Березич, словно предчувствуя опасность, окриком остановил рванувшихся было в здание прапорщика Сергеева и старшего лейтенанта Лебедева:

– Стоять!

Бойцы рухнули на каменистый грунт, откатившись к колодцу.

И тут раздался третий внутренний взрыв, по мощности не уступивший разрывам оборонительных гранат «Ф-1», чьи осколки имеют разлет в 200 метров. Находившийся рядом с Березичем Мураметзянов удивленно спросил:

– Что это было, капитан?

Командир 2-й подгруппы ответил:

– А хрен его знает. Похоже, кто-то из духов решил привести в действие взрывное устройство, заложенное в доме, дабы вместе с собой похоронить и тех, кто неожиданно напал на кишлак. То есть нас с тобой и ребятами, Ринат! Дух не видел, что мы не пошли в здание, и поторопился.

В здании раздался грохот падающих конструкций. В это время радиостанция Березича пропищала сигналом вызова. Капитан передал сигнал отсрочки связи. Вызвал своих бойцов:

– Ну, а теперь все в дом. При обнаружении целей валить их к чертовой матери. Лебедь, вперед!

Спецназовцы с трудом проникли в здание, второй этаж которого рухнул вниз, образовав завал из деревянных балок и досок. В крыше зияла огромная дыра. Стало понятно, что подрыв здания провел душман, находившийся вместе со взрывчаткой на втором этаже.

Березич приказал подгруппе обследовать обломки. Сам же вызвал Крымова:

– Первый! Я – Второй!

Майор ответил вопросом:

– Что у тебя?

– Да ни хрена хорошего. В ходе штурма, после применения гранат, какой-то дух подорвал здание изнутри, обрушив второй этаж.

– Твои люди не попали под подрыв?

– Нет! Успел остановить развитие атаки.

Из глубины дымящегося помещения раздался голос старшего лейтенанта Лебедева:

– Капитан! Есть живой дух! Тяжелый, но дышит! Он в шоке!

Березич приказал:

– Тащи его на выход! Да аккуратно, чтобы не сдох до допроса.

– Понял!

Капитан вернулся к переговорам с Крымовым:

– Только что Лебедь сообщил, найден тяжело раненный моджахед. Приказал вынести его на улицу!

– Добро! У меня тоже «язык» имеется! Выстави своих людей на прикрытие кишлака от ущелья, я вышлю ребят закольцевать Тайхук со стороны «зеленки» и дороги. Встречаемся у первого главного дома.

– Принял! А что у Третьего?

– Пока не знаю! Но узнаю! Работаем!

Крымов переключился на Тимохина:

– Третий! Первый!

Александр ответил:

– На связи!

– Где ты?

– Вхожу в ближайшую пещеру. Возможно, оттуда пользоваться рацией не смогу.

– Осторожней!

– Да уж, постараемся!

Майор, отправив Антипова с Бобровым на окраины кишлака, приказал Остужеву вывести пленного к дому, который штурмовало подразделение Березича.

Тимохин с Шунко между тем вошли в темную подземную галерею. Применили приборы ночного видения, так как со свету в пещере ни черта не было видно. Галерея представляла собой довольно широкий сферический тоннель. В десяти метрах он упирался в стену, но было видно, что возле стены галерея делает поворот налево и направо.

Тимохин повернулся к Шунко:

– Я спереди и слева, ты сзади и справа. Идем к поворотам. Чуть что, на землю – и огонь.

– Если из-за углов нам под ноги не полетят гранаты!

– Да, не хотелось бы попасть под осколочный ураган, но все равно на землю! А там, глядишь, и пронесет! Двинулись.

Александр, стараясь двигаться бесшумно, приготовив автомат к стрельбе, начал движение вдоль левой стены тоннеля. Выждав некоторое время, следом пошел Шунко, держа наготове свою снайперскую винтовку.

Офицеры дошли до поворотов без проблем, хотя только им было известно, сколько нервов стоили эти десять-двенадцать метров. От своей стены Тимохин увидел, что поворот вправо обрывается скалой, тупиком, а вот слева ощущалось движение воздуха. Следовательно, галерея уходила влево. Старший лейтенант знаком подозвал к себе прапорщика. Указал на противоположную стену, сложил ладонь лодочкой, показал нырок, перекат и пальцем провел в воздухе круг. Прапорщик прекрасно понял, что хотел сказать ему старший лейтенант. Перехватив винтовку, Шунко прыгнул к стене, преграждающей путь начального тоннеля, перевернулся, смещаясь в центр, и застыл, припав к прицелу винтовки. Вскоре поднялся. К нему подошел Тимохин:

– Пусто?

– Как видишь. По крайней мере, до следующего поворота, что уводит тоннель вглубь горы.

– Не похоже, чтобы здесь находились склады. Иначе входы либо охранялись бы, либо были заминированы.

Прапорщик кивнул:

– Согласен! Но возможен и другой вариант, склады в какой-нибудь дальней пещере, а там и минные поля, и охрана, хотя вряд ли. Либо мины, либо духи. Иначе подрыв даже противопехотного заряда может вызвать здесь такой резонанс, что сдетонируют боеприпасы склада.

Старший лейтенант достал рацию:

– Попробую связаться с Крымовым, проверим, работает ли в подземелье станция. Заодно уточним дальнейшую задачу, по этим лабиринтам можно шататься вечно, особенно если заблудиться. А это не так и сложно.

Тимохин без особой надежды вызвал командира группы.

– Первый на связи!

– О! Связь действует, это хорошо!

– Хорошо. Где ты?

– Во второй галерее, углубившись в подземелье на десять-двенадцать метров. Она заканчивается метрах в тридцати поворотом направо, то есть уходит еще глубже под перевал. Противник не обнаружен. Ничего, что указывало бы на наличие здесь крупного склада вооружения, не обнаружено. Идти дальше?

– Подожди! Вернее, выходи с Шунко к следующему повороту, посмотри третью галерею и подожди. У нас тут есть пара пленных духов. Возможно, что-нибудь о складах мы узнаем от них!

– Принял! Выполняю!

– Аккуратней, Саня! Не нарвись на растяжку или фугас. Пусть Шунко, он на это мастер, внимательно осматривает и пол, и стены, и потолок галерей!

– Понял. До связи!

– Если через десять минут не вызову тебя, вернись к месту, где находишься сейчас, и сам выйди на меня!

– Принял, командир!

– Давай! Удачи!

Тимохин с Шунко, соблюдая все меры предосторожности, готовые вступить в бой с любым противником, прошли до следующего поворота, посмотрели третью галерею. Ты оказалась короткой, всего метров восемь, и уходила влево, откуда пробивался дневной свет. И этому явлению спецназовцы пока дать объяснения не могли. Александр указал жестом прапорщику, что уходит назад, откуда работала устойчивая связь и можно было без опаски говорить, Шунко же подал сигнал на наблюдение за третьей короткой галереей.