Я так и охнула: дурные мысли вмиг куда-то улетучились, сердце в груди прыгает еще раз и сразу успокаивается. Стою обалдевшая, боюсь поверить своим ушам, неужели он действительно сказал это? Никак не могу прийти в себя и собрать хоть крохи мужества, после того как выскочила как ошпаренная из его номера.

— Послушай, — говорит он, придвигаясь совсем близко и обнимая меня за талию.

Чувствую, как пальцы его ложатся мне на спину, по коже бежит холодок. Да что же это со мной? Я хочу его, хочу нестерпимо… Чувствую, что назад дороги нет, мне уже все равно, шлюха я или не шлюха, но сегодня я его никуда не пущу, в эту ночь он останется со мной. Не понимаю только одного: почему мне кажется, что я хочу от него не просто секса, а чего-то гораздо большего…

— Кэмрин…

Его голос возвращает меня к реальности, и я вспоминаю, что он сказал несколько секунд назад. Он усаживает меня на кровать, сам садится на пол у моих ног. Снизу вверх смотрит мне в глаза.

— Я не стану спать с тобой. Но, если позволишь, сделаю так, чтобы ты… кончила.

Горячая волна у меня в животе медленно просачивается вниз, между ног вдруг становится влажно.

— Что? — переспрашиваю я ослабевшим голосом, на большее не хватает сил.

Он ласково улыбается, ямочки на щеках становятся еще глубже. Он тянет руки вдоль моих голых ног и прижимает ладони к бокам.

— От тебя ничего не требуется, — говорит он. — Я уложу тебя в постельку, ты получишь удовольствие и уснешь, а утром, когда проснешься, я буду близко, в своей комнате… Потом мы поедем дальше куда глаза глядят. И ничего не изменится, я даже шутить не буду по этому поводу, даже не заикнусь. Будто ничего и не было.

Мне не хватает воздуху. Несколько прямых и недвусмысленных слов, и между ног у меня сладко заныло и словно что-то припухло.

— Но… А как же ты?

— А что я?

Он слегка сдавливает мне бока пальцами. Делаю вид, что не замечаю этого.

— Но это… несправедливо.

Честное слово, сама не знаю, что говорю. Потрясена, что это вообще происходит.

А Эндрю сидит себе на полу и улыбается, мое замечание нисколько его не тронуло. И вдруг поднимается и прижимается ко мне, телом раздвигая мне ноги; мне приходится откинуться на спину. Он садится передо мной, сажает меня на колени, так что ноги мои обнимают его торс. Гляжу на него широко раскрытыми глазами, закусив нижнюю губу. Он проделывает все это как бы невзначай, даже несколько небрежно, все происходит так неожиданно, что меня бросает в пот.

Он же обнимает меня за спину, наклоняется ко мне и проводит губами по подбородку. Дрожь пробирает все тело, от макушки до пяток. А он прижимает меня к себе еще крепче.

— Все справедливо, — шепчут его губы возле моего рта. — Я хочу, чтобы ты кончила, а мне тоже кое-что перепадет, поверь.

Слышу в голосе его легкую усмешку, гляжу ему в глаза и не могу устоять перед этим взглядом. Если бы Эндрю сейчас попросил меня перевернуться и встать перед ним собачкой, я бы исполнила без колебаний.

Губами он проводит по моей щеке, а потом нежно касается шеи.

— Почему ты не хочешь просто переспать со мной? — тихо спрашиваю я, но тут же спохватываюсь: — Нет, если ты, конечно, хочешь сделать со мной… что-то еще…

Он оставляет в покое мою щеку и кладет три пальца мне на губы, чтобы замолчала.

— Я сейчас кое-что тебе скажу и больше повторять не буду. — Эндрю смотрит на меня бездонными глазами, в глубине которых бурлит жуткая энергия. — А ты молчи и не говори ни слова, хорошо?

Я нервно киваю.

Эндрю делает паузу, облизывает сухие губы:

— Если допустишь между нами это, тебе придется признать, что ты моя.

Волна бесконечного наслаждения сотрясает все мое существо. Слова его обладают такой силой, что я не могу не покориться им. Сердце скулит: говори это. Разум гнет свое: нет, говори вот это. Но я не слышу, черт возьми, что там подсказывают разум и сердце, чувствую лишь острое томление между ног, и с этим уже невозможно совладать.

Пытаюсь сглотнуть, но во рту пересохло. Словно слюнные железы перестали работать, словно вся жидкость организма теперь сосредоточена в этом месте, в самом центре его.

Мне все еще трудно дышать.

О боже, он еще даже не коснулся меня, а я уже готова?!

Или мне все это снится?

— А если рукой? — спрашиваю я. — Или еще чем-нибудь… Что скажешь?

Неужели я это сказала? Поверить не могу… Стыд-то какой.

Он наклоняет голову в сторону, усмехается… Господи, как хочется его поцеловать, я сейчас умру от желания.

— Я же просил, молчи.

— Но я… я… не про то, что ты говорил, то есть… я просто…

Он просовывает пальцы под тонкую ткань трусиков и трогает меня. У меня перехватывает дыхание, я мгновенно забываю о том, что собиралась сказать.

— Молчи.

Какая удивительная нежность в его голосе и вместе с тем строгость. Губы мои смыкаются, мне снова трудно дышать, когда он запускает два пальца в меня и просто держит их там, большим пальцем снаружи нажимая на косточку таза.

— Ты будешь молчать, Кэмрин?

Вздрагивая, я кое-как выдыхаю «да» и закусываю нижнюю губу.

Тогда он вынимает из меня пальцы. Хочется умолять о том, чтобы он не делал этого, но он приказал молчать, да еще так, что я чуть не схожу с ума от вожделения и одновременно желания во всем ему подчиняться, поэтому молчу. Глаза мои внимательно следят, как его влажные пальцы проводят по моим губам, и я инстинктивно облизываю их, совсем немножко, потом он подносит их к своим губам и тоже облизывает. Тянусь к нему, касаюсь губами его губ, закрываю глаза, чтобы ничто не мешало ощущать их вкус и наслаждаться этим ощущением. Его дрожащий язык касается моего, но он вдруг снова осторожно кладет меня на кровать, лишив поцелуя, которого я с такой жадностью ждала.

Руки его тянутся к моим бедрам, он стаскивает с меня шорты вместе с трусиками, медленно, очень медленно, и бросает куда-то на пол. Потом подтягивается и ложится рядом, и рука его крадется мне под футболку. Я так и не успела надеть лифчик. Он осторожно щиплет сосок, потом другой и снова целует меня в шею. Волоски на шее, все до единого, вздымаются дыбом, когда его язык начинает исследовать каждый изгиб моего уха.

— Хочешь, я поцелую… там?

Какое теплое дыхание, какие горячие слова!

— Да, — выдыхаю я.

Кончиками зубов он закусывает мне мочку уха, рука его ползет по животу вниз и останавливается возле пупка.

— Скажи, что хочешь… чтобы я поцеловал… — дышит он мне в ухо.

— Хочу… Поцелуй…

Он скользит рукой ниже, и сердце начинает оглушительно бухать, но когда я с замиранием жду, что вот сейчас он коснется пальцами там, рука его меняет направление и скользит между бедер.