— Садовник… это мог быть только садовник, — вдруг сделал вывод Тимофей. — Больше ни с кем и никоим образом он контактировать не мог. Но вся беда в том, что это мужчина, которому уже семьдесят два года, и он просто физически не способен перевоплотиться в молодого мужчину младше сорока лет, и уж тем более — совершить убийство. Но так как других контактов не было, можно однозначно прийти к выводу, что юрист использовал его как посредника для передачи информации. Ну, как вам мои выводы?

— А ведь ты прав, — согласился с ним Сергей. — Другого варианта здесь не просматривается.

— А как уходил садовник от юриста и во сколько времени? — спросил Сорокин.

— А уходил он почти через полчаса после того, как с хозяином подстригли кусты. Он вполне мог отнести куда надо и передать кому надо какое-нибудь послание. Тем более, я вспомнил — наша прослушка утверждала, что после разговора с Калининым по зашифрованному телефону, наш разрабатываемый около получаса что-то писал. Возможно, это и были указания для своего боевика, или исполнителя, или как его вообще можно назвать. А ведь эта версия единственно возможная при нашем раскладе. Что нам остаётся? Каким-то образом трясти садовника? А если тот замкнется? Давайте подумаем и осуществим что-нибудь хитренькое. Все координаты этого пожилого человека у нас есть. Я сейчас же выставлю пост по его месту жительства, чтобы нам, не дай Бог, не упустить его.

Он тут же сделал звонок своим работникам и дал необходимые указания. Осокин и Сорокин были уверены, что через пятнадцать минут садовник уже и шага не сможет сделать из своего дома без контроля оперативников ФСБ. Все-таки приятно и легко работать с настоящими волками оперативного сыска. Примерно так одинаково подумали про своего нового компаньона по разработке юриста и Осокин, и Сорокин.

— И что с садовником будем делать? — снова приступил к разговору Тимофей.

Не успели они обсудить этот вопрос. Позвонил Миша Куштов и сказал, что они с Саней установили девчонок. Это две проститутки, Валерия и Анжела, все установочные данные у девушек они переписали, так как с их работой паспорта те носили всегда с собой. Анжела уехала раньше на такси, потому что нужно было обязательно забрать у соседки маленького пятилетнего сына, — та уходила на работу; а Валерия до последнего, пока за ней не приехал этот длинноволосый мужик, оставалась с клиентом. Клиент к этому времени уже заснул, потому что изрядно напился. Валерия пошла в машину, а мужик остался, чтобы разбудить уснувшего и взять у него свою часть гонорара. Естественно, никакого выстрела она не слышала и про убийство ничего не знает. Привезшего их мужчину она видела в первый раз в своей жизни, совершенно его не запомнила, хотя при встрече узнать, наверное, сможет. Отметила длинные черные волосы, небольшие такие же усы, какую-то большую бородавку под левым глазом. С одной стороны, очень невыразительная внешность, но с другой стороны, такое большое количество особых примет на лице. Всё это наводило на мысль, что убийца использовал прекрасно маскировку, и в обычном виде никто из девушек его не узнает. Благодаря этому девушки и остались живы. Если ему не грозит с их стороны опознание, то и убивать их смысла нет. Больше всего рисковала, конечно, Валерия, но, видимо, убийца уверен, что его никто из них не узнает. Тем более он брал их на точке, где текучка клиентов просто огромная, девушки пашут без перерыва до самого утра. Старшей мамочке он объяснил, что отвезет их в подарок другу, и сам же привезет после двенадцати часов ночи. Обещание свое он выполнил, деньги заплатил в полном объеме, даже премиальные дал девушкам, хотя Анжела и свою часть полностью не отработала. Короче, со стороны работниц интимного фронта помощи сыщикам никакой ожидать не приходилось. Смысл составлять какой-либо словесный портрет или фоторобот не было. Сергей попросил Сашу подвезти к «Кофемолке» его видеокамеру, на которую тот снимал всё движение на даче Калинина.

Через пятнадцать минут вся группа оперативников и сыщиков переместилась в Сашину машину, оставив «Кофемолку» в покое. Здесь все внимательно несколько раз пересмотрели имеющуюся видеозапись. Съемка велась ночным режимом, но лица были в принципе узнаваемы. Никого из знакомых никто не увидел. Но у Сергея сложилось какое-то двойственное чувство, когда они неоднократно в разных режимах рассматривали убийцу Калинина. Все-таки не уходило чувство, что он где-то встречался с этим человеком, проглядывало что-то неуловимо знакомое в его образе. Но как ни напрягал он свою память, ничего умного в голову не приходило.

Оставалось только придумать что-то эффективное, чтобы отработать садовника. Интересный вариант предложил Сорокин Володя. Вот что значит настоящий опер, он же и артистом высокого класса обязан быть!

— Давайте провернем следующее, — предложил он. — Так как садовник не знает и не может знать Михайлова, то допустим, Осокин и Михайлов утром ввалятся в дом к этому пожилому человеку и довольно настойчиво потребуют отвести их туда, куда и кому тот передал письмо вчера от хозяина. Юристу звонить нельзя, потому что сейчас в доме ФСБ и полиция, а им необходимо срочно предупредить этого человека и проинструктировать его. Самому садовнику также нельзя пока появляться в доме хозяина. Он должен безвылазно находиться дома. Даже если и поступит какой-нибудь звонок от юриста, садовник должен ответить, что заболел, и на работу сегодня и еще пару дней, вероятно, не выйдет. Всё это нужно сделать именно так, потому что звонок от хозяина может быть обыкновенной ментовской провокацией. Как вам мой план?

— В принципе, вполне реальный, — отметил Осокин, — но вот зачем сюда Михайлова привлекать?

— Да от тебя ментовкой за километр разит, садовник сможет что-нибудь заподозрить. А Михайлов разбавит ваш союз и будет намного реальней, да и видок у него довольно бандитский. Думаю, хуже не будет, — пояснил свою мысль Владимир.

После такого объяснения с ним согласились все. И стали в подробностях обсуждать, как лучше психологически подойти к садовнику, чтобы тот поверил Сергею и Виктору. Выход на контакт с ним назначили на восемь утра. Немного рано, но решили, что так будет лучше. Во-первых, тот еще ото сна не отойдет, значит, соображать будет не так ясно и быстро, а во-вторых, если к его хозяину полиция и ФСБ пришли так рано, значит — это серьезно. Пусть и садовник побздит малёхо!

* * *

Все же решили подключить Михайлова, иначе Фадей Петрович, — как звали старого садовника, — действительно мог принять Сергея за обыкновенного полицейского, пытающегося обмануть старика.

Сергей в последний момент все-таки решил подстраховаться. А вдруг не выгорит их затея по каким-нибудь не зависящим от них причинам? Или они наоборот, что-нибудь сделают не так и расшифруют себя, или же просто старик им не поверит. Он заехал домой и взял с собой второй жучок, последний в его арсенале. Крона была совершенно новая, на сутки должно хватить. Он решил в любом случае, независимо от исхода разговора со стариком, оставить жучок где-нибудь в хорошем месте.

Ровно в восемь часов утра Осокин с Виктором звонили в звонок перед входной дверью в квартиру садовника, которая находилась на втором этаже пятиэтажного крупнопанельного дома на улице Химиков. Оказалось, Фадей Петрович в такое ранее время уже на ногах, он сразу же подошел к двери с вечным в таких случаях вопросом «Кто там?»