Ведь все мы пытаемся сделать любимую женщину счастливой в меру своих сил и понимания этого самого счастья. Если быть откровенным, а ты же просишь откровенности, могу сказать, что жить с женщиной в десятки раз сложнее, чем с мужчиной. Вы загадочны, а мы не любим разгадывать задачи без четких условий. Вы капризны, а мы не выносим слез и скандалов. Вы непредсказуемы, а мы хотим спокойной и уравновешенной жизни.

Мужской логике неподвластна женская. Если женщина спрашивает: «Я толстая?» – мы искренне начинаем анализировать исходные данные, прежде чем дать ответ. А оказывается, что надо сразу, не задумываясь сказать: «Нет!» Даже если это неправда. Это нелогично. Как нелогично то, что дама весом под центнер, глядя в зеркало, подобный вопрос задает. Мы не можем заранее выучить ответы на все ваши нелогичные вопросы. Мы не умеем быть такими, какими вы хотите нас видеть, потому что вы сами не знаете, что вам нужно.

Ты знаешь, как мужчины представляют самый страшный кошмар глазами женщины? Я прочитал однажды в Сети, даже сохранил.

Вот приходит муж домой.

Толстый, лысый и хромой.

Дома ждет его семья:

Дети, мать-мегера, я.

Пьяный, требует котлет.

Кран течет, и денег нет…

Жизнь бессмысленно пройдет

Потому что муж – урод.

Мы стараемся, чтобы ваша жизнь была не такой. Но мужчины и женщины – разные вселенные. Им не суждено существовать в гармонии.

В общем, я углубился в философию. Если бы моя женщина поставила мне четкую задачу, я бы постарался ее выполнить. Непременно постарался бы, если бы она дала мне шанс».

«Эк как завернул! – озадачилась Лариса. – Ну, предположим, шанс-то я дам. Но как задачу формулировать? Что мне в нем не нравится? Не пьет. Не курит. Не гуляет. На ребенка со всеми его выкрутасами даже голоса ни разу не повысил. Рубашки гладит сам. Всегда чистый, опрятный. Не ржет, как дебил. Не сидит перед телеком с пивом. Не разбрасывает носки. Не ковыряется в носу… Треска мороженая, а не мужик!»

Это неожиданное умозаключение потрясло Лару до глубины души. Сбывшаяся мечта оказалась как палочка от эскимо. Мороженое растаяло, а кому нужна деревяшка?

Маришка рыдала, периодически негламурно сморкаясь в огромный фиолетовый платок.

– Мне нервничать нельзя! – подвывала она, как голодный волк зимой. – Это на ребеночке может отразиться!

– Не нервничай, – предложила Яна. Они с Ларисой тоскливо поглядывали на пирожные, но в атмосфере Маришкиного горя начинать трапезу стеснялись. – В конце концов, никакого криминала нет.

– Да вы не понимаете! – воскликнула та.

– Не понимаем, – поддакнула Лариса. – Ты объясни. А то тебе нервничать вредно, а мы так и не уловили основную причину сбора. И вообще пирожных хочется.

Суть Маришкиной беды сводилась к следующему. Петя стал играть на компьютере. Причем не просто играть, а уходить в виртуал с головой, даже отодвинув на второй план работу. Сначала Маришка только смеялась, когда муж в выходной день ставил будильник на «без пяти шесть утра» со словами, что в шесть у них атака.

– Люди будут ждать. Мы должны напасть все вместе, понимаешь? – бубнил Петечка и забывался тревожным сном. – Мы соседнюю вселенную захватываем. А там кораблей больше.

Марина согласно кивала и тихо радовалась, что он не алкаш и не игрок. Надо видеть позитив в том, что имеешь, а не требовать больше, чем дала судьба.

Однажды, когда она надушилась, принарядилась и красиво улеглась в спальне, притворившись, будто спит, Петя тихо заглянул и умильно пробормотал:

– Спишь? Ну, спи. А то у меня сегодня миссия. – И на цыпочках ускакал к компьютеру.

Маришка начала раздражаться, поскольку межгалактические миссии мужа вторглись в ее реальность и мешали семейному счастью.

А потом и вовсе случилось немыслимое. Во время банкета после серьезных переговоров Петя сказал теще и вновь обретенному фирмой партнеру:

– Все, мне надо бежать. Мы сегодня в девять должны сесть на корабль до Альфа-Центуриона, меня космические рейнджеры ждут.

Теща облилась мохито, а партнер заикал. Видимо, в свете вышеизложенного плана на вечер подписание договора с космическим путешественником его пугало. Вот так поставишь людям товар, а они на свой Центурион улетят, и носи им затем апельсины в «дурку» без шансов вернуть свои денежки.

Мама орала и топала ногами, Маришка плакала, но Петя был непреклонен.

У него начались военные действия в галактике-колонии. Он не мог подвести товарищей по оружию.

– Да уж, – покачала головой Яна. – По-моему, он просто перетрудился и таким образом избавляется от стресса. Пусть играет.

– Так у меня теперь в результате стресс, – взвыла Маришка. – А к психологу он не хочет!

– Ха, да твоему Пете психиатр нужен, а не психолог! Это вредоносное компьютерное излучение разрушает ему мозг. – Лариса с сочувствием взглянула на подругу. На фоне подобных проблем ее смутное недовольство Стасом отходило на второй план. Подумав, Лара сделала умную физиономию, как у кролика из мультика про Винни Пуха, и прошепелявила: – Ты купи ему «фапотьку из фольги». Бабки говорят, от вредного инопланетного воздействия это хорошо защищает. Фольга экранирует. Он будет дивно хорош. Может, увидит свое отражение и придет в себя. Вернее, вернется, а то вышел, двери не закрыл, а теперь в мозгу сквозит капитально.

– Вы не представляете, какое у него лицо безумное, когда он перед монитором ночью сидит! – закрыла лицо ладонями Маришка. – Ничего не видит, ничего не слышит, лишь орет в микрофон какие-то команды. А глаза сумасшедшие, выкаченные. Он на стуле туда-сюда качается, от выстрелов уклоняется. Это же филиал «Кащенко»!

– А ты его сфотографируй и потом ему утром, когда он от компьютера отлипнет и будет вменяем, покажи. Может, подействует? – предложила Лара. – Я слышала, на начинающих алкашей такой метод действует. Они же уверены, что трезвые, и не в курсе, как отражается их «чуть-чуть» на внешности и поведении.

– Ладно, попробую, – всхлипнула Маришка. – Но мы с мамой уже решили, что психолога на дом привезем. Девчонки, расскажите хоть что-нибудь, отвлеките меня!

– Ага, расскажем про то, как у нас все плохо, – хихикнула Лариса. – И тебе полегчает.

– Я расскажу, – подняла руку Яна. – Можно?

– Валяй, – разрешила Лара. – Только чтобы грустное и проблематичное. Клин клином вышибают. И, когда станешь жаловаться, пирожные не ешь, а то подавишься. Мы сами за тебя пожуем.

– Я решила с Сашей расстаться. Совсем, – выдохнула Яна.

– Расстаться – это ты загнула, – закашлялась Лара, зайдясь в приступе смеха. – Вы с ним даже еще не сходились, чтобы расставаться. Он так никогда девственности не лишится, даже если ты его бросишь!

– Хватит ржать. – Яна подвинула блюдо к себе. – Он хороший. Но совершенно не то.