Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Поэтому мы в ближайшие дни максимально увеличиваем число бесплатных пассажиров. Пусть сидят друг у друга на головах, потерпят. Двадцать седьмого мы объявим, что Гессенар временно не принимает из-за плохих погодных условий, и приостановим рейсы. В это время на летном поле будут подготовлены четыре самолета. Мы все погрузимся в них и скажем «Прощай» нашему многострадальному отечеству.
– Хм, такую операцию надо будет хорошо продумать и, может быть, даже прорепетировать. И... еще одна сложность. Будет крайне трудно снять внешнее кольцо охраны. Так, чтобы никто не заподозрил.
– А зачем нам вообще снимать внешнее кольцо? Пусть остаются. Вы помните, сами мне говорили, что там собралась самая отборная гнусь. Я думаю, мы сделаем доброе дело для наших друзей в Гессенаре, если не возьмем с собой полторы сотни обнаглевших головорезов.
– Тогда... Тогда мы точно сможем организовать отход. Надо прикинуть...
– Прикидывайте. И помните – все строго между нами. Ни слова кому бы то ни было.
– Обижаете, господин начальник. Будто я сам не вижу, по какому краю мы все тут ходим...
Беседу, впрочем, уже подошедшую к концу, прервал молодой посыльный.
– Сдался террорист! Его... ну, сами пассажиры скрутили! Говорят, нет у него ничего, никакого динамита!
– Отрадно слышать, – недобро улыбнулся начальник. – Иньюко, выбросите его за ворота, можно по частям. Даже лучше по частям. И немедленно отправляйте рейс. Как там те двое – Ворро и Неллью? Уже вылетели? Ладно, подберите тогда пилота и штурмана из резерва. И за работу, господа, за работу! Воздушный мост не должен прерываться ни на минуту!
«Сто тридцатый» был на самом деле военно-транспортным самолетом «РоРо-130» – относительно тихоходным, не слишком вместительным и совсем не комфортабельным, но зато способным сесть практически где угодно. И это сейчас было важнее всего, так как аэродром Нэтави располагал всего лишь одной полосой и притом, весьма короткой.
Пожалуй, редко какие самолеты встречались когда и где бы то ни было с большей радостью. Либсли Ворро, спустившись на землю из кабины по узкой лесенке, сразу же оказался в центре восторженной толпы счастливых людей, вдруг дождавшихся отмены смертного приговора.
– Тише, тише! – Ворро поднял обе руки вверх. – Довольно! Мы не совершили ничего особо выдающегося! Сохраняйте спокойствие! Кто здесь главный?
Приветственные крики слегка поутихли, и в первый ряд протиснулся широкий и очень широкоплечий человек лет сорока.
– Наверное, я главный. Кори Боино, бывший старший техник отряда противопожарной авиации, считайте, хозяин здешний.
– Ли Ворро, командир летного экипажа. Вы можете организовать людей? Мой штурман сейчас опустит помост, и мы начнем посадку. Но если вас и в самом деле двести человек, мы не заберем всех за один раз. Сейчас мы возьмем сколько сможем, а часа через два вернемся за остальными. Вы можете объяснить это людям, чтобы ни у вас, ни у нас не возникло никаких проблем?
– Все будет путем, – прогудел Боино. – Люди, вы слышали, что он сказал? Никого из вас не бросят, кто не улетит в первый раз, улетит во второй. Давайте в первую очередь семьи с детьми, затем одинокие. Чино, Пако, Карен, последите за порядком!
– Простите, – Ворро отодвинул с дороги массивного Боино. – Вы тут распоряжайтесь, а я, кажется, нашел знакомого. Эй, Лльечи, откуда ты здесь взялся?
– Ворро, – вяло произнес невысокий светловолосый парень с мягким продолговатым лицом и блеклыми глазами. – Узнал, наконец. Спустился со своих небес на землю, хи-хи. Зря ты это сделал, зря...
– Хватит каркать, Лльечи, – рассердился Ворро. – Ты откуда? Прямо из Лимеолана?
Лльечи вяло кивнул и снова скрипуче прихихикнул.
– Давно? Что там? – продолжал допытываться Ворро. – Что с моими, ты знаешь? Чего молчишь?!
– Твои все мертвы, – механически спокойно сказал Лльечи. – А города больше нет. Его пришельцы сожгли.
Он замолчал, и Ворро в нетерпении дернул его за рукав.
– Почему мертвы?! Ты что, видел, как они погибли? Как?!
– Твоя мать умерла за день до войны, – сонно и безучастно произнес Лльечи. – Так шла себе по улице, бах – и нету. Инфаркт. Тебе телеграмму отправили, с нашей почты.
– Никакой телеграммы я не получал! – перебил его Ворро. – Дальше!
– А что дальше? В первый день город почти не бомбили, только порт. Ты никак не откликался, поезда уже не ходили, твой отец и не стал откладывать похороны. Назначил их на семнадцатое. Все твои родственники у него собрались. Много-много. На нашу парковку залезли, хи-хи. А шестнадцатого вечером – налет! Страшный! Я в подвале спрятался. А когда вылез, дома нет, ничего нет, а вместо твоего дома – воронка! Большая-большая. И машины все разбило, одна наша осталась. Я на нее сел и поехал. Ехал-ехал, а до безопасного коридора так и не доехал, хи-хи. Все мосты через Таране разбомбили, ну прямо все! А потом услышал, на Нэтави есть бензин. Вот и приехал. А тут налет! И я сижу здесь, хи-хи, а ты все по небу летаешь. Даже сюда прилетел, хи-хи.
Лльечи снова замолчал. Ворро пристально посмотрел на него.
– Ты ведь врешь все, Лльечи. Правда, врешь?! У тебя всегда была слишком бедная фантазия, чтобы складно врать! Зачем ты это делаешь, Лльечи?!
– А зачем ты так хочешь знать правду?! – неожиданно обозлился Лльечи. – Твой отец, твоя мать, твои родственники мертвы, и какое тебе дело, как это случилось? Ты летаешь в небе, ты так легко можешь улететь отсюда. Ты такой чистенький, нарядный! Зачем ты так хочешь испачкаться в грязи, хи-хи? Они все умерли, этого достаточно.
– Нет! – Ворро схватил Лльечи за грудки и яростно встряхнул. – Мне недостаточно! Я хочу знать, знать до конца, что с ними случилось! Даю тебе два часа, и если когда я вернусь, ты не расскажешь мне все правдиво и честно, я вытрясу из тебя дух! Ты знаешь, я это сделаю!
Ворро отшвырнул в сторону Лльечи и, не оборачиваясь, поднялся в кабину. Посадка уже заканчивалась. Люди внутри самолета стояли, прижавшись друг к другу, как в переполненном трамвае, но для нескольких десятков человек места уже не было.
Мрачный и молчаливый, Ворро поднял помост и запустил двигатели. Остающиеся махали ему вслед. Вскоре
