его на стол, за который обычно садилась с другой учительницей. Я переложил ее сумочку, когда она заказывала свою первую кружку чая…

Я приготовилась спросить про мистера Бейкера, но старик не дал мне возможности.

– И Юстас. Совершенно бесполезно. Мне пришлось проявить такую изобретательность, чтобы подсыпать цианид только на его булочку, а он всего лишь подавился ей. – Лицо Гарольда побледнело от злости. – Жаль, что я не мог рассчитывать на соответствующую помощь от Салли.

– Зачем? – Шепот Барри был тихим, еле слышным. Он не играл, выражение ужаса на его лице было искренним.

– Тебе не понять… – Когда Гарольд взглянул на Барри, его гнев улетучился.

– Убить людей, которых ты знал всю свою жизнь? Нет, мне не понять. – Барри встал и сделал шаг назад.

– Я и не прошу тебя понять. Возможно, ты не был в числе тех, кто выиграл от смерти Доланы, но ты продолжил вести свою обычную приятную жизнь. Тебе не суждено никогда понять меня!

Барри посмотрел на меня. В его глазах было страдание – мои подозрения насчет мотива Гарольда подтвердились. Затем он снова посмотрел на старого друга:

– То есть ты серьезно говоришь, что все это из-за собственности? После стольких лет… и все из-за этого?

– Верно. После стольких лет. Именно из-за этого, Барри. – Гарольд попытался встать, но его ноги были такими слабыми, что он рухнул обратно на стул. Но в его голосе не было и намека на раскаяние.

– Вы с Доланой были равными партнерами. Но остальные даже не подумали про вас, когда продали землю за миллионы… Юстас и Салли жили в роскоши. А мы с женой до конца ее жизни экономили каждую копеечку.

– Мы с Доланой самостоятельно приняли решения. – Барри, понурившись, сел обратно на кровать. – Юстас и Салли держались за землю несколько десятилетий. Даже не говори мне, что Долана хоть немножко обижалась на кого-то из них.

– Ну конечно, нет. Долана об этом и не думала. Слишком добрая, слишком хорошая. Она заслуживала гораздо большего, чем они, уж поверь мне. – С губ Гарольда слетела капелька слюны. – И от этого только хуже.

– Ты прав по поводу Доланы. Она была одним из самых лучших людей, которых я когда-либо встречал. И ей было бы стыдно за тебя, Гарольд. – Впервые в глазах Барри появился гнев. – Как ты посмел сделать это, прикрываясь ее именем?

Гарольд привстал, открыл рот, словно приготовился закричать, затем упал обратно на стул.

Я хотела уйти, мы и так уже все узнали. Барри такое пережил! Но я не могла не задать еще один вопрос:

– Вы хотели сбить Персиваля на машине, верно?

Гарольд посмотрел на меня. Вся его злость пропала, он казался абсолютно беспомощным. Старик кивнул.

– Нет, – снова шепотом произнес Барри, но на этот раз в его голосе был ужас, который перевешивал все остальные эмоции. – Персиваль был твоим другом. Как можно убить своего друга, Гарольд? Юстас и Салли не были твоими друзьями. Они ужасно к тебе относились; да они ко всем ужасно относились. Но Персиваль…

Гарольд еще раз кивнул.

Я на мгновение задумалась, нужно ли продолжать давить на него или Барри не выдержит, затем решила со всем разобраться сразу.

– У вас были судороги. Настоящие. Мы видели.

Гарольд продолжал кивать, и я решила, что он больше ничего не скажет. Но затем он начал говорить. Его голос был таким же бесстрастным, как и выражение его лица.

– Несколько раз я отговаривал себя от убийства Персиваля. Но потом я увидел его. Я взял машину Карлы, чтобы побыть немного в одиночестве, подумать, что делать дальше после смерти Юстаса. Все говорили про Карлу такие мерзости… И потом я увидел там Персиваля. Я просто… – Гарольд облизал пересохшие губы и уставился в пол. – Я просто повернул руль и нажал на газ. Думаю, это и вызвало судороги. Я не знаю. Я больше ничего не помню, потом очутился уже в больнице.

– Гарольд… как ты мог? – Барри был повержен.

Ватсон, сидевший у его ног, заскулил, и Барри сполз с кровати и обнял песика.

Теперь было достаточно. Больше чем достаточно.

– Брэнсон? – Я выглянула за дверь. Детектив все это время ждал в коридоре, он сразу подошел на мой зов. – Ты все слышал?

В глазах Брэнсона читалось обожание, он кивнул, зашел в палату и увидел Барри с Ватсоном на полу. Теперь в его глазах мелькнуло сострадание.

– Да, Фред. Я все слышал.

Глава 19

На следующее утро в пекарне «Милого корги» собралась такая толпа народу, что мы с Кэти были в шоке. В первый же час с прилавка смели все булочки и даже весь хлеб. У нас закончился кофе и чай. Я не думала, что такое вообще возможно.

Но даже когда вся продукция закончилась, люди остались, они буквально набились в пекарню, и мы наверняка нарушили абсолютно все правила пожарной безопасности. Но, увидев, как Шелли Патель сплетничал на лестнице со Сьюзан Грин, я сообразила, что все в порядке. Я уже было решила, что нам пришел конец, когда увидела приближающуюся к двери «Милого корги» Сьюзан Грин, что еще, кроме неприятностей, от нее можно ждать! Но она оказалась самой популярной в пекарне. Был ее выходной, и люди пользовались Сьюзан как официальным источником информации. К моему удивлению, она наслаждалась вниманием к себе.

Кэти уже собралась заниматься приготовлением новой выпечки, но я отговорила ее от этого занятия. И мы уселись за столик у окна вместе с Афиной, Поли и Лео.

– Знаешь, я немного оскорблен. – Поли, как и все мы, наблюдал за картиной, которая разворачивалась под нашим столиком. Афина положила на пол свою сумочку, позволив Ватсону и пуделю Перл получше познакомиться. Наблюдать, как мой маленький ворчун любопытно обнюхивает скачущий белый шерстяной комочек, возможно, было самым приятным занятием за всю мою жизнь. – Ватсон всегда ведет себя так, словно он ненавидит Флотсама и Джетсама. Я думал, что он просто не дружит с собаками.

Ватсон с нежностью лизнул мордочку Перл.

– Поли, ты знаешь, что я люблю тебя, но будь реалистом, милый, – сказала Афина, не отрывая взгляда от Ватсона и Перл. Уверена, она переживала, не передумает ли Ватсон. Перл была даже меньше некоторых вкусняшек, которые перепадали моему песику. – Ты знаешь, что я люблю твоих пушистых дьяволят, но они просто сумасшедшие.

Поли нахмурился:

– Да, понимаю. Но мне так жаль, что у них нет друзей.

Насколько я знала Флотсама и Джетсама, они совсем не переживали по поводу своей участи. Мне кажется, Поли