Санми пришла в себя. Она все еще пребывала где-то между сном и обмороком. В комнату вбежала взбудораженная Ёнён и позвала ее нетерпеливым голосом. Санми до сих пор не понимала, как долго она пролежала в связанном состоянии почти без езды. С трудом сфокусировав внимание, она подняла глаза и посмотрела на девушку.

– Вы знаете Сон Ухён?

Как только Санми услышала вопрос, она поняла – Ёнён кипела от гнева, который, похоже, достиг критической точки. Удивительно, как она еще не взорвалась от того, что происходило у нее внутри.

Из пересохшего горла послышался надтреснутый голос:

– Сон Ухён?

– Да, Сон Ухён!

Кто это? Кто же? Впервые слышу это имя.

Несмотря на то, что Ёнён несколько раз четко повторила имя, в голове не появилось никакого отклика.

– Не знаете? Она училась с Минсо в одной школе.

Ёнён говорила быстро. Она больше не старалась сохранять дистанцию, как раньше. Ёнён села на колени рядом со связанной Санми и посмотрела на нее сверху вниз. Расстояние между ними еще никогда не было настолько ничтожным.

– Не знаю. Впервые слышу.

– И лицо не помните?

Санми усмехнулась: если она имени не знает, что толку, если вспомнит лицо. Как доказать, что это именно тот человек? Только она собралась открыть рот, как перед ее глазами что-то замельтешило.

Фотография?

Тусклое освещение не позволяло рассмотреть детали, поэтому Ёнён подсветила фото фонариком в телефоне. Лицо на фотографии ей знакомо не было. Санми внимательно пригляделась. Какая странная сцена запечатлена на кадре: несколько человек окружили одного, чувствуется напряжение, будто вот-вот произойдет что-то плохое. На лице девочки читался неподдельный страх.

– Что это? Как это связано с Минсо?

– Точно не знаете? – Ёнён резко выдохнула Санми в лицо.

– Да, не знаю. Что это вообще за снимок?

Ёнён убрала фотографию и направилась к двери, будто собиралась выйти. Но вдруг пробормотала:

– Вот так, не зная ничего…

– Что?

– Совсем не разобравшись, что к чему… Что вы со мной собирались сделать?

От удивления Санми, неестественно вывернув шею и не моргая, уставилась на девушку. Ёнён повторила:

– Не зная, как на самом деле все было…

«Совсем с ума сошла», – подумала Санми. Тут Ёнён закричала на весь дом так, что стены в комнате задрожали. «Вот уж точно дошла до ручки», – решила Санми.

– Это я-то ничего не знаю, что за бред? А ты что знаешь? Где достала эту фотографию? – из последних сил проговорила Санми. Но ответа не последовало. Ёнён молча стояла на месте без малейшего движения. Это выглядело подозрительно.

– Я спрашиваю, где ты взяла эту фотографию? И кто такая Сон Ухён?

Санми тоже охватила злость. Поначалу она думала, что выбраться из плена не составит труда, и не видела особых препятствий. Но вот прошло уже несколько дней, а у нее ничего не вышло. Приходится валяться на полу, извиваясь как червь, теряя терпение и последние силы. Теперь у нее не было никакой уверенности, что она сможет протянуть в таком состоянии еще несколько дней.

– Хорошенько подумайте!

– О чем?

– Значит, по вашим словам, Сугён совершила самоубийство, а я убила Минсо?

Санми ничего не ответила.

– Но сейчас мне в руки попала вот эта фотография. Девочка на ней – Сон Ухён. Я ее знаю.

– Ты ее знаешь? Откуда? Если она одноклассница Минсо…

– Меня с ней познакомила Чи Ынчжи, номер которой вы мне дали. Это точно она. Ынчжи сказала, что не дружила ни с Минсо, ни с Сугён, а просто их одноклассница из параллели.

В памяти Санми начало кое-что всплывать. В тот день, как и в предыдущие, она ходила за Ёнён по пятам и видела, как та зашла в дорогой ресторан. Она не знала, с кем именно девушка договорилась встретиться. Прошло не более двух часов, как Ёнён вышла оттуда с двумя женщинами. И одна из них была похожа на школьницу с фотографии… Хотя тогда Санми смотрела издалека и лицо хорошо не разглядела, но в целом похожа.

– А вот она на фотографии, попавшей мне в руки в тот самый момент, когда я пыталась разузнать всю правду о смерти сестры. – Ёнён снова подошла к Санми и села перед ней. – Эта фотография вам тоже ни о чем не говорит?

Перед глазами Санми снова появилось фото. Сначала она решила, что это прежний снимок, так как фон, темнота и спины людей остались такими же. Но было и одно отличие. Санми уставилась на фотографию. Она слишком долго пребывала в связанном состоянии, поэтому находилась словно в тумане. Казалось, глаза обманывают ее, но она ясно видела: это Минсо в окружении четырех школьниц.

– Что… что это? Моя Минсо, почему? Почему она там? Что это за фотография?

– Значит, говорите, Сугён совершила самоубийство? Бред! – выругалась Ёнён, вставая на ноги.

Как только Ёнён собралась уходить, Санми закричала в полный голос и стала бить ногами об пол. Она голосила, брызжа слюной до хрипоты:

– Что это за фотография? Откуда она взялась? Что это значит? Кто эти четверо?

Но Ёнён закрыла дверь в комнату и вышла. Санми кричала, пока не поперхнулась, ощутив привкус крови в горле.

Ким Сугён совершила самоубийство. А моя дочь погибла от рук Ким Ёнён. А может, все совсем не так?

Мысль, что все может оказаться совершенно иначе, сдавила ей горло. После смерти Сугён дочь стала настолько тревожной, что не хотела выходить на улицу. Она ни с кем не встречалась, и даже их общение дома свелось к нулю. Минсо всегда была замкнутой, но не до такой степени.

В день похорон Сугён Санми спросила у дочери, пойдет ли она прощаться с подругой, но Минсо, укутавшись с головой в одеяло, не пожелала выходить из комнаты и лишь бросила в ответ:

– Нет.

Санми очень удивилась, ведь они были лучшими подругами. Она понимала, что тяжело принять смерть близкого человека, но не идти на похороны было выше ее понимания…

А что, если это не просто ссора двух подруг, и что-то действительно связывает их с этими четырьмя людьми на фотографии…

Санми прекрасно помнила, как вела себя и что говорила дочь в тот период. Ведь это были последние дни ее жизни. Минсо никогда не говорила ей о случившемся на снимке. Такого точно не было.

Но…

Санми вдруг вспомнила другой эпизод, который обрел теперь особую значимость. Тогда она посчитала, что это никак не связано с самоубийством Сугён, с которого все и началось. Это было еще до летних каникул. Как раз то время, когда ученики ходят в демисезонной форме, такой как