Дэдэ уже скрылась, а ее воздушный поцелуй до сих пор внутри теплом отдавался. Быстро она меня скрутила. Вон, из шлюхи в едкую заразу переквалифицировалась меньше, чем за четыре месяца. В голове ни к месту всплыла одна, казалось бы, незначительная деталь: как тот невидимый риф, вспарывающий дно корабля. Я отогнал ее. Позже. Об этом подумаю завтра. А сегодня куплю это чертово платье и трахну в нем Дэдэ. Старые добрые товарно-денежные отношения. Никакой души…

Софи

— Держи! — кто-то всучил мне бокал охлажденного шампанского. Я приняла и, растерянно улыбаясь, осушила его полностью. Показ удался на славу! Мы только что продефилировали всем скопом под бурные овации гостей.

Боже, как же это было восхитительно! Чистый кайф! Я так волновалась, от нервов чуть ногти не сгрызла, но, выйдя на подиум, чувствовала себя богиней. В моих руках было внимание всего зала. Людей, знающих толк в моде и в деньгах, таких, как мой муж, например. Довольная улыбка вспыхнула на губах. Я готова была танцевать, меня пьянил мой успех, причем в большей степени в делах сердечных. Джейсон так смотрел на меня! Красивый, успешный, избалованный женской лаской — и мой. Сейчас он принадлежал только мне. Его внимание не рассеивалось на прочих красавиц, а сосредоточилось исключительно на моей персоне. Сложно ручаться за чувства другого человека, но определенно Джейсон испытывал ко мне что-то грандиозное, очень сильное и очень опасное. Опасное для нас обоих. Мне все чаще приходилось думать об обратной подмене. Что будет, когда вернется Дэйдра? Со мной — я примерно представляла: ничего хорошего. А с ним? Заметит ли Джейсон изменения в ней? Или с прежним удовольствием уложит в постель, прежде чем поставить подпись в документах на развод? А если заметит, станет ли докапываться до истины? Одна моя половина желала, чтобы он понял и принялся искать меня. Другая, та, которая отвечала за мозговую деятельность, понимала, что Джейсон такого финта не простит и размажет нас с сестрой по стенке без права на помилование. Поэтому я должна буду уйти в закат и забыть об этой части моей жизни. Воспоминания, кроме боли, ничего не принесут.

— Курочки мои! — Майкл Вурс буквально вплыл в гримерную, вырывая из пучины несвоевременной рефлексии. — Вы все просто невероятные умнички! Мы гордимся вами. — Он по-свойски обнял Рафа Симонса, вошедшего следом. Мое настроение снова наполнилось эйфорией. Буду жить здесь и сейчас. Не хочу думать о пресловутом «завтра».

— Не снимай, — сказала Ева, когда я потянулась к застежкам моего сногсшибательного наряда. — Его купили. Твой муж выложил за него сто тысяч, против запрошенных пятидесяти. Видно, он очень тебя любит.

Мишель, стоявшая неподалеку, хмыкнула, но не стервозно, скорее обреченно, а я ответила:

— Он наращивает репутацию филантропа.

— Сомневаюсь, курочка моя, — Майкл приобнял меня за плечи. — Мы рядом сидели: он пожирал тебя глазами! А ревнует как, мама дорогая! Он даже на меня, — он театрально ударил себя в грудь, — на меня зыркал недобро!

Я зарделась от комплиментов. Мне было с ума сойти как лестно, что людям, совершенно незнакомым, незаинтересованным, заметно, что Джейсон ко мне неравнодушен.

— Ты роскошно выглядишь! — обняла меня Эмили. — Иди, покоряй его!

Я послушалась совета. В ресторане центра был накрыт фуршет и приглашены музыканты. Вечер только начался!

— Тебе для чего-то необходимо звание главного благотворителя года? Или ты миссис Говард охмурить широким жестом пытаешься? — кокетливо поинтересовалась я, присоединяясь к мужу на вечеринке.

— Второй вариант.

— Тогда, может, мне ей платье отдать, — я даже шутливо спустила его с плеч.

Джейсон обвил мою талию, привлекая к себе и, легко поцеловав в губы, шепнул:

— Ты была великолепна.

Вот так просто, при всех. Он поцеловал меня, как мужчина, очарованный женщиной. Даже фотографы успели заснять этот момент. Все, для меня рай опустился на грешную землю.

В этот раз мы в первый раз были вместе. Нет, мы много раз выходили в свет парой, но по факту, каждый занимался своими делами, не обращая внимание на того, с кем пришел, по крайней мере пока мы не начинали выяснять отношения. Это мы делали вместе и с чувством! А сейчас просто стояли рядом, общались с гостями. Я с наслаждением слушала, как Джейсон обсуждает финал по баскетболу и была счастлива от того, что его рука лежала на моей талии. Мы пили шампанское и даже танцевали.

— Я говорил, что платье просто возмутительное? — шепнул, прижимая меня к стенке лифта, который тронулся буквально секунду назад, и Джейсон тут же кинулся в бой. Глубокое клинообразное декольте распахнулось еще больше, а горячие губы тут же поймали сосок.

— Нас же увидят! — шепнула я, взлохматив светлые волосы. Джейсон сумасшедший! Безумец просто!

— Не увидят, поздно уже, — слова только сорвались, а лифт уже притормаживал на двадцать первом этаже. — Черт!

Я попыталась придать платью подобающий вид; Джейсон только мешал.

— Миссис Чамберс! — галантно поздоровался он, пропуская старушку с крошечной собачкой в центр, и возмутительно сексуально улыбнулся ей.

— Джейсон! — просияла она. — Мисс, — мне только кивнула. Похоже, для многих он холостяк.

— Вы припозднились.

— Мы с Петти гуляли в розарии…

Они завязали непринужденную беседу, не отвлекаясь на смутившуюся меня. Я надеялась прийти в себя, но и тут меня ждало… не разочарование, возмущение! Джейсон с умопомрачительной улыбкой расспрашивал про собачку и досуг соседки, а правой рукой лез мне под юбку — спасибо глубокому разрезу. Палец погладил складочки через гладкий шелк, затем по-хозяйски смял ткань и принялся исследовать внутренний мир моей промежности: Джейсон раздвигал чувствительные нижние губы и массировал клитор, обводя по кругу. Я краснела и бледнела от стыда и от удовольствия, которое получала от порочных ласк. Мне казалось, я слышу влажные звуки, с какими его один затем и второй палец входили в меня. Хорошо, что миссис Чамберс стояла к нам спиной, лишь слегка повернув голову.

— Доброй ночи, — пожелала она и вышла на этаж ниже нашего. Я практически сползла по стенке — ноги дрожали, а внутри все плавилось.

— Что ты за человек… — шепнула, когда Джейсон сгреб меня и подхватил на руки.

— Я не человек, — ответил он и накрыл мои губы своими. Мы так и шли по мягкому ворсу темно-вишневого ковра. Я обнимала ногами его поясницу и пила мед с его губ. Платье сползло с плеч, открывая грудь, и полностью оголило бедра. Если нас увидят — шок обеспечен, но я успокаивала свою стыдливость тем, что мы все-таки женаты. Нам можно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Парадная дверь отворилась, когда член Джейсона уже был во мне. Он громко захлопнул ее и впечатал меня в стену. С влажными шлепками входил и выходил, впиваясь в шею зубами. Завтра будут следы. Его следы. Джейсону можно. Ему все можно.