Планирование кампании заняло довольно много времени, и как водится, было немало разногласий и споров, а также дотошных и скучных обсуждений всевозможных деталей, во время которых мне жутко хотелось спать. В такие моменты мне становилось особенно жаль Нея, поскольку он совсем ничего не понимал во всех этих военных тонкостях. Мы с Ли были более или менее образованными, чтобы разбираться, о чем идет речь, но от этого такие обсуждения подробностей операции не казались нам более интересными, чем нашему другу Нею. А поскольку собрания начинались рано утром и затягивались до поздней ночи, спать приходилось урывками и я чувствовал, как во мне накапливается усталость.

Наш Лунный месяц подходил к концу, и от этого во мне нарастало странное чувство меланхолии. Ведь конец Лунного месяца по всем законам должен был стать порой праздников и торжеств в кругу семьи и друзей. К моменту получения своей первой взрослой маски мой жизненный путь должен был уже определиться. Пора бы мне уже было получить приглашение от какого-либо военного подразделения, но ничего этого у меня пока не было, а Лунный месяц заканчивался. Я, конечно, не сомневался, что стать членом Братства Рыцарей Феникса — само по себе уже большая честь и заслуга, и что это наверняка сулит мне определенный успех, но какой — этого я тогда еще не знал. За первые две трети своего Лунного месяца я сделал немало, а за последнюю — почти ничего.

Кроме того, я вдруг осознал, что скучаю по родным местам, по дому, по семье. Точно так же, как я получил лунную маску от своего отца, я должен был принять маску урожая — от него, либо от старшего брата, либо от самого старшего родственника по мужской линии. Этому явно не суждено было произойти, поскольку вся моя родня находилась сейчас так далеко от меня. Еще более обидным для меня было сознание того, что мне не посчастливится принять участие в кампании против авроланских захватчиков, поскольку я ведь еще не состоял на службе ни в одном из военных подразделений. Иное дело такие герои, как, например, лорд Норрингтон. Нас же — Ли, Нея и меня — никто даже не упоминал в Собрании Королей.

События, которые начали разворачиваться в ту ночь, когда я получил свою лунную маску, теперь подходили к своему завершению. И мне оставалось лишь отправиться назад в Вальсину.

Что касается Ли, его тогда не мучили подобные мысли, поскольку юный Норрингтон не сомневался в том, что отправится в поход вместе с отцом. Кроме того, у Ли теперь было еще и золотое кольцо, которое принцесса Райгопа подарила ему в честь празднования конца Лунного месяца. Эта вещица, должно быть, стоила целое состояние, поскольку ее украшал крупный рубин. На две золотые монеты я купил Ли серебряный латный воротник, и он носил мой подарок, но не переставал восхищаться даром принцессы — то и дело тер камень о камзол, а потом разглядывал его на свету, наслаждаясь красотой красного сияния, которое источал рубин.

Нея, похоже, тоже не особо расстраивало, что наш Лунный месяц подошел к концу. Когда мы, поздравляя друг друга с окончанием этой славной поры, обменивались подарками, он поделился со мной своими рассуждениями по поводу всего, что произошло с нами за этот месяц:

— Я всего лишь рассчитывал на карьеру солдата — и думаю, моим ожиданиям суждено осуществиться. Но все то, что случилось с нами, — я имею в виду Атвал и Ислин, — это для меня целая жизнь. И если бы даже я вдруг умер завтра, все равно мной уже сделано и пережито столько, сколько многие не рассчитывают повидать за долгую жизнь.

Мой подарок — куртка — понравился Нею. Он, в свою очередь, вручил мне небольшой нож, который он носил в сапоге еще в Вальсине и на протяжении всего нашего долгого и полного приключений пути в Ислин.

— Хотел купить тебе похожий здесь, но ничего стоящего не нашел. Этот нож я смастерил сам. Может, он и не самый лучший, но лезвие приделано намертво, так что эта штуковина тебя никогда не подведет, ты уж мне поверь.

— Спасибо, — сказал я и вставил нож в правый сапог. — Если обратная дорога окажется такой же, как путь сюда, то эта вещица может оказаться более чем полезной.

Ли подарил нам обоим толстые черные шерстяные одеяла, сотканные в Нализерро. Мастерство нализеррских ткачей вошло в поговорку, от одного уже взгляда на одеяла уже становилось тепло. Зная, какую сумму торговцы запрашивали за эти вещи на празднике, я понимал, что Ли потратил на них больше, чем дал ему отец. Мне также было ясно, что выбор его был не случайным, что наш друг купил нам в подарок не первый попавшийся на глаза предмет. Конечно, он хотел, чтобы одеяла согревали нас на пути домой, и я оценил заботу Ли о нас.

Но в то же время это сводило меня с ума, поскольку такой подарок красноречиво свидетельствовал, что нам придется оправиться в Вальсину, в то время как Ли предстоит путешествовать по всему миру и громить авроланских монстров. Я спустился в питейный зал трактира и сидел там в одиночестве, потягивая горький эль, размышляя над всем этим, когда сын Северуса — увалень Десид, — спустившись с лестницы, подошел ко мне.

— Прошу прощения, сэр, но вас просит зайти к нему милорд.

Я кивнул, поставил на стол кружку эля и медленно поплелся вверх по лестнице. Мое сердце словно опускалось все ниже и ниже по мере того, как я преодолевал одну за другой ступеньки, и когда я оказался на вершине лестнице, оно, казалось, уже плескалось беспомощно в кружке оставленного мною эля. Но, несмотря на это горькое чувство пустоты внутри, я нашел в себе силы выпрямиться и изобразить на лице улыбку. Я постучал в дверь и, услышав разрешение войти, вошел в комнату лорда.

Норрингтон, сидевший за письменным столом, повернулся вместе со стулом ко мне и отложил в сторону перо.

— Спасибо, что пришел, Хокинс… Таррант, садись, пожалуйста.

Я присел на край кровати.

— Вы хотели меня видеть?

— Да, хотел. — Голос лорда Норрингтона показался мне спокойным, даже, я бы сказал, довольным. — Сегодня завершается твой Лунный месяц, а значит, ты должен получить свою маску урожая. Принц Скрейнвуд — полагаю, по просьбе своей сестры — попросил у меня разрешения вручить маску Босли. Это для меня честь, от которой я не мог отказаться, тем более что Ли не простил бы мне, если бы я не дал на это своего согласия. Так что сейчас мой сын находится в крепости Грипс. Я захлопал глазами.

— Но почему вы не с ним? То есть, я имел в виду…

Лорд Норрингтон поднял руку.

— Ли известно, что я горжусь им, и я хочу, чтобы сегодня в центре внимания был мой сын, а не я. Ведь, в конце концов, если мне суждено погибнуть в этом походе, он окажется тем самым Норрингтоном, который должен будет осуществить миссию, о которой говорила воркэльфийская предсказательница, не так ли?

Я утвердительно кивнул.

— Герцог Ларнер вручит маску Нейсмиту. Если я не ошибаюсь, оружейный мастер, у которого Ней был учеником, когда-то выковал герцогу какой-то особенный меч, отсюда этот выбор. — Лорд улыбнулся и открыл расположенный в центре стола ящик. — Я, конечно, знаю, что маску урожая должен вручать старший родственник по мужской линии. Как тебе известно, мой отец умер, когда я был еще ребенком, и меня тренировал и воспитывал твой отец. Он, можно сказать, заменил мне моего родителя. Несмотря на то, что маску урожая я получил из рук моего дяди — человека, который также впоследствии стал моим отчимом, — я всегда знал, что заслужил я ее именно благодаря твоему отцу. Вы с Ли выросли вместе, стали друг другу как братья, и я считаю, что… В общем, я надеюсь, что твой отец не стал бы возражать, что я заменю его сегодня, в этот столь важный для тебя день.