– Почему если можно в первом случае, то нельзя во втором? Мужчины что, сильнее?

– Наоборот, слабее. Не получается у них ничего. Да, разум подчиняется, да, он стремится к женщине, но его тело противится. Я это узнал недавно, начав готовиться к предстоящему. Мои опыты показали несостоятельность замысла, либо я слишком слаб для подобного.

– Волан, мы уже не можем отступиться. Ты представляешь, на какой шаг я подтолкнул кронпринца? Он готов лишиться своей воли, ненадолго, но все же.

– Есть одна задумка. Она не пройдет с моими подопытными, так как у них нет сильной привязанности, но у Гийома такая привязанность есть. Ведь так?

– Именно так.

– Если его возлюбленный погибнет за день до свадьбы кронпринца или в тот же день, я смогу сделать так, что он будет не с ней, а с ним. Но тогда уж мне нужно будет держать под контролем и ее, чтобы она не обратила внимания на то, что он называет ее мужским именем, а потом еще и не вспомнила об этом.

– Ты же знаешь, что день свадьбы назначают так, чтобы вероятность зачатия была максимальной. На это и наша ставка, потому как лучше, если зачатие произойдет сразу.

– Знаю. Как и то, что наутро придворный мастер проверит новобрачную на предмет зачатия.

– Вот именно, – скрипнул зубами барон.

Это был старинный обычай, который появился с того момента, как мастера стали искать убежища в домах дворян. Стоит ли говорить, что его придерживались лишь в именитых домах. Так вот, считалось, что зачатый в брачную ночь ребенок будет счастлив, удачлив, прозорлив и тому подобное. Правда, Гатине мог бы с этим поспорить, опираясь на собственный опыт. Взять нерожденного первенца Берарда, зачатого именно в брачную ночь. А нынешний кронпринц… С ним все верно, но есть и одно значительное «но». Однако мнение барона здесь ничего не значило: утром новобрачную осмотрит придворный мастер. Конечно, определить, кто должен родиться, мальчик или девочка, он не сможет, но вот упало ли семя на благодатную почву, он узнает. Вот уж с кем не удастся договориться ни при каких обстоятельствах, так это с мастером Бенедиктом, а в вопросе, касающемся темного…

– А что, если ее усыпить маковым раствором?

– Хм… А ведь вполне может выйти, – тут же встрепенулся Волан. – Мастер не станет выяснять, не опоили ли ее, это же нелепо.

– Во-от. Ну ты и напугал меня, дружище.

– А тебя не смущает тот факт, что ради этого придется убить ни в чем не повинного юношу?

– Нет. Несвиж превыше всего, и я служу ему. А что до этого, то я точно знаю – мне гореть в геенне огненной, я предопределил свой путь уже давно. Глупо начинать бояться лишь из-за того, что твоя жизнь клонится к закату.

– Действительно глупо.

– Эй, красавица, еще пива!

– Кому нужно твое пиво! Милашка, неси вино, да лучшее! – неслась разноголосица на весь большой зал постоялого двора.

Впрочем, глупо было ожидать, что наемники станут вести себя тихо и пристойно. Не та публика. Радовало хотя бы то, что с дисциплиной в этой сотне вроде все в порядке и хозяину не грозил погром. Но все равно он предпочел бы, чтобы на месте этих вояк оказались куда более покладистые постояльцы. Несколько дней его немалый постоялый двор будет забит под завязку: мало командовать наемничьей сотней, поди еще найди для нее работу, если у тебя нет долгосрочного договора. Постой мог затянуться на весьма продолжительное время. Радоваться этому обстоятельству или нет, трактирщик еще не решил. Да и некогда задумываться над подобными вещами, попробуй обслужи эту ораву, с жадностью поглощающую пищу и выпивающую горячительное.

– Виктор, ты куда ее повел?!

– У нас сейчас в глотке пересохнет!

Толпа зашумела, заметив, как один из наемников уводит красавицу, и явно не в направлении кухни. Парень обладал довольно смазливой внешностью, хотя при этом умудрялся прямо-таки лучиться мужественностью. Есть такая категория мужчин, которых не кривя душой можно назвать красавцами. Женщины обычно задерживают на них взгляд дольше, чем дозволено приличиями, а если тот сумеет связать пару слов или, что еще лучше, сделает пару комплиментов, тут уж практически любая крепость выбросит белый флаг. Длительность осады зависит только от степени распущенности особы, подвергшейся нападению, но результат всегда один. Очевидно, у этой девицы с моральными устоями обстоит не очень, и ни для кого не секрет, что эти двое уже ищут укромный уголок.

– Плакала наша выпивка, – сокрушенно вздохнул один из наемников.

Чего больше в его вздохе, сожаления о том, что придется ждать слишком долго вожделенной влаги, или зависти к удачливому товарищу, понять мудрено. Однако вклиниваться в столь многообещающе начинающееся приключение он не собирается. Пусть его. Парень известен как весьма любвеобильная личность, но это, пожалуй, его единственный недостаток.

– Виктор!

– Я, старший десятник!

Парень мог сколько угодно игнорировать своих сослуживцев и огрызаться на замечания, но поступить таким же образом со старшим десятником, когда тот говорит подобным тоном… Нет. Проще самому свести счеты с жизнью. Мучений меньше. Вроде нормальный мужик, к тому же молод для своей должности, еще и тридцати нет, но авторитет его очень высок, выше – только у сотника, замом которого тот, по сути, и является. Он позволял себе за столом панибратское общение, но в вопросах службы строг.

– Вижу, у тебя сил в избытке. Поди замени Гуфи. А ты, дорогуша, живо обслужи парней. Да смотри – я про ужин и выпивку, все остальное потом, – под грохнувший хохот завершил старший десятник и, делано смутившись, развел руками, мол, прости, красавица, не хотел обидеть.

С Виктора как с гуся вода – только горестно вздохнул, бросил прощальный взгляд на статную деваху и, нахлобучив на голову шлем, вышел в дверь. Нет, ну кто просил его так торопиться! Видел же, что Дэн направлялся к лестнице на второй этаж, куда хозяин двора практически сразу увел сотника. Можно было и обождать малость. Нет, раззуделось. Да еще и деваха оказалась не промах, он даже не поверил своему счастью, такое не на каждом шагу встречается. Ну и как тут было устоять? Ничего, теперь настоишься.

К службе у наемников отношение серьезное, а уж в этой сотне… Виктор, правда, в других отрядах наемников не служил (да и почти вся сотня состояла из новобранцев, едва треть могла похвастаться опытом), но зато много чего слышал от других наемников, с которыми пересекался. Упоминая о дисциплине в этом отряде, они только закатывали глаза и протяжно тянули «у-у-у». Один даже авторитетно заявил, что подобное он наблюдал лишь в армии Загроса.

Служанка, покраснев, словно сама невинность, бросилась к кухне, потом сообразила и в последний момент сменила курс, буквально налетев высокой грудью на стойку. Там уже стоял поднос с десятком наполненных глиняных кружек, схватив его, она тут же устремилась к столам. Хозяин, недовольно качая головой, уже заставил второй и сейчас наполнял кружки пивом. Слава богу, появился этот десятник, а то пришлось бы звать другую служанку, чтобы помогла обслужить эту толпу. Конечно, можно на девку прикрикнуть, мол, нечего о своей усладе думать, когда тут такое творится, но ведь придется и наемнику все удовольствие испортить, а эти парни уж очень обидчивы.