– Нет, конечно, – пожал плечами Джейсон и, не желая мешать ей, зашагал вниз по холму.

– Подожди, – окликнула его Ария. Джейсон остановился и, опершись рукой о ствол одного из деревьев, внимательно посмотрел на нее.

Ария раздумывала, как бы поточнее выразить то, что она хотела ему сказать. Всего лишь неделю назад, когда они с Джейсоном встретились, он сам предложил ей поговорить об Эли, объяснив, что все остальные в его присутствии даже имя ее боятся произнести. Ария вытерла ладони о джинсы.

– Мы узнали об Эли много нового, – наконец начала она. – Много такого, что причиняет боль. Тебе, должно быть, тоже тяжело.

– Да. – Джейсон выбил носком ботинка комок почвы из земли.

– Порой мы даже не подозреваем, что творится в душе того или иного человека, – добавила Ария, вспоминая, как в день окончания седьмого класса Эли кружилась на газоне, радуясь встрече с лучшими подругами. – Внешне он кажется идеальным, – продолжала она. – Но… внешность обманчива. И каждый из нас что-то скрывает.

Джейсон выбил носком еще один комок глины.

– В том, что произошло, твоей вины нет, – сказала Ария. – Никто из нас не виноват.

И неожиданно она сама в это поверила. Если Эли действительно покончила с собой… и знай Ария о ее планах, не исключено, что она все равно не сумела бы остановить подругу. У Арии разрывалось сердце оттого, что она вовремя не почувствовала приближения беды и не знала причины, побудившей Эли совершить самоубийство… но, может быть, лучше просто смириться, погоревать и продолжать жить.

Джейсон хотел что-то сказать, но вечернюю мглу прорезал пронзительный звон. Он полез в карман и достал мобильник.

– Я должен ответить, – виновато произнес Джейсон, глядя на дисплей. Ария махнула ему рукой. Он повернулся и, сливаясь с темнотой, зашагал вниз по склону.

Ария встала лицом к надгробию. Элисон Лорен ДиЛаурентис. И больше ничего. Знала ли Эли, что вечер, на который они запланировали свой ночной девичник, станет последним в ее жизни, или понимание – Я больше так не могу — было спонтанным? Последний раз, когда Ария видела Эли живой, та собиралась загипнотизировать их, но Спенсер вскочила на ноги и попыталась раздвинуть шторы. «Здесь очень темно», – сказала Спенсер. «Так и должно быть, – заявила Эли, задергивая шторы. – Гипноз работает только в темноте».

Потом, когда Эли повернулась, Ария украдкой глянула на нее. Не создавалось впечатления, что та стремится манипулировать ими или упивается своей властью. Она казалась хрупкой и напуганной. А через несколько секунд Спенсер велела ей уйти… и Эли повиновалась. Попятилась, чего прежде никогда не делала, – словно утратила смелость и решимость.

Ария опустилась коленями на траву, поглаживая холодный мрамор надгробия Эли. Из глаз ее полились горячие слезы.

– Эли, прости, – прошептала она. – Что произошло, я не знаю, но мне очень жаль.

Над головой раздался рев пролетавшего самолета. Нос Арии щекотал аромат роз, положенных рядом с могилой.

– Прости, – повторила она. – Мне очень, очень жаль.

– Ария? – окрикнул громкий голос.

Девушка вздрогнула. В лицо ей ударил луч света. Руки затряслись. На мгновение ей представилось, что это Эли. Но свет перестал слепить, а рядом опустилась на корточки женщина-полицейский в очках с темной оправой и вязаной шапочке с надписью «Полиция Роузвуда».

– Ария Монтгомери?

– Д-да? – с запинкой подтвердила Ария.

Женщина тронула Арию за руку.

– Пройдемте со мной.

– Зачем? – Отдергивая руку, Ария нервно рассмеялась.

На ремне полицейского запищала рация.

– Вам лучше проехать в отделение для допроса.

– Что происходит? Я ничего не сделала.

Женщина изогнула губы в улыбке, которая в глазах ее не отразилась.

– О чем ты очень и очень сожалеешь, Ария? – Она глянула на могилу Эли… значит, слышала все, что Ария сказала вслух. – О том, что скрываешь от нас улики?

– Улики? – Ария недоуменно покачала головой.

Женщина в форме наградила ее понимающе снисходительным взглядом.

– Некое кольцо.

У Арии мгновенно пересохло в горле. Она прижала к груди свою сумку из шкуры яка. Кольцо Йена все еще лежало во внутреннем кармашке. Она совершенно забыла про него, занятая мыслями о потусторонних контактах.

– Я не сделала ничего плохого!

– Мм-гм. – Женщина безразлично хмыкнула. Негодование Арии не произвело на нее ни малейшего впечатления. Она отстегнула с пояса наручники и посмотрела на Джейсона, стоявшего в двух шагах от них. – Спасибо, что позвонили и сообщили, где ее искать.

Ария разинула рот от удивления. Она резко повернулась и тоже остановила взгляд на Джейсоне.

– Это ты сообщил им, что я здесь? – воскликнула она. – Зачем?

– Что? – Джейсон вытаращил глаза, качая головой. – Я не…

– Мистер ДиЛаурентис сообщил полиции все, что ему известно, – перебила его страж закона. – Он просто исполнил свой гражданский долг, мисс Монтгомери.

Она защелкнула на ее запястьях наручники, предварительно вырвав из рук сумочку:

– Не надо злиться на него за то, что вы сами и натворили. Вы и ваши подруги.

Смысл слов женщины начал постепенно доходить до Арии. Неужели та имела в виду то, что… Ария резко повернулась к Джейсону.

– Ты все выдумал!

– Ария, ты не понимаешь, – запротестовал Джейсон. – Я не…

– Пошли, – рявкнула женщина, грубо заломив руки девушки за спину. Губы Джейсона шевелились, но с них не слетело ни звука.

– И с каких это пор полиция прислушивается к советам психов? – вспылила Ария. – Или вы не в курсе, что Джейсон на протяжении многих лет периодически лежал в психушке?

Женщина-полицейский склонила набок голову. Было видно, что она озадачена. В горле у Джейсона что-то заклокотало.

– Ария… – хрипло произнес он. – Нет. Ты все не так поняла.

Ария остановилась. Голос Джейсона был полон ужаса.

– Это ты про что? – сердито спросила она.

Женщина-полицейский схватила ее за плечо.

– Не задерживайтесь, мисс Монтгомери. Вперед.

Но взгляд Арии по-прежнему был прикован к Джейсону.

– Что плохого я сделала? – Джейсон смотрел на нее, приоткрыв губы. – Скажи! – взмолилась она. – Что плохого я сделала? – Но Джейсон просто стоял и смотрел, как женщина-полицейский тащит Арию вниз с холма к мигающему полицейскому автомобилю.

Предполагалось, что дорога от Ланкастера до Роузвуда займет у нее самое большее два часа, но Эмили имела глупость сесть в автобус, который на обратном пути пару раз останавливался у аутентичных ферм пенсильванских немцев[34]. Когда она в конце концов добралась до Филадельфии, на автовокзале пришлось еще сорок пять минут ждать пересадки на Роузвуд. Потом ползти в плотном потоке автотранспорта по Скулкиллскому шоссе. К тому времени, когда автобус, пыхтя и тяжело вздыхая, въехал в городок, Эмили уже обгрызла все ногти и продрала огромную дыру в виниловой обивке сиденья. Было почти шесть часов вечера, с неба сыпал противный мелкий снег. Водитель открыл дверцу, и Эмили поспешно выскочила вон.