Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но Себу и Сойеру, видимо, все равно, а значит, должно быть все равно и мне.
Я спускаюсь вслед за братьями на первый этаж. Мы выходим в холл как раз в тот момент, когда входная дверь распахивается и на пороге появляются Элла, Вэл и Хартли.
– Привет, красотки, – присвистнув, приветствую я девушек.
Элла и Вэл закатывают глаза, Хартли же занята тем, что оглядывает огромный холл, служащий прихожей. Она с недоверием смотрит на двойную лестницу, высокий потолок и гладкий мрамор под ногами. Черт, я глаз не могу оторвать от этой девчонки!
Сегодня она выглядит очень мило: в джинсах с разрезами на коленках, темно-фиолетовом топе и черной толстовке с капюшоном и расстегнутой молнией. Хартли распустила волосы и даже немного подкрасилась тушью и блеском для губ, от которого они кажутся влажными и такими сексуальными.
Но самое лучшее в ее образе – моя цепочка, то, как элегантно она смотрится на ее шее. Мне так и хочется прикоснуться губами к выпирающей ключице.
– Я забыла телефон, – объясняет Элла и уносится вверх по лестнице в свою комнату.
– А мне нужно сбегать в туалет, перед тем как мы отправимся в гости к подлой стерве Восточного побережья, – объявляет Вэл и исчезает в коридоре.
Я усмехаюсь, но все веселье тут же пропадает, потому что мы с Хартли остались наедине. Мне очень хочется сказать что-нибудь про украшение, но я боюсь, что тогда она снимает его, и поэтому делаю вид, что не замечаю. Хартли продолжает рассматривать наш роскошный дом. Но я не вижу в ее глазах осуждения или восхищения, почему-то они полны грусти.
– Все в порядке? – спрашиваю я.
Хартли кивает, прикусив нижнюю губу, – она всегда так делает, когда нервничает, – а потом издает тяжелый вздох.
– Просто… – в ее голосе звучит тоска, – у тебя такой красивый дом, Истон. Столько стекла…
Она имеет в виду бесчисленное количество окон нашего особняка на побережье.
– Мама любила солнце, – делюсь я с ней. – Ей хотелось, чтобы в доме было много естественного света.
Но потом свет исчез из маминой жизни. Были лишь тьма и депрессия, которые в итоге столкнули ее в пропасть.
В огромном холле повисает тишина. Я слышу приглушенный голос Эллы, доносящийся со второго этажа, и шум воды в гостевой ванной.
– Знаешь что, – вдруг говорит Хартли, – наверное, я поеду домой.
Во мне растет разочарование.
– А как же вечеринка?
Она пожимает плечами.
– У меня нет настроения.
– О, да ладно тебе! Как ты можешь отказываться сейчас?
Но Хартли уже все решила, потому что вытаскивает из кармана телефон.
– Вызову «убер».
– Это полный отстой, – отвечаю я.
Взгляд ее серых глаз медленно встречается с моим.
– Я правда не хочу идти сегодня на вечеринку, Истон.
Что-то в ее тоне, какая-то странная печаль, заставляет меня больше не спорить с ней.
– Ну ладно. Тогда давай останемся дома. – Я забираю у нее телефон и закрываю приложение «убера».
– Что ты делаешь? – возражает Хартли.
– Послушай меня, Хартли Дэвидсон. Сегодня мы провели суперкрутую игру и выиграли. Я хочу отпраздновать победу, – я поднимаю бровь, – с моим лучшим другом.
Хартли громко смеется.
– Смотрю, тебе нравится эксплуатировать эту фигню с лучшими друзьями, да?
– Никакая это не фигня. Мне нравится проводить с тобой время. И если ты не хочешь идти на вечеринку, значит, потусуемся тут. – Фелисити придет в бешенство, если я не появлюсь на нашем спектакле, но она может «расстаться» со мной в любое другое время. Необязательно сегодня. – Близнецы и Лорен тоже остаются дома. Мы можем поиграть в бильярд или посмотреть какой-нибудь фильм в домашнем кинотеатре. А можем поплавать: вода в бассейне подогревается.
Хартли неловко переступает с ноги на ногу.
– Даже не знаю…
– Вечер пятницы, еще нет и десяти – поживи немного в свое удовольствие.
Она молчит, и я с вызовом спрашиваю:
– Ты работаешь завтра утром?
– Нет, – признается она.
– Вот и хорошо. Значит, останемся здесь, а про вечеринку можешь забыть.
– Лучшая идея в мире, – доносится голос Эллы.
Она спускается по лестнице, но Вэл, которая в это же самое время появляется из двери позади нас, немедленно возражает:
– Нет, – говорит она Элле. – Я же говорила тебе, сегодня мы должны устроить демонстрацию нашей силы.
– По-моему, ты слишком серьезно относишься к Фелисити, – начинает спорить Элла. – Она безобидная.
– Ничего подобного, – мрачно говорю я. – Прости, сестренка, но тут я должен согласиться с Вэл.
Элла сердито смотрит на меня.
– Серьезно?
– Серьезно. Она уже не раз говорила мне, что хочет править школой и с легкостью уничтожит тебя.
В глазах Эллы вспыхивает ярость.
– Она правда так сказала?
– Угу.
Вэл бросает на Эллу суровый взгляд.
– Видишь? Мы должны показать этой стерве, что Элла Харпер-О’Халлоран-Ройал ее не боится.
– Просто Ройал вполне достаточно. И ладно, так и быть, я пойду. Но я все равно считаю, что вы просто раздуваете из мухи слона. – Элла смотрит на нас с Хартли. – А вы, ребята, остаетесь здесь?
Хартли быстро кивает, и по всему моему телу разливается эйфория. Ее огромные серые глаза смотрят прямо в мои, и она говорит:
– Думаю, да.
– Посмотрим кино? Поиграем во что-нибудь? Поедим? – предлагаю я, когда Элла и Вэл уходят. Потом поворачиваюсь к близнецам. – А вы чем хотели заняться?
Братья пожимают плечами и смотрят на Лорен.
– Давайте во что-нибудь поиграем. – Она вопросительно глядит на Хартли. – Если вы, конечно, не хотели побыть наедине.
– Нет, но я плохо играю, – отвечает Хартли. – Разве что будем играть в «покемонов». С этим я еще справлюсь.
Боже, какая она милая! Я усмехаюсь.
– Вообще-то, я имел в виду настольные игры.
– Настольные игры?
– Да, у нас их целая куча. Моя… – Я замолкаю, вспомнив, как в детстве мама играла со мной и близнецами в «горки и лестницы». Мы сидели на кухне, в лучах солнца ее темные волосы словно оживали. Помню, как все время отвлекался, чтобы посчитать все цвета, какими они переливались.
– Твоя?..
Я мотаю головой. Не хватало еще распустить нюни.
– Мама любила играть в настолки. Помните, как мы играли с ней в «горки и лестницы»? – спрашиваю у близнецов.