День 2-й

21.43

— 9 °C

Они просматривали страницы с личными записями Джоша под Фила Коллинза, поющего что-то меланхолическое на заднем плане. Здесь были его зарисовки и смешные карикатуры, явно не предназначенные для посторонних глаз. Меган скользила по ним, словно капельки дождя по оконному стеклу, концентрируя внимание только на том, что могло бы указать на несчастье, страх или неприязнь к взрослому человеку.

Здесь были тщательно вырисованные гоночные автомобили и строчки сочувствия упорству маленькой девочки по имени Кейт Мерфи, которая поставила своей целью заполучить Джоша в качестве своего друга. И то, что он влюбился без памяти в свою учительницу. Что Брайан Хайатт и Мэтт Коннор были его лучшими приятелями — Три Амигос, даже так — Трес Амигос. Было упоминание о хоккее и одна страница с карикатурным изображением Оли Свэйна, делающего сальто на коньках. Его можно было узнать по темному родимому пятну. Около картины Джош написал: «Дети дразнят Оли, но это подло. Потому что он не может ничего исправить в своем внешнем виде».

Он знал, что у родителей были проблемы. Там были рисунки его матери со стетоскопом на шее и сердитого, нахмурившего темные брови отца. Они смотрели в разные стороны, и огромная черная грозовая туча, выплевывавшая вниз капли дождя размером с пулю, нависла у них над головами. Внизу страницы он написал: «Папа безумен. Маме грустно. Мне плохо».

Меган перевернула страницу и потерла рукой лоб.

Митч уставился на записку, которую похититель вложил в блокнот. Она выглядела точно так же, как и оставленная в спортивной сумке. Лазерная печать на дешевой офисной бумаге.

я немного опечален небольшим ГРЕХОМ…

невежество не значит невинность, но ГРЕХ…

ГРЕХ. Это была вторая ссылка на грех. Джош был служкой в церкви Святого Элизиуса. Он пошел бы на занятия по религии в среду вечером, если бы не исчез. Кто-то уже расспросил его преподавателя, поинтересовавшись, не было ли какого-нибудь звонка с предупреждением, что Джош опоздает или вообще не придет. Такие же вопросы были заданы всем взрослым, с которыми Джош общался регулярно. Но были и другие люди, связанные с церковью, несколько сотен прихожан, например. Или могло случиться так, что похититель не имел никакого отношения к церкви Святого Элизиуса вообще; он мог бы быть прихожанином любой из восьми других церквей в Оленьем Озере или ни одной из них.

Раздался резкий сигнал пейджера Митча. Он бросил недоеденный кусок пиццы с грибами обратно в картонную коробку и встал из-за стола. Не обращая внимания на замасленные пальцы, он запустил руку в карман куртки, выудил оттуда мобильный телефон и набрал номер.

— Энди, в чем дело? — спросил он, не отводя глаз от Меган, которая медленно поднималась со стула, как будто опасаясь, что ее резкое движение может вспугнуть хорошую весть.

— У нас появился свидетель! — Голос сержанта выдавал его волнение. — Она живет рядом с ледовой ареной. Ей кажется, что она видела Джоша вчера вечером. Говорит, что видела, как он сел в автомобиль.

— О, Господи! Так почему же она так долго не звонила? — рявкнул Митч. — Почему никто не поговорил с ней вчера вечером?

— Я не знаю, Шеф! Она сейчас придет в пожарное депо. И я подумал, что вы хотели бы…

— Сейчас буду! — Холт отключил телефон, его глаза все еще сверлили Меган. — Если Бог есть на небесах, у нас будет шанс.

21.54

— 9 °C

— Я совершенно разбита, Митч. Все это так тяжело.

Люминесцентные лампы конференц-зала заливали мертвенным светом Хелен Блэк, делая ее похожей на привидение, что, казалось, соответствовало обстоятельствам. Хелен было сорок три года, она была разведена, хорошо сохранилась, по ее собственным словам — ежедневной пыткой на беговой дорожке, косметикой Элизабет Арден и диетическим коктейлем «Слим фаст». При нормальном освещении она была бы весьма привлекательна, но сегодня вечером усталость и позднее время слишком очевидно отложили свой отпечаток — особенно у глаз и рта. Рыжеватый оттенок волос, который она выбрала в салоне Рокко Альтобелли, только подчеркивал ее бледность.

Хелен владела собственной фотостудией, которая специализировалась на портретах. Студия располагалась в центре города на втором этаже отремонтированного здания. Именно она сделала снимок Митча и Джесси, который стоял на столе в его офисе. У нее был талант завоевывать популярность у своих клиентов, что позволило расширить бизнес, делая портреты людей со всей округи. Успешная и одинокая, Хелен была одной из многих подруг Митча, пытавшихся завоевать его сердце в течение последних двух лет. Холт быстро наклонил голову, стремясь не привлекать к себе особого внимания Хелен.

— Я как раз собиралась в Города. Твой приятель, этот, из картинной галереи дикой природы в Бернсвилле, Уэс Райкер, пригласил меня на мюзикл, на «Мисс Сайгон». Я ношусь по дому как курица с отрубленной головой, случайно смотрю в окно, которое в сторону ледовой арены…

— Во сколько это было? — перебила ее Меган, приготовившись записывать ответ.

Она сидела за столом, отделанным под орех, напротив Хелен Блэк. Расс Стайгер подставил пластиковый стул слева от Меган и водрузил на него ноги в тяжелых зимних ботинках. Грязная лужица от тающего снега из протекторов подошв собиралась в углублении сиденья. Митч сел рядом со свидетельницей, повернувшись к ней лицом. Он также приготовил блокнот и ручку, но они лежали пока на столе нетронутыми. Он выжидательно смотрел на Хелен.

Женщина беспомощно взмахнула руками.

— Не могу сказать точно… Не раньше семи. Но позже, чем обычно, когда их забирают после тренировки. Нет, что-то я совсем запуталась. Я и не думала о времени, просто мне бросилось в глаза, что кто-то уезжает так же поздно, как и я.

— Вы можете поклясться, что это был ребенок Кирквудов? — спросил Стайгер.

Хелен выглядела еще более несчастной, она сдвинула брови к переносице, отчего морщинки на лбу стали более заметными.

— Нет. Я не обратила особого внимания. Помню, что на нем была светлая шерстяная шапочка. И он был единственным мальчиком на тротуаре. — Слезы навернулись на ее глаза. Она сжала в кулаке бумажный носовой платок, но не сделала ни единой попытки им воспользоваться. — Если бы я знала… Если бы хоть что-то заподозрила… О, мой Бог! Бедный ребенок! А Ханна, должно быть, с ума сходит…

Она зажала рот кулаком, пытаясь сдержать рыдание, но слезы хлынули из глаз. Митч дотянулся до ее руки, лежащей на столе, и нежно накрыл ее своей.

— Хелен, это не твоя вина…

— Если бы я подумала… Если бы я внимательнее смотрела… Если бы я позвонила кому-нибудь тогда…

Стайгер, не двигаясь в кресле, жевал зубочистку. Он устремил свой взгляд на Меган, но только чтобы более пристально разглядеть ее декольте. Она встретилась с ним взглядом, борясь с желанием немедленно застегнуть пуговицы на своей рубашке до самого горла.