться с ним. Сам предложил, как и хотела.

— Так что скажешь? — не выдержал затянувшейся паузы мужчина.

— А скажу, что спасибо вам, господин ведьмак, и я… — впилась взглядом в карий омут напротив, — я согласна.

Мне показалось, или он вздохнул с облегчением?

— Хорошо, — Роланд соизволил даже улыбнуться, — тогда сегодня я займусь кое-какими делами. Если хочешь, можем пойти вместе, — он посмотрел на меня уже совсем другим взглядом, — тебе стоит прикупить другую одежду.

— Какую же? — удивилась я, хотя и сама думала о том, что надо приобрести несколько новых платьев, да белье и прочие женские мелочи. Так что его предложение оказалось очень кстати.

— Я покажу, когда увижу, — ведьмак улыбнулся и встал из-за стола. — Что ж, тогда пойдем, не будем терять зря время, — и зачем-то предложил мне свою руку, добавив тихо, — напарница.

Я улыбнулась в ответ и вложила свои пальцы в его широкую ладонь. Роланд чуть сжал мою руку и наши взгляды снова встретились. Мы замерли оба, словно что-то промелькнуло между нами. Что-то незаметное, но от этого не менее чувственное и родноe. Что-то очень правильное и естественное. А затем заворчавший Мрак спустил меня с небес на землю и я, улыбнувшись, встала из-за стола, сделав шаг к ведьмаку. Шаг в свою новую жизнь, навстречу неизведанному.

Глава 11

Дорога впереди тянулась серой лентой, огибала поля, пряталась под густой тенью хвойного леса, который раскинулся вдали у горизонта. Солнце приятно согревало кожу, а легкий, теплый ветер, удивительный для конца осени, обдувал лицо, играя выбившимися прядями из косы.

Впереди бежал Мрак. У этого пса была своеобразная игра забегать вперед, а затем с лаем возвращаться назад, когда, уставшие от скачки, мы пускали лошадей аллюром и медленно ехали, мимо седых полей с потрескавшейся землей.

За спиной осталась столица с ее высокими городскими стенами, с небольшими городками, разбросанными в окрестностях и моей прошлой жизнью, почившей в доме тетки Зофии, вместе с надеждами и мечтами. Сейчас, сидя в седле лошадки, выкупленной Роландом у Бруша, я вдыхала запах свободы, и уже почти не горевала о том, что не сбылось. Ведь, как говорят, нельзя потерять то, чего у тебя никогда не было. А мечты… Мечты они словно птицы, выпорхнувшие из клетки. Вот они, кажется, были у тебя в руках, но прошел всего миг, и они растаяли, упорхнули в небо, махнув на прощанье крылом.

На ночлег мы собирались остановиться в ближайшей деревне, до которой оставалось еще несколько часов пути. Солнце еще стояло высоко и, по словам Роланда, мы успевали до заката оказаться под крышей, так что ночевать в поле пока не придется. Не то, чтобы я опасалась этого, но более привычными были кровать и четыре стены, защищавшие от холода ночи, хотя было понятно, что навряд ли нам все время будет так везти, как сегодня.

Всю дорогу ехали почти молча, изредка перебрасываясь парой-тройкой ничего незначащих фраз. Я больше смотрела по сторонам на поля, а после и на сменивший их, редкий лес, с соснами великанами, не пускавшими молодняк, раскинувшими свои широкие ветви-лапы. В их тени не росли даже кустарники, а только клочья травы, высохшей и жухлой, да слой опавших коричневых иголок. Царство вечнозеленых великанов.

Один раз сделали привал, на котором я передохнула сидя под деревом и понимая, что устала от многочасовой езды в седле. Словно читая мои мысли, Роланд, кормивший наших лошадей, произнес:

— Вот скоро доберемся до деревни, там отдохнешь.

Я кивнула, бодрясь, но когда пришло время снова забираться в седло, почувствовала, как мое тело противится подобной муке, только отступать было поздно. Ведьмак подсадил меня в седло, и мы продолжили наш путь. Сейчас, качаясь в такт движению лошади, я испытывала чувство благодарности к Роланду, заставившему меня вчера купить для себя мужской костюм. Сперва я противилась, убеждая ведьмака, что прекрасно обойдусь и старым платьем, что в нем мне будет вполне удобно, но теперь, проехав не одну милю верхом, поняла пользу от мужских штанов.

Когда впереди показались поля, а в воздухе отчетливо проступили росчерки дыма из топящихся домов, я поняла, что на сегодня нашему путешествию пришел конец, но вздохнула с облегчением, только когда дорога вывела нас к маленькой деревушке, состоявшей всего-то из десятка домишек с крышами, покрытыми соломой.

— Мы остановимся здесь, — произнес Роланд, кивая на один из домов, расположившийся на самом краю деревни, — когда я ехал в столицу, то ночевал именно здесь.

Я промолчала, глядя на то, как из домов, навстречу гостям, выходят люди. Судя по тому, как равнодушно смотрел на них Мрак, эти люди опасности для нас не представляли.

Это были на вид обычные крестьяне, одетые довольно бедно. Я смотрела на уставшие лица, серые от тяжелой работы, на поникшие фигуры мужчин и любопытные глаза маленьких детишек. Спешившись перед воротами, ведьмак поспешил помочь мне спуститься с лошади и поприветствовал крестьян низким поклоном. Ему ответили тем же.

— Так это господин ведьмак вернулся! — произнес один из мужичков, коренастый, в драном кафтане. На его лице расцвела искренняя улыбка. — Милости просим.

Роланд улыбнулся в ответ.

— Снова у Гражины остановишься? — спросил один из крестьян, но не дав ведьмаку ответить, за него это сделал тот, что самый первый признал Роланда.

— Сдалась ему твоя Гражина, Томаш, он вон с какой панночкой вернулся!

— Это ж что, в столице теперь такими барышнями платят за работу? — услышала я новый голос и тут же раздался дружный гогот. — Так я и сам тогда не прочь туда податься на заработки! — гогот продолжался.

Шутники… Обижаться на шутки простых людей не стала, да и они вряд ли хотели обидеть меня. В глазах крестьян не было злобы.

Я покосилась на своего спутника, но ведьмак только улыбался, глядя на изменившиеся лица жителей деревеньки. Словно кто-то вмиг стер равнодушие с их лиц, они ожили, заулыбались. Чуть склонившись к мужчине, спросила:

— Вы кого здесь спасли от гибели, пан Роланд? — спросила в шутку, а оказалось попала в точку.

— Дочку старосты, — ответил Роланд и усмехнулся, — та, которую Гражиной кличут!

Я нахмурилась. Что еще за девушка такая, эта старостина дочь? На душе неприятно заскребли кошки.

— Расходитесь, — крикнул кто-то из толпы, а затем к нам подошел высокий мужчина, одетый относительно остальных в добротную, хотя и простую, одежду. Он поклонился Роланду, а затем и