нем применены почти все приемы архитектурного убранства, какие были затем в ходу у зодчих на протяжении целого века. В этом смысле церковь в Никитниках (названная так по переулку, куда она выходит фасадом) — еще более универсальная энциклопедия русского зодчества, чем сам Василий Блаженный, созданный все же в предшествующем, XVI веке.

Замечательные памятники XVII века сохранились по дороге из Москвы в Ярославль и в самом Ярославле, где сбережены и реставрированы превосходные ансамбли. Этими памятниками архитектуры и стенной живописи, прикладного искусства и «ценинной хитрости» (то есть керамической отделки зданий) и принято заканчивать историю древнерусского зодчества.

Именно XVII столетие было золотым веком ярославского зодчества и стенной живописи.

Городу на Волге выпала важная роль в освобождении Руси от польско-шведских армий в 1612 году. Народное ополчение Минина и Пожарского несколько месяцев пополнялось и оснащалось в Ярославле, чтобы затем двинуться отсюда на Москву, занятую врагами. В эти месяцы Ярославль был средоточием патриотических сил, являлся важнейшим городом для сожженной, измученной, но непобежденной страны.

Уже к тому времени в Ярославле успела сложиться своя школа зодчества и живописи, достигшая затем полного расцвета во второй половине XVII века.

Ярославль начал быстро богатеть еще при Иване Грозном, когда был открыт Архангельский порт. Путь из Москвы к Белому морю пролегал тогда через Ярославль. Сюда же шли волжские караваны с низовьев, из стран Ближнего Востока, из Персии, Грузии, Армении. Ярославские купцы были известны и на Востоке и в Западной Европе, с которой оживленно торговали. Эти купеческие роды стали полными хозяевами города, по их вкусам зодчие строили и расписывали здешние храмы и палаты.

Окружали город богатейшие приволжские боры, заливные луга, зелень пастбищ и золото крестьянских пажитей. Это богатство природных красок сказалось и в здешней стенной живописи, и в веселой наружной расцветке зданий, и в местном керамическом искусстве — волжские береговые глины давали для него превосходный материал.

Выстроенные по заказу ярославских купцов церковные здания XVII века заметно крупнее, монументальнее своих сверстников — московских храмов. Увеличивая основные кубические объемы, ярославские строители пропорционально увеличивали и крытые паперти, крыльца, приделы, площади окон и дверей, размеры глав. Излюбленные москвичами ярусы кокошников в основании глав или шатров уступают в Ярославле чаще место более древним закомарным дугам — они как бы подчеркивают снаружи внутреннюю конструкцию сводов. Но архитектурные украшения — висячие гирьки, затейливые наличники, кувшинообразные утолщения арочных столбов, украшения карнизов и цокольных выступов — ярославцы охотно брали у москвичей.

Очень характерны для ярославского XVII века узоры из фигурного кирпича, цветные изразцы на стенах и печах, наружная роспись всей стены, придававшая зданию необычайно жизнерадостный, нарядный облик.

Один из широко известных архитектурных памятников того времени, церковь Иоанна Златоуста в Коровниках (слободе, где как раз жило много гончаров), особенно щедро и талантливо украшен поливными изразцами. Цвета их пленительно хороши: ярко-синие краски чередуются с желтыми и зелеными, а все наличники, порталы, колонки гончары выполнили из красного кирпича — на белом фоне стен. Изумительно расцветили зодчие и шатровую колокольню Златоустовского храма, «что в Коровниках».

Архитектурную идею для многих позднейших построек дала церковь Ильи Пророка на бывшей Ильинской (ныне Советской) площади Ярославля.

Эта площадь издавна является как бы архитектурно-планировочным центром города: именно от нее лучами расходятся главные городские магистрали. Зодчий Ильинской церкви неизвестен, а заказчиками были купцы Скрипины, одни из самых именитых торговых «гостей» тогдашней Руси. Их торговый двор с большими амбарами, складами, лабазами занимал целый участок города близ набережной. Обнесенный оградой, он издали мог походить на монастырский двор, а Ильинский храм занимал на этом скрипинском дворе самое почетное место, напоминая соборное здание.

По русской традиции XVII века храм высоко поднят на каменном подклете. Центральная часть здания — правильный куб с пятью главами — окружена с юга и севера приделами и галереями. Это дань более древним строительным обычаям, принятым в XVI веке.

Необычность композиции церкви Ильи Пророка состоит в том, что на северо-западном углу придел увенчан стройной, тонко декорированной шатровой башней, стоящей на одной линии с колокольней и вторящей ее силуэту. Такое решение создает уравновешенность композиции, если смотреть на план здания. Однако в натуре ощущение уравновешенности исчезает, и все здание с его двумя башнями и пятью главами воспринимается как вольная, асимметричная, на редкость живописная архитектурная композиция в духе деревянного северного зодчества, где шатры колоколен так искусно сочетаются с многоглавием храмов.

Особенно любовную заботу зодчий посвятил убранству ильинской колокольни. Оформление шатрового придела скромнее, проще, оно оставлено как бы в тени. Так и врезается в память эта композиция из затейливых, нарядных крылец, храмового пятиглавия и двух красивых башен, увенчанных восьмигранными шатрами.

А стенные росписи Ильинской церкви — едва ли не самое лучшее, что создано ярославской школой художников. Великолепны многокрасочные, в чем-то предвосхищающие светскую живопись циклы картин-фресок — «Житие Ильи Пророка» и особенно «Житие Елисея», который, по библии, был учеником Ильи. Росписи эти выполнены артелью из тринадцати художников во главе с известными мастерами Гурием Никитиным и Силой Савиным.

Их картины на стенах ильинской церкви похожи на иллюстрации к восточным и древнерусским народным сказаниям и повестям, так живо переданы фигуры и лица персонажей. Есть такие композиции, где библейские чудеса, исцеления и иные подвиги пророков оттеснены на второй план, а главное место в картине занимают бытовые сцены, как, например, изображение торга или поразительно верно переданная сцена жатвы, напоминающая о русской крестьянской страде.

Не мудрено, что и в наше время посетителей пленяет эта оптимистическая, светлая и звучная живопись русских мастеров в Ильинской церкви. Кто не видел ярославских фресок в натуре, тому можно от души посоветовать поездку в этот город на Волге, так много внесший в сокровищницу русского искусства.

«Дивная» в древнем Угличе

В наши дни московские экскурсанты запросто отправляются в Углич на воскресный день, но триста лет назад, во времена годуновские, поездка в Углич считалась не близкой. По свидетельству Пушкина, московский старец Пимен «в дальний Углич на некое был услан послушанье».

Самый интересный путь к Угличу — по воде. Около полусуток рассекает современный теплоход воду красивых озер-водохранилищ, одолевает шлюзовые ступени, расходится по установленному ритуалу со встречными пароходами на Волге, минует старинный Калязин с его полузатопленной колокольней. Наконец судно опускается на двенадцать метров под высокой, далеко видной аркой шлюза и причаливает к пристани Углича под кремлевским откосом.

Здешний кремль — историческое ядро города, возникшего около 937 года, когда Киевской Русью правили Игорь и Ольга. Название Углич объясняют по-разному.