– Ваш друг весьма талантлив.

– Угу. - Майкл рассмеялся, чтобы успокоить женщину. - Он тоже так думает.

Женщина с улыбкой рассматривала рисунок.

– Что ж, мне кажется, я видела этот дом. Ее улыбка внезапно погасла.

«Как и официантка», - подумал он. И как Бриттни, которая не видела рисунка, но узнала дом по описанию. Он не мог поверить, что все они видели дом раньше - слишком это было маловероятно. Может, тут происходит что-то другое. Майкл спрашивал себя, сколько женщин в этой округе прореагируют на его вопрос подобным образом, и будут ли это только женщины.

– Боже, но я понятия не имею, где это, - продолжала она. - Должно быть, где-то неподалеку. Я живу в этом поселке совсем недавно. - Ее глаза зажглись. - А знаете что? Зайдите к Биллу Гинслеру. Вы, наверное, заметили тот розовый дом в конце улицы? Он живет там всю жизнь. Если кто и знает окрестные улицы, так это Билл. Он еще мальчишкой исходил все леса в округе.

Майкл с энтузиазмом кивнул.

– Розовый дом. Да, его трудно не заметить. Но… сейчас еще день. Мистер Гинслер дома?

Женщина рассмеялась.

– Он работает веб-дизайнером, так что почти все время дома. Скажите ему, что это Марджори вас прислала.

– Большое спасибо за помощь.

Майкл помахал ей листом с рисунком и сел в машину.

Он развернулся и поехал вниз с холма, а вслед за ним - Марджори в своем голубом «БМВ». Когда он свернул на подъездную дорожку того розового дома, она, просигналив ему, проехала мимо. Он помахал в ответ из полуоткрытого окна, не зная, видит она его или нет.

Зажав лист с рисунком в руке, Майкл быстро подошел к входной двери и позвонил. Должно быть, Гинслер слышал, как он подъехал, потому что дверь открылась почти сразу же. За дверью оказался мужчина примерно одних лет с Майклом, одетый в белую футболку и синие спортивные брюки. Спутанные короткие волосы торчали в разные стороны. Он был небрит и, по всей вероятности, не потрудился сегодня принять душ.

«Здорово, наверное, работать дома», - подумал Майкл.

– Вы, случайно, не торговый агент? - поинтересовался Билл Гинслер.

Майкл улыбнулся, испытывая легкое головокружение, словно только что надышался гелия из воздушного шарика. Его одолевал смех, но он только покачал головой.

– Нет, мистер Гинслер. Я не агент. Я только что разговаривал с… Марджори? Вашей соседкой. Она считает, что вы можете мне помочь.

Он рассказал Гинслеру ту же байку про приятеля-художника. Как и Марджори, этому человеку не показалась странной идея о том, что кто-то будет тратить время на создание подробного рисунка здания для друга, выбравшего себе дом на рынке недвижимости.

– Хорошо. Дайте посмотреть.

Майкл протянул ему карту из кафе. Гинслер на секунду перевернул карту, улыбнувшись при виде меню пиццерии «Афина». Потом вернулся к изучению эскиза и через минуту кивнул.

– Да, я знаю этот дом. Правда, не представлял, что он такой ветхий.

Майкл затаил дыхание, и сердце его на секунду замерло. У Марджори и официантки это было не просто смутное воспоминание. И Гинслер был уверен, что видел дом. В сознании Майкла прокручивалась вчерашняя сцена с Джиллиан и та первая ночь, когда он подобрал на дороге Сьюзен Барнс, назвавшуюся тогда Скутер.

– Вы случайно… не знаете фамилию владельцев этого дома?

Гинслер покачал головой.

– С этим вам помочь не могу. Но дом стоит на Лесной дороге.

Майкл нахмурился. Он не помнил, чтобы на карте была какая-нибудь Лесная дорога. Вероятно, Гинслер заметил его смущение, потому что закивал головой.

– Да, да, знаю. Уверен, знака там нет. И на улице нет указателя. Вся округа раньше, когда я был мальчишкой, называлась Лесным краем, но сейчас никто этого и не помнит - уже с начала девяностых, когда вдоль Двенадцатой дороги стали разрабатываться новые участки. Как бы там ни было, если вы свернете отсюда налево и проедете примерно две сотни ярдов, то после следующего поворота дом будет слева от вас. Он стоит под углом к дороге, так что его трудно заметить. Но он там есть. - Мужчина вернул эскиз Майклу. - Дом на самой вершине холма, на круглой площадке.

С трудом найдя нужные слова, Майкл поблагодарил Гинслера и поспешил к машине. Выехав с подъездной дорожки, он бросил взгляд назад в тот момент, когда сворачивал налево. Билла Гинслера не было видно.

Майкл следовал его инструкциям. На протяжении этих двухсот футов он не столько вел машину, сколько крутил баранку. Дорога начала плавно изгибаться, а он стал всматриваться в деревья слева от себя. Домов не было видно. Не было также и просветов в линии деревьев. Никакой Лесной дороги. И даже никакой грунтовой дорожки.

Предположив, что Гинслер ошибся, Майкл проехал вперед чуть дальше и у следующего изгиба дороги стал опять вглядываться в лесную чащу. Но никаких ответвлений по-прежнему не было. Проехав еще с четверть мили, он оказался у четко обозначенного перекрестка, откуда дорога Никсона вела в поселок, состоящий из ухоженных ферм и построенных на разных уровнях домов шестидесятых годов.

Он повернул.

Завершая поворот, он заметил боковым зрением какое-то движение. Фигура в плаще.

Майкл нажал на тормоз. Потом обернулся, чтобы лучше рассмотреть человека, и лишь увидев немецкую овчарку, которую мужчина вел на поводке, успокоился. Он чувствовал, что никогда еще не был так близок к цели. Если эти бледные, искореженные женщины не хотят, чтобы он вмешивался, сейчас им самое время появиться.

Прижав ладонь к горлу, он сглотнул. Было такое ощущение, словно там что-то застряло. Неужели он всегда будет это чувствовать?

– Это глупо, - сказал он.

Голос его прозвучал в машине слишком громко. Потом он поехал обратно по тому же пути, высматривая в лесу справа от себя хоть какой-то намек на дорогу или тропу. Майкл доехал до изгиба трассы, где, по словам Гинслера, он должен был найти Лесную дорогу, но никаких ее признаков не обнаружил. Тогда он заехал как можно дальше на обочину, выключил двигатель и вышел из машины.

Стоя на обочине дороги, Майкл всматривался в чащу леса. Подняв голову, он пытался определить, далеко ли до вершины холма.

Ему вдруг вспомнилась ненависть в глазах Джилли. Злоба. И сгрудившиеся вокруг нее фигуры, рвущие ее на части, как свиньи у лохани. Словно они ее пожирали.

– К черту все это, - прошептал он.

Он нажал на кнопку пульта центрального замка. Послышался тихий сигнал, но Майкл даже не обернулся, чтобы проверить, заперты ли дверцы. Он пошел прямо через лес и начал подниматься на холм среди деревьев.

Почва в лесу была усыпана опавшими листьями, мокрыми и скользкими от дождя. Многие деревья стояли уже совершенно голые - клены, дубы, березы, но было много и вечнозеленых. Несмотря на облетевшие деревья, в лесу все-таки было темновато. Уже в нескольких футах от дороги стало сумрачно.