штормовой погодой в Синопскую бухту. Лучшая на берегах Анатолии, закрытая от северных ветров длинным возвышенным полуостровом, эта бухта давала спокойную стоянку эскадре под защитой шести береговых батарей.

Укрывшаяся в ней эскадра под начальством старого моряка и опытного адмирала Осман-паши, состояла из 7 фрегатов, 3 корветов, 2 пароходов и 2 транспортов. На вооружении судов было 474 разнокалиберных орудия, причем вес залпа одного борта достигал 165 пудов. Экипаж эскадры насчитывал 4520 человек.

Хотя командующим эскадрой был Осман-паша, фактически руководил ею и направлял ее действия Мушавер-паша, т. е. англичанин Слейд, который командовал и пароходом «Таиф». Были, кроме Слейда, английские офицеры и на «Таифе», и на других судах эскадры Осман-паши, одни в качестве советников, другие как наблюдатели, третьи как любители сильных ощущений, предполагавшие возможность увидеть картину «истребления русского флота».

В Синопе отряд Нахимова был замечен в конце октября. 12 (24) ноября Осман-паша доносил в Константинополь, что его эскадре угрожает смертельная опасность. Паническим страхом веет от этого донесения: «Шесть русских линейных кораблей, корвет и два парохода находятся постоянно в открытом море близ порта: то они ложатся в дрейф, то лавируют. От шести до восьми фрегатов и два парохода, по самым верным сведениям, были замечены у Амастро. Во всяком случае, большой военный неприятельский флот находится недалеко. Русская эскадра может получить подкрепление и атаковать нас при помощи брандеров. Таким образом, если мы не получим подкрепления и будем оставаться в настоящем положении – от чего сохрани Аллах, – императорский флот может подвергнуться разгрому».

На самом деле эскадра Нахимова в то время была совсем не такой страшной и сильно страдала от штормов. Но с приходом трех кораблей Новосильского и двух фрегатов нахимовская эскадра стала действительно внушительной силой, однако и теперь ее состав далеко не достигал таких размеров, какие рисовались ее противнику, причем слабостью русской эскадры было полное отсутствие пароходов.

17 (29) ноября Нахимов располагал тремя 120-пушечными кораблями, тремя 84-пушечными и двумя фрегатами. Вооружение эскадры составляла мощная артиллерия в количестве 720 орудий. Общий вес залпа орудий одного борта только шести кораблей равнялся 343 пудам. Экипаж нахимовской эскадры насчитывал 6123 человека.

Как только Нахимов получил, по его мнению, материальное превосходство над неприятелем, он решил немедленно атаковать его. Обладая достаточно хорошим планом расположения береговых батарей и эскадры неприятеля, снятым во время рекогносцировки 11 (23) ноября старшим штурманом Иваном Некрасовым, и зная качества своей эскадры, Нахимов 17 (29) ноября отдал приказ: «Располагая при первом удобном случае атаковать неприятеля, стоящего в Синопе, в числе 7 фрегатов, 2 корветов, одного шлюпа, двух пароходов и двух транспортов, я составил диспозицию для атаки их и прошу командиров стать по оной на якорь и иметь в виду следующее…» Дальше приказ содержал основные наставления для подхода кораблей, постановки их на якорь и шпринг, ведения огня. В тот же день Нахимов собрал к себе второго флагмана и командиров судов, объяснил им задачу и уточнил диспозицию.

Как установила рекогносцировка 11 (23) ноября, турецкие парусные суда стояли под берегом дугообразно в одну линию. Во второй линии, между ними и берегом, стояли пароходы и транспорты. Вся акватория бухты простреливалась перекрестным огнем четырех береговых батарей. План атаки, составленный Нахимовым, учитывал эти данные.

Нахимов решил произвести атаку только кораблями в строю двух колонн с последующим развертыванием от середины в обе стороны и постановкой кораблей на якорь также в одну линию (против каждых трех турецких судов становились два русских корабля). Два фрегата должны были оставаться под парусами для наблюдения за неприятельскими пароходами, которые, как не сомневался Нахимов, «вступят под пары и будут вредить нашим судам по выбору своему». Подход к неприятельской линии в строю двух колонн значительно ускорял сближение и развертывание русской эскадры, вместе с тем сокращая время пребывания ее под огнем турецких судов и береговых батарей до момента открытия своего огня. Правую колонну в составе кораблей «Императрица Мария», «Великий князь Константин» и «Чесма» должен вести Нахимов, левую колонну – «Париж», «Три святителя» и «Ростислав» – Новосильский. Таким образом Нахимов выводил флагманский корабль в центр боевого порядка против турецкого флагмана.

18 (30) ноября в 9 часов 30 минут утра на «Императрице Марии» взвился сигнал: «Сняться с дрейфа». Под дождем, при юго-восточном шквалистом ветре эскадра в строю двух колонн шла в Синопскую бухту. В 11 часов на кораблях пробили тревогу. Все было готово. Ждали сигнала. Наконец на флагманском корабле появился сигнал: адмирал показывал «полдень». Этот сигнал в виду у неприятеля, когда с секунды на секунду должен был раздаться первый выстрел, когда напряжение всех чувств достигает высшей степени, чтобы разрядиться во всепоглощающей боевой деятельности, свидетельствовал о полном спокойствии адмирала, о твердой уверенности в победе.

А в это время турецкие артиллеристы бежали к береговым батареям, а на судах турецкой эскадры поднялась суматоха: появление в бухте давно обнаруженной русской эскадры было… неожиданным. Но через полчаса турецкий флагманский фрегат «Ауни-Аллах» открыл огонь, и на подходившие русские корабли сразу обрушился металлический шквал со всех судов и четырех береговых батарей неприятеля. Под градом сыпавшихся на нее снарядов русская эскадра развернулась в боевую линию, как требовала диспозиция, в 150–180 саженях от первой линии неприятеля.

Головной корабль правой колонны «Императрица Мария» под командованием капитана 2 ранга П. И. Барановского, получивший при сближении серьезные повреждения в рангоуте и такелаже, первый бросил якорь в 150 саженях против турецкого флагмана, показав таким образом места остальных кораблей по диспозиции. Почти одновременно стал на якорь головной корабль левой колонны «Париж» под командованием капитана 1 ранга В. И. Истомина. Вслед за ними заняли свои места в боевом порядке остальные корабли. С этого момента исчезло первое преимущество турецкой эскадры – возможность безнаказанно обстреливать русские корабли при подходе и развертывании. Наступил этап боевого столкновения, когда успех решается искусством артиллеристов и силой огня. Теперь и выявились в полной мере замечательные качества русских матросов и разрушительная сила артиллерии русских кораблей.

Через полчаса боя огонь «Императрицы Марии» заставил турецкого флагмана выйти из боевой линии и выброситься на берег. Вскоре артиллеристы Барановского принудили фрегат «Фазли-Аллах» последовать примеру своего флагмана и перенесли огонь на центральную береговую батарею № 5, поддерживая в то же время своих товарищей на «Париже».

Но замечательная работа артиллеристов «Парижа» уже привела турецкий фрегат «Дамиад» к необходимости выброситься на берег, а корвет «Гюпи-Сефид» был взорван их огнем. К двум часам дня самый мощный фрегат «Низамие», объятый пламенем, бросился к берегу. Тогда огонь «Парижа» был перенесен на батарею № 5, которая вскоре и замолчала. Внимательно следивший